Какой он сегодня добренький, может, еще и мишень нарисовать на спине? Пусть парни порадуются…

В стену с другой стороны врезалось что-то тяжелое, затем раздался щелчок активируемого комлинка. Корран приподнялся на здоровом колене, прижал рукоять меча к стене и нажал кнопку. Приглушенное шипение, искры и короткий вскрик по ту сторону.

Тело упало как раз под ноги оставшемуся в живых охраннику. Мертвецу достались первые два выстрела, потом стражник отпихнул труп ногой и вновь открыл стрельбу. Луч лазера чуть было не опалил Коррану руки.

Хорн выстрелил с левой руки дважды, целясь в сторону вспышек. И оба раза, к большому своему изумлению, попал. Тело охранника обрушилось на витрину и осталось там лежать. Корран ошалело наблюдал, как пальцы мертвеца еще несколько раз дернулись, словно пытались нажать спусковой крючок карабина. Потом наступила тишина, которую нарушало только сиплое дыхание самого Хорна и едва слышное зудение.

Корран оглянулся. Меч попрежнему торчал из стены, по которой уже начинали стекать струйки расплавленного феррокрита. Хорн выдернул клинок и отключил его. Руки подрагивали.

Он прицепил рукоять меча к поясу, только на другую сторону, слева, иначе увесистое оружие безжалостно колотило по больной ноге. Потом Хорн ял с охранника шлем. Как и ожидалось, внутри казался встроенный комлинк. Корран некоторое стоял, включив переговорное устройство, и когда раздадутся вопросы и предложения помочь. Или шаги спешащих на помощь, но это уже не по комлинку. Но все было тихо.

Из трех трофейных карабинов он выбрал оружие второго охранника, из двух других просто вынул обоймы. Потом подобрал фонарь. Странно… Корран еще раз осмотрел трупы. Он ни разу не видел подобной униформы. На переодетых штурмовиков парни вообще не походили, слишком уж они были разные. Конечно, подобно девяносто девяти процентам населения Галактики, Хорн никогда не видел штурмовика без доспехов и шлемов. То есть, может, и видел, но на них не было написано, что они — штурмовики. Но эти ребята — точно не они. И форма какая-то псевдовоенная. И выправка, и привычки… Если быть точным, выправкой тут не пахло вообще. Видимо, действительно местные охранники, как он и предполагал.

Еще пару лет назад он посчитал бы их союзниками, но даже самый недалекий корбезовец не стал бы стрелять в человека только потому, что он — не тот, кого объявили в розыск. Вот и поделом вам, ребятки…

Когда в одной руке держишь карабин и боишься выпустить его из рук, а второй пытаешься гонять встроенный в шлем комлинк по частотам, фонарь приходится держать разве что зубами. Именно так Хорн и поступил. Очень хотелось знать, где он, в конце концов, оказался.

Он посмотрел на дыры в стене — продукт их совместного творчества — и все-таки повесил карабин на плечо, вынул фонарик изо рта и медленно похромал к стене, не отнимая комлинка от уха.

— Захудалая у вас тут планетенка, — вслух сообщил Корран полумраку. — Всего три охранника, чтобы поймать сбежавшего заключенного? У вас что, дефицит? А они еще приняли меня за Деррикота… За мной, очевидно, вообще никого не стали бы посылать, рылом не вышел, чтобы за мной гоняться…

Корран с трудом унял словесный поток. И тут же ему в голову пришла неприятная мысль, что за всю оставшуюся (и очень короткую в'этом случае) жизнь он может так и не придумать способа, как убраться с этой планеты. Да и есть ли снаружи атмосфера? А если ее там нет?

— Восемь часов сорок пять минут по стандартному скоординированному времени, — равнодушно произнес в наушнике комлинка синтезированный голос.

Корран подпрыгнул бы до потолка, да покалеченная нога помешала. Рано радоваться, урезонил он сам себя. Он находится на планете, которая подстраивает свое время по часам Корусканта, дальше что? Таких миров — сотни.

Он заглянул в следующую дверь. К его изумлению, там было чисто. В прямом смысле, а не в военном. Пыли не наблюдалось, вещи находились на своих местах.

Корран собрался сделать следующий шаг, остановила его неожиданная мысль. По всем приметам, он находился в хранилище, битком набитом вещами, которые когда-то принадлежали погибшему Ордену. А в особняке, из которого он так поспешно сбежал, не иначе как жил какой-нибудь мофф… Но какой же имперский губернатор захочет рисковать должностью, состоянием и головой ради коллекции рыцарского барахла? Только очень и очень влиятельный и могущественный. Но позвольте! Могущественные и влиятельные моффы не живут на задворках Империи!

Стоп, Хорн. Ты вообще-то можешь представить себе губернатора, который объясняет заглянувшему на огонек Дарту Вейдеру, что все это — подарки и сувениры с далеких планет и курортов?

Ответ был настолько прост и элементарен, что от волнения (или более прозаичной слабости) закружилась голова. Корран привалился к стене.

Часы, которые показывали время Корусканта…

Не может быть. Бессмыслица какаято… Он же помнит, как его куда-то везли! Они же летели на корабле… Хорна разобрал нервный смех. Вот почему никто не мог отыскать «Лусанкию». Все просто не там искали. А она все время была здесь, на Корусканте, на Центре Империи, что значит… Смех как обрезало.

Что значит: Исард тоже никуда не улетала!

Хорн оглянулся на мертвецