— Мы пришли, — объявил он, глядя на Джетта, — чтобы получить некоторые разъяснения. Думаю, вы явились сюда с той же целью, Грег. Если, конечно, вы не выудили больше, чем мы, у окружного прокурора.

— Да я-то почти ничего не выудил, — ответил Джетт. — Я даже не сумел увидеться с Хоуи, моим бывшим одноклассником. Эти люди в прокуратуре не отвечают на вопросы, а сами их задают. На многие я так и не ответил, да они и не должны были их задавать — насчет наших судебных дел и клиентов. Конечно, я ответил на более или менее уместные вопросы о моих отношениях с Бертой Аарон, о том, где я был и что делал вчера днем. И о том, где были и что делали остальные. В особенности о том, не говорил ли кто-нибудь длительное время с Бертой и не ушел ли кто-нибудь из конторы вместе с нею или вслед за ней. Они явно думают, что ее убил кто-то из наших сотрудников. Правда, почему они так в этом уверены, не говорят. Мне, по крайней мере, не сказали.

— Мне тоже, — сказал Эдей, маленький худенький человечек, который и должен был, на мой взгляд, говорить таким жидким тенорком.

— Да и мне не сказали, — подтвердил Хейдекер. — А что вы узнали от Вульфа?

— Почти ничего. Я ведь только недавно сюда пришел, — ответил Джетт и взглянул на моего шефа.

Тот прочистил глотку и заговорил:

— Полагаю, вы, джентльмены, явились сюда с той же целью, что и мистер Джетт. Он просил поделиться с ним любыми сведениями, которые могли бы пролить свет на это дело, особенно на причину того, что мисс Аарон обратилась ко мне за помощью. Он предполагает, что…

Тут его перебил Хейдекер.

— Вот-вот, в этом-то и дело. Зачем она сюда приходила?

— Будьте любезны, дайте мне договорить. Так вот, мистер Джетт предполагает, исходя из особенностей этого дела, что ее убили потому, что увидели здесь, — чтобы предотвратить разоблачения, которые она собиралась сделать. Это самое правдоподобное объяснение. Окружной прокурор и полицейские, очевидно, не утаили от вас всех подробностей. Говорили они вам, что мисс Аарон так и не удалось повидаться со мной?

— Нет, — ответил Эдей, — мне они этого не сказали.

— Мне тоже, — отозвался Хейдекер.

— Тогда скажу я. Она пришла сюда, не договорившись заранее о встрече. Мистер Гудвин впустил ее. Она передала через него, что просит меня встретиться с нею по одному щекотливому делу. Я в это время был занят наверху, и мистер Гудвин поднялся туда, чтобы сообщить мне о визите этой женщины. Мы стали обсуждать кое какие детали, а когда через некоторое время спустились, здесь лежал ее труп. — Шеф показал рукой на пол перед ногами Хейдекера и уточнил. — Вот здесь. Так что ей не удалось сообщить мне, зачем она пришла, — ведь живой я ее не видел.

— Тогда непонятно вот что, — заявил Эдей, пользовавшийся славой «генератора идей». — Если бы она действительно ничего вам не сказала, вы не смогли бы ничего сообщить окружному прокурору и полицейским. Но если они не знают, зачем она сюда приходила, почему же у них такая уверенность, что ее убил кто-то из наших сотрудников? Не исключено, конечно, что они могли получить такую информацию от кого-то еще, но практически просто не успели бы. Беседу со мной они начали в семь утра. И по их вопросам я понял, что они не просто подозревают то, о чем я вам говорил, а уверены, что так оно и есть.

— По-моему, они действительно в этом уверены, — подтвердил Хейдекер. — Мистер Гудвин, вы ведь впустили мисс Аарон сюда, — начал этот признанный мастер допроса. — Она пришла сюда?

— Да, — ответил я, в последний момент опустив слово «сэр»: мы ведь все-таки были не в суде.

— Поблизости никого не было? Я имею в виду, на улице.

— Нет, конечно, вечером там уже темно — ведь было двадцать минут шестого, а в этот день, пятого января, солнце садится в четыре часа сорок шесть минут, — выпалил я, и подумал «Черт возьми, ловушку он мне ставит, что ли?»

— Вы проводили посетительницу в эту комнату?

— Да.

— А входную дверь случайно не оставили открытой?

— Нет.

— Вы в этом уверены?

— Если у меня что-то входит в привычку, я делаю это автоматически, в том числе закрываю дверь и проверяю, хорошо ли я ее запер.

— Автоматизм — вещь опасная, мистер Гудвин. Иногда он нас подводит. Когда вы привели мисс Аарон сюда, вы сели?

