– Я еще думал насчет Гильдий, – не отстраняясь, предложил я. – Хотел сказать еще пока Крол был рядом, но решил, что лучше оставить до нового собрания. И у каждой Гильдии будет право на развитие людей, которые к ней принадлежат. Во главе Гильдии будет стоять человек…

– Давай оставим подробности до собрания, Бавлер, – Ония улыбнулась. Аврон тихо фыркнул.

– Ну, чего опять? – усмехнулся я. – Ты уже сколько времени фыркаешь, как будто мои замыслы…

– Да не в замыслах дело, – обернулся тот через плечо. – Совсем не в замыслах. Понимаешь… Есть производственная необходимость. Например, у нас нет мебели. Ония ходила, спрашивала людей. Искала мастера, который может заняться ее производством. И это – логично. Правильно. А вот создание Гильдий – нет.

– Почему нет?

– Ты придумаешь гильдию лесорубов? – продолжил помощник.

– Почему бы и нет? Или гильдию добытчиков. И гильдию мастеровых. Это лишь некоторые из возможных вариантов, над которым я думал.

– И почему нет необходимости в Гильдиях? – вступилась за мои идеи Ония.

– Если все повесить на Совет – разве не сложно будет заниматься проработкой всего? Мы ведь так или иначе отдадим тех, кто связан с деревом – Кролу. А с металлом – Ореку.

– У Орека помощник тоже есть, – перебила Аврона Ония.

– Могу лишь с облегчением вздохнуть, – и я правда почувствовал облегчение. – Мы больше не связаны поставками форту.

– А что насчет послушников, которые обосновались к югу от Рассвета? – спросил Аврон.

– Они занимаются раскопками. Извлекают из земли все лишнее, – уклончиво ответил я, чтобы не сообщать Онии новостей об огромном могильнике. – Им в помощь я пообещал в виде досок.

– Монастырь нам помог, – согласился Аврон. – Ладно, им можно помочь.

– Вот и не надо смеяться, – заключила Ония. – Все логично и все правильно. Ничего лишнего.

– В нашем состоянии трудно делать что-то лишнее. Вот еще вернется Торн, может, найдет что-то полезное. Несколько телег пеньки нам сейчас не помешает. Хватит вредничать, Аврон. Мы все делаем одно дело.

– А одно дело мы не делаем, – он обернулся. – Мы. Не. Ищем. Фелиду.

– Война идет, Аврон. Если у нас получится пересечь границу безопасно, мы займемся поисками. А пока что я не намерен рисковать жизнями людей и отправлять их сражаться. Иначе – не получится.

– У нас есть лодка, – напомнил Аврон.

– Есть. Она появилась на днях. А до того у нас ее не было. И еще мординские сказали, что на реках тоже есть границы. Просто так проплыть не получится.

– Жаль, – понурился помощник. – Очень жаль. Но твоей вины не умаляет. Ты забыл про Фелиду!

– Кто такая Фелида? – спросила Ония.

– Девушка, которая помогала нам в начале нашего пути. А потом пропала. Когда мы думали, что твой отец – злодей.

– Оу… Она тебе очень нравилась, Аврон?

– Мне? Нравилась? Я… – тот запнулся, покраснел и вовсе затих.

– Нравилась, – шепнула мне Ония. Это я и так знал.

До лесопилки за разговорами мы добрались быстро. Зрелище, которое я застал, меня ужаснуло. Темпы вырубки росли постоянно, а деревьев становилось все меньше. Теперь здание лесопилки оказалось стоящим отдельно от леса – ближайшие деревья росли в радиусе сотни с небольшим метров.

Если раньше мы использовали деревья, которые остались после вырубки леса под дорогу к каменоломне, то в последние недели активно шла бесконтрольная вырубка. Бесконечная – ведь на строительство одного только дома требовалась в общей сложности сотня, а то и больше бревен.

– Это ужасно, – сказала Ония. – Здесь был такой красивый лес.

– Что лес, рабочие таскают бревна на лесопилку дольше, чем занимаются их обработкой, – посетовал Аврон. – Можно привести сюда еще десяток, а через неделю их не хватит снова.

– Лошади? Телеги? Что-то для ускорения процесса. Мы и так углубили лесопилку. Я не ожидал, что деревья будут заканчиваться так быстро.

– И что ты предлагаешь? Пересобрать лесопилку на новом месте не так просто, – дельно проговорил Аврон.

– Я бы придумал более быструю систему перевозки, – сказал я сам себе.

– А может, тебе лучше поговорить с Мьелдоном? – сказала Ония. – Вдруг есть какой-то другой способ?

За гениальное решение Онию надо было расцеловать. Но я как-то погрузился в собственные мысли и потому совершенно растерянно смотрел на окружавшие меня вырубки.

Если в лесу, даже в том самом лесу, где лежали мертвецы, я мог найти умиротворение и покой, послушать пение птиц или шелест листвы, здесь не было ничего. Даже редкие крики животных были какими-то истеричными.

Я не знаю, сколько времени я провел в таком забытьи, но со временем ко мне вернулся слух полностью – кроме птичьих криков раздался стук топора, треск валящегося дерева.

Не сразу до меня дошло, что у лесорубов просто был перерыв, а в лесу на самом деле не слышалось ни единого звука. Я молча стоял с вытянувшимся лицом.

Как же обидно и грустно понимать, что бесконечных ресурсов не бывает. Нельзя постоянно валить лес, надеясь, что он останется вечнозеленым. Что деревья будут расти в нем с той же скоростью, что и прежде.

И это еще не наступила зима и печи топятся не круглые сутки, а с некоторой периодичностью, что позволяет сжигать меньшее количество дров. Сколько же дров придется сжигать через пару месяцев, когда станет действительно холодно?

Я даже побоялся начать расчеты, но показалось мне, что все уходящее на строительство летом и осенью, пойдет на топку печей зимой. Фантазия подсказала мне шести-восьмикратное увеличение пустыря.

Да, Мьелдон в этой ситуации – единственный человек, который может оказать действительно стоящую поддержку. Он и монастырь.

– О, Бавлер, – пришли лесорубы. – У нас есть просьба.

Мужичок был одет довольно легко, покрыт хвоей и пылью, которая там, где проступали капли пота, скапливалась в грязные пятна. На плече у него лежал топор, а рядом с лесопилкой он присел на бревышко, закинул ногу на ногу и, стащив сапог, принялся вытряхивать из него землю и опилки.

– Какая просьба? – я попробовал вежливо улыбнуться трудяге, но получилась какая-то гримаса. Чтобы скрыть ее, я покашлял в кулак, но скрыть растерянность так и не получилось.

– Если вырубки проводить в одном месте, нам не хватит никакого леса, Бавлер. Рассвет окружен лесами со всех сторон. Надо ставить вырубки в разных местах. Придумать что-нибудь, чтобы нам не приходилось руками таскать бревна на лесопилку отсюда. Но и чтобы наш лес не кончился.

– Так нам строить надо! – ответил тому Аврон.

– Знаю, что надо, – мужичок, не обратив внимания на тон моего помощника, продолжил колотить по сапогу. – Без дерева не будет города. Без глины не будет города. Без природы, – он сапогом обвел все вокруг и под конец маневра на голову лесорубу выпал ком опилок. – Тьфу! Я к чему веду: если тебе хватает лесопилки, то свози сюда лес из разных мест. Дойдем, если надо будет. Придумать надо только, что подойдет для бревен, чтобы лошади не уставали их волочь.

– Я понимаю, о чем ты, – грустно произнес я.

– Чего у тебя случилось? – звучно поставив сапог на землю, мужичок вбил в него свою ногу, вскочил и подошел ближе. – Твое настроение, Бавлер, правителю не подходит.

– Ну и не праздным ему ходить! – воскликнул Аврон.

– Да тише ты, – шикнула на него Ония.

– Давно я сюда не заходил, – начал я издалека. – Расстроен.

Глаза мужичка забегали. Он явно думал, что меня, скорее всего, обидел кто-то из спутников, но, стоило мне пояснить, что грусть на моем лице – из-за этого вида позади лесопилки, как лесоруб успокоился.

– Ничего. Всякое бывает. Короткие бревышки возить можно на лошадях в таком количестве, что… словом, нам нужна пара лошадок, а уж остальное мы сами сделаем. Только ты очень-то не переживай, мы пока хорошо работаем.

Я обратил внимание, что, несмотря на его оптимизм, прочие лесорубы не слишком рады бросать срубленные деревья вдалеке от лесопилки. Но в лучшем случае через неделю можно будет исполнить все желания, подумал я. Только не стал ничего говорить вслух.