— Но зачем тебе это? — открыла рот от удивления Конни, начиная понимать его идею.

— Это уничтожит Общество. Они вынуждены будут убивать других мифических существ, чтобы защитить тебя и этих дорожных строителей. Подумай о том, что это будет значить! Общество будет разоблачено как людская мистификация, каковой оно и является: оно готово убивать нас, чтобы защитить тех, кто вырубает деревья. Стада мифических существ оставят его. Они примкнут ко мне, и тогда я стану достаточно сильным, чтобы уничтожить вас, людей. После этого битва произойдет уже между нами и человечеством: у нас гораздо больше шансов на победу в открытом бою, чем в этой игре в прятки, в которую мы играли столетиями благодаря Обществу. И когда эти две армии выстроятся друг против друга, я знаю, тогда ты примкнешь к нам, потому что ты любишь мифический мир слишком сильно, чтобы позволить своим друзьям-людям уничтожить его. Тогда ты по доброй воле станешь проводником моей силы и покончишь со всем этим навсегда.

— Ты ошибаешься, — резко сказала Конни.

— Нет, посредник, я прав: я знаю тебя лучше, чем ты сама. — Пегас начал крутой спуск. Верхушки деревьев теперь были всего в нескольких метрах от них. — Приготовься!

Он дал ей всего лишь миг на то, чтобы опомниться, и принял вид орла; Конни все еще цеплялась за его шею, когда грива превратилась в перья под онемевшими пальцами ее связанных рук. Орел покружил и приземлился на вершину высокого дуба.

— Добро пожаловать к дубу Мерлина, — заклекотал он.

Когда на горизонте сквозь низкое облако, скрывающее солнце, забрезжил серый рассвет, Кол и Жаворонок приземлились на торфяных болотах — в том месте, где собрались военные силы Общества. Ноги пегаса тонули в клубах тумана. Им было окутано все вокруг, чтобы скрыть выстроившиеся ряды мифических существ от взгляда человека. Кол смог разглядеть только случайные вспышки пламени, вырывавшиеся у драконов, да тени, двигавшиеся туда-сюда во мраке по твердой почве.

— Нас видно сверху? — спросил доктор Брок, выходя к ним из тумана.

— Нет, — ответил Кол, соскакивая с Жаворонка.

— Хорошо, значит, Коддрингтонов великан поработал на славу. Немного тумана — но не слишком густого — как раз то, о чем мы просили. Кстати, Кол, почему ты здесь? — Доктор Брок обеспокоенно взглянул на Кола. Среди прочих опасений его заботило то, что Кол еще не оправился от своей встречи с Каллерво. — Ты ведь знаешь, что не можешь сражаться? Кол кивнул.

— Я и не хочу сражаться, — тихо сказал он.

— Что ж, тогда тебе лучше отправиться домой. Кол сделал глубокий вдох:

— Я думаю, что это западня. Я в этом убежден. Каллерво пытается заманить вас туда, используя Конни вместо приманки. Именно так он и действует. Он охотник. Он использовал меня как приманку, чтобы поймать ее. Я уверен, что сейчас он пытается повторить этот трюк.

Доктор Брок тщательно взвесил свой ответ, не желая, чтобы Колу показалось, что он его прогоняет.

— Но на этот раз есть одно существенное отличие. Ты не представлял для него ценности, кроме как в качестве приманки, но Конни — другое дело. Он получил, что хотел: он получил Конни. Ему не нужно и дальше расставлять ловушки: все, что он теперь должен делать, это обрабатывать ее, пока она не покорится ему.

— Но ведь мы оба знаем, что этого не будет! — Кол сжал кулаки, разозленный тем, что все так быстро усомнились в его подруге.

— Мы не можем знать этого наверняка, — сказал доктор Брок. — Ты сам говорил, что в его власти заставить человека выполнять его волю.

— Я знаю это, но я верю в нее. Я хочу сказать, что в нее я верю. Думаю, что она не позволит ему подчинить себя, как он сумел это сделать со мной. На меня напали из засады; она же будет сражаться за каждый дюйм своего пути. Она не сдастся — не сейчас.

— Что ты хочешь сказать, Кол? — Какая-то часть этой непоколебимой уверенности в Конни передалась и доктору Броку. Глядя на мальчика, он устыдился того, что сам начал ставить под сомнения свои собственные суждения о Конни под влиянием неуверенности советников.