— Да.

— Где именно?

— Там, где сижу сейчас.

— А она?

— Примерно там же, где сидите вы. Кресло тогда стояло на метр ближе ко мне.

— Что она вам сказала?

— Что хочет посоветоваться с Ниро Вульфом по одному неотложному делу. Хотя нет, это она сказала в дверях. А потом добавила, что дело щекотливое и его надо хранить в тайне.

— Она так и сказала — «дело»?

— Именно так.

— А что-нибудь еще сказала?

— Что ее зовут Берта Аарон и работает она личным секретарем мистера Ламонта Отиса, старшего компаньона фирмы «Отис, Эдей, Хейдекер и Джетт»

— Еще что-нибудь говорила?

Я, разумеется, отдавал себе отчет, что рано или поздно соврать мне придется, и решил, что сейчас самое время.

— Нет, больше ничего, — заявил я.

— Совсем ничего?

— Совсем.

— Вы доверенное лицо Ниро Вульфа, его помощник. Он был занят каким-то другим делом. Неужели вы надеетесь убедить меня, что не заставили посетительницу сообщить вам, какого рода у нее дело, прежде чем подняться к мистеру Вульфу?

Тут зазвонил телефон.

Я ответил Хейдекеру:

— Нет, не надеюсь, если вы как следует не вникнете в ситуацию.

После этого я повернулся на вращающемся сиденье кресла, поднял трубку и сказал:

— Кабинет Ниро Вульфа. У телефона Арчи Гудвин.

Донесшийся до меня голос я узнал сразу.

— Мистер Гудвин, говорит Рита Соррел. Я решила…

— Подождите минутку, не вешайте трубку, — прервал я ее.

Прижав ладонь к микрофону я сказал шефу:

— Звонит женщина, которой я передал от вас карточку. Та самая, которая назвала меня привлекательным мужчиной.

Вульф снял трубку параллельного аппарата и прижал ее к уху Тогда я отнял ладонь и сказал в микрофон:

— Все в порядке. Так что же вы решили?

— Надумала сказать вам то, что вы выпытывали у меня сегодня утром. Мне пришло в голову, что вы очень умно поступили, не упомянув надписи на карточке, хотя тут-то и была собака зарыта. Не надеялись же вы, что я поверю, будто вы написали все это просто так — чтобы меня удивить. Вы очень умно поступили, слишком умно для меня. Ну, думаю, раз вы и так все знаете, я могу признаться: на прошлой неделе я действительно была с одним человеком в кафе… какой, кстати, это был день?

— Понедельник.

— Да, верно. И вы хотите знать, кто был этот человек. Так ведь?

— Это могло бы нам помочь.

— Я очень хочу вам помочь. Вы о-очень обаятельный мужчина. Так вот, того человека звали Грегори Джетт.

— Премного благодарен. Раз уж вы хотите нам помочь…

Тут она положила трубку.

Я сделал тоже самое и повернулся к Вульфу. Тот бросил трубку и воскликнул:

— Чертова кукла!

— Вот именно, сэр.

— Похоже, она ждала, что мы будем долго ее обхаживать. А может, так и надо было действовать?

— Может быть, сэр. Или сразу ее застрелить.

— Не очень-то приятная альтернатива. — Вульф встал и обратился к посетителям: — Джентльмены, вынужден просить у вас прощения. Арчи, выйдем на минутку.

Он первым проследовал в коридор, я — за ним. Повернув налево, он резко толкнул кухонную дверь. Нашему взору предстал Фриц, стоявший у большого стола и резво орудовавший ножом, нарезая огурец. Дверь за нами захлопнулась.

Вульф повернулся ко мне лицом.

— Та-ак. Ну, ты ее видел, говорил с ней, так что более или менее ее знаешь. Что скажешь?

— Придется говорить наугад. Все равно, что монетку подбрасывать. Вы же видели Джетта и говорили с ним. Может, она просто хотела выяснить, знаем ли мы уже, кто был с нею в кафе. Если так, она могла указать нам нужного человека, а могла и специально назвать другого. А может, она просто решила выдать Джетта, не сомневаясь, что он убийца, — либо из абстрактной любви к справедливости, либо в страхе, что Джетт расколется и для нее запахнет жареным. Последнее более правдоподобно. Если же убийца не Джетт, а Эдей или Хейдекер, она просто дурит нам голову — кто знает, вдруг у нее зуб на Джетта после того разговора год назад? Даже если ее уловка не поможет и мы выясним, что виновен Эдей или Хейдекер, — что ж, в конце концов, признание по телефону — это не показание под присягой в суде. Она потом может отказаться от своих слов. Еще она могла бы…