— Мороженое! — хором воскликнули те.

Паоло поставил их на землю, и они рванули к дому. Первый метеором мчался Винченцо, Аннабелла, ухватив отца за руку, поспешала за ним со всей доступной ее пухленьким ножкам скоростью. Поднявшись по ступеням, Паоло остановился чуть ниже Элен, так, что теперь их глаза оказались на одном уровне. Ее рот чуть приоткрылся, мелькнул розовый язычок, оставивший губы чуть влажными. Надо бы что-нибудь сказать, но слова не шли на ум. Дразнящие губы, находящиеся совсем близко, лишали его способности думать о чем-либо, кроме поцелуев.

— Какие милые ребятишки, — произнесла она наконец. — И сразу видно, обожают мороженое.

— Все дети любят мороженое, — ответил он. — Ты не хочешь? Уверен, что его запасов хватит на целую армию, достанется и детям и взрослым.

Она покачала головой, локоны, окружающие лицо, запрыгали, словно живые.

— Нет, — выдохнула она. — А ты?

Паоло протянул руку и коснулся одной пряди, выпавшей из общей массы. Дыхание Элен участилось, но он не отвел руки. Позволил ей оставаться на месте, кончиками пальцев коснулся ее щеки.

— Сейчас мне хотелось бы вовсе не мороженого.

— Ты.., ты…

Ей следует знать, чего ему хочется. Впрочем, Паоло не прочь объяснить. Ухватив Элен обеими руками, он притянул ее к себе. И за секунду до того, как их губы встретились, сказал:

— Я хочу тебя.

Паоло почувствовал, как содрогнулось все тело Элен. Словно она предвидела, ждала его поцелуя. Упоенный правотой своих догадок, он вдыхал ее запах, впитывал ощущения от близости столь желанной женщины.

Мягкость, податливость Элен воспламенили Паоло, и он усилил натиск, не давая ей возможности ошибиться в его намерениях.

Ее отклик свидетельствовал, что никаких сомнений у нее и не остается. Бедра прильнули к бедрам, упругие груди терлись о его грудь.

Паоло изнемогал от желания коснуться губами твердых сосков, забраться руками под юбку. Но как бы ни хотелось ему продолжать, тут оставаться нельзя.

— У тебя есть планы на сегодняшний день? — спросил он, зная, что до ночи не дотянет.

Зеленые огоньки ее глаз полыхнули страстью.

— Теперь есть.

Победно взревев, Паоло подхватил ее на руки, жадные губы опять прижались к ее губам. Она показалась ему на удивление легкой, почти невесомой. Как только они окажутся в безопасности, он сорвет с нее все покровы. Прошлой ночью был сделан пробный заход. Сегодня следует взяться за дело всерьез.

Звуки шагов подсказали ему, что их одиночество нарушено, и он выругал себя за проявленную медлительность. Тем временем перед ними оказались двое малышей с перемазанными шоколадом рожицами. Оба пристально следили, что он будет делать с их новой тетей.

Элен улыбнулась, увидев их лица. Выпрямившись в его объятиях, она жестом попросила опустить ее на землю.

— Что они говорят? — спросила Элен, услышав скороговорку Винченцо и лепетанье Аннабеллы. Надо будет всерьез взяться за итальянский, пообещала она себе, чтобы установить нормальный контакт со всеми.

Паоло вздохнул.

— Я обещал взять их с собой в бассейн после ланча.

— Тогда пошли. А ну, догоняйте!

Они не поняли ее слов, но заразились энтузиазмом. Через несколько минут дети и взрослые, переодетые в купальные костюмы, шумно плескались в кристально чистой воде.

Аннабелла сидела в центре надувной уточки, с визгом вздымая вокруг себя фонтаны брызг. Винченцо горел желанием продемонстрировать всем и каждому недавно приобретенные навыки по части плавания и ежеминутно требовал плыть наперегонки.

Добрый час они плескались в бассейне, потом появилась Кармелла с прохладительными напитками. Элен вытянулась в шезлонге у кромки воды, любуясь открывающимися видами на сплошное море зелени внизу. Мария тем временем забрала свою полуживую от усталости дочь и понесла в дом. Винченцо неохотно последовал в хвосте.

Потягивая лимонад, Элен следила за Паоло, раз за разом пересекающим бассейн. Усталость, казалось, ему неведома. От стремительного движения его тела в обе стороны расходилась волна.

— Такое впечатление, что сам дьявол гонится за ним по пятам, — поделилась своими наблюдениями Кармелла. — Даже на отдыхе Паоло не дает себе поблажки.

Элен взглянула на нее, ища в сказанном скрытый смысл, но Кармелла ушла в созерцание содержимого своего бокала, встряхивая его и следя, как кружатся в жидкости кусочки льда.

— По-моему, он всегда нацелен на победу, — ответила Элен. — Что бы ни делал.

Собеседница кивнула.

— Точно. Тут он очень похож на отца. Не было ничего, что он не смог бы совершить, если задумал…

— Наверное, вам очень недостает его.

Пожилая женщина кивнула, глаза ее блеснули непролитыми слезами.

— Горько, что он не увидел своих внучат. — В наступившем молчании Кармелла отпила глоток из бокала, явно пытаясь обрести утраченное спокойствие. — Но нам следует думать о будущем. Я так рада, что Паоло нашел тебя. Слишком долго он жил словно по инерции — даже в минуты успеха.

Улыбнувшись, она стиснула Элен руку. Девушка поникла. Лишь теперь до ее сознания начали доходить масштабы того, чего она стоила Паоло и как повлияли на него двенадцать лет, привязывавшие его к ней. Он не только потерял Сапфир — он пребывал в состоянии постоянной неопределенности, невозможности устроить свою жизнь.

И все ради нее. Из-за обещания, данного, когда ему было едва за двадцать.

— Ваш сын очень хороший человек, Кармелла.

— Знаю. И еще знаю, что он очень счастлив с тобой. Ребенок — именно то, что ему надо, чтобы приобрести цель в жизни.

Обе повернулись поглядеть на Паоло, по-прежнему целеустремленно бороздящего гладь бассейна.

Вся эта мощь, весь напор… Элен на секунду зажмурилась, представив, как его мускулистые руки и сильные ноги переплетаются с ее руками и ногами, а узкие бедра, так соблазнительно упакованные сейчас в черные плавки, прижимаются к ее бедрам, передавая ей бурлящую в нем энергию.

— А что твои родители, Элен? Надеюсь, они не слишком огорчены, что мы тебя похитили?

Элен вздрогнула и уставилась в бокал. Вопрос пришелся как нельзя кстати, чтобы остудить ее не в меру разгоряченное воображение.

— Думаю, им все равно, — начала она и замолкла, заметив откровенное изумление Кармеллы. — Мои родители не общаются со мной с тех пор, как мне исполнилось семнадцать.

— Это ужасно! Но почему?

— Кармелла, все нормально, правда. Я воспротивилась кое-чему, чего они от меня хотели, и…

— А чего они хотели от тебя? — тут же спросила та.

— Они договорились, что в рамках одной из сделок моего отца я выйду замуж за его делового партнера. — Элен поколебалась, засомневавшись, насколько много можно говорить, но решила, что нет нужды упоминать Паоло. — А я сбежала.

— О, ну конечно же! — выдохнула Кармелла. — Значит, практически у тебя нет семьи в Англии?

Впившись зубами в губу, Элен отрицательно мотнула головой.

— Тогда тебе и следует быть здесь. — Она обняла невестку. — Тут теперь твой дом. Мы — твоя семья.

Слезы застлали глаза Элен, но она улыбнулась, сердце переполнилось теплом.

— Спасибо вам, — прошептала девушка, проглотив комок в горле. Она всегда справлялась сама, время от времени убеждая себя, что никто ей и не нужен. Но великодушные слова Кармеллы затронули в ее душе струны, которые она давно уже считала оборванными.

Планы Элен относительно завоевания Паоло могут потерпеть крах, но сейчас ее привечают, как родную, и это кажется пределом желаний.

— Вы даже не знаете, как много значат для меня ваши слова.

Кармелла потрепала ее по плечу.

— Почтем за честь принять тебя в лоно нашей семьи. А теперь я пойду, пожалуй. Мы с Марией обещали детям сходить с ними на рынок. А ты оставайся и отдыхай, только следи — твоя кожа слишком нежна для нашего солнца. — И, поцеловав ее в щеку, Кармелла ушла в дом.

— Как мило.

Паоло стоял на мелководье, вода ручьями сбегала с его тела. Он встряхнулся, разбрызгивая вокруг миллионы сверкающих капель. Если он и устал после своих упражнений, ровно вздымающаяся и опадающая грудь не давала тому никаких подтверждений.