— Я хочу сказать, что если она не сдалась — а она этого не сделала, — то Каллерво не сможет сегодня пустить в ход свою силу. Он здесь с другой целью: он здесь, чтобы сделать это противостояние открытым — заставить нас вступить с ним в бой. — Кол махнул рукой в сторону существ, ряды которых угадывались в спасительном тумане.

— Пойдем-ка со мной, — сказал доктор Брок, хлопнув Кола по спине и подталкивая его в гущу тумана. — У меня жуткое предчувствие, что ты можешь оказаться прав.

Советники, собравшись вокруг засохшего куста боярышника, покрытого росой, слушали Кола, Жаворонка, доктора Брока и Арго. Отсутствовал только Фредерик Коуни, посредник Гарда: он был слишком стар и слаб, чтобы принимать активное участие в собраниях Общества. Кайра поежилась и прижалась теснее к Ветру-Жеребенку.

— Итак, Кол, ты говоришь, что мы идем в западню. Но что мне хотелось бы знать, так это какой у нас есть выбор? Другого пути нет: мы должны применить военную силу, которой располагаем, чтобы предотвратить еще более серьезные последствия.

Кол тоже об этом думал: он целую ночь провел в размышлениях.

— До этого может дойти, — сказал он, твердо глядя в темные глаза Кайры, — но я думаю, мы должны, по крайней мере, для начала попробовать что-то другое.

— Что? — проворчал Гард, в нетерпении колотя своим молотом по земле.

— Что-то неожиданное. Думаю, нам следует попытаться спасти Конни так, чтобы Каллерво даже не понял, что происходит. Если он держит ее в лесу, тогда нам нужно тоже отправиться туда, найти ее и выкрасть.

— Да, только вот как? — спросила Кинга, прислонясь к теплому плечу Морджика и зевая от усталости. Никто из всадников драконов не сомкнул глаз все эти дни, такими напряженными были поиски Конни. — Как ты проскользнешь мимо его шпионов?

— Я кое-что придумал. Все, кто мне нужен, это Жаворонок, Арганда и Годива Лайонхарт, если она согласится помочь.

— Арганда? Зачем тебе золотой дракон? — резко спросила Кинга, чью усталость как рукой сняло, когда она бросилась на защиту одной из своих собственных подопечных.

— Конни — ее посредник, поэтому Арганда сможет почуять ее; она маленькая — сможет пролезть туда, куда не сможем мы с Жаворонком. И кроме того, она сама хочет пойти.

Маленькая золотая мордочка высунулась из-за хвоста Арго, застенчиво разглядывая всю компанию.

— Не знаю насчет Годивы, — нахмурясь, сказал доктор Брок. — Она не захотела сказать, что думает обо всем этом, когда я оставил ее у Мастерсонов. Ты уверен, что она тебе нужна?

— Ну, было бы полезно, разыскивая Конни в Мэллинском лесу, иметь при себе посредника древесных духов. Я бы мог обойтись и без нее, но…

— Посмотрим, удастся ли мне ее уговорить. Если она согласится, для нее это будет важный шаг.

Все, что было нужно теперь, это получить «добро» у советников. Кол видел, как они с сомнением переглянулись. Только Орленка и Громовую птицу, казалось, убедили его слова: они сдержанно кивнули Друг Другу.

— Послушайте, вы только дайте мне время до полудня — если Каллерво сам не начнет боевые действия до этого времени, делать будет нечего, посылайте войска.

Этим утром в голосе Кола появился какой-то новый тон, который невольно вызывал уважение слушавших его взрослых. Повисло молчание, и в этот момент тишины неуловимо, как меняет свое направление ветер, чаша весов склонилась на его сторону.

— Мы разрешаем тебе попытаться, — серьезно сказала Кинга.

— Не спешите! — Мак Клэмворси шагнул внутрь их кольца. Услышав о том, что его сын в лагере, и подозревая, что тот собирается совершить что-нибудь необдуманное, чтобы спасти подругу, Мак прислушивался ко всему, что происходило, стоя по другую сторону куста боярышника. — Я не позволю своему сыну в одиночку лезть на рожон!

— Ну, тогда тебе просто придется отправиться со мной, папа! — усмехнулся Кол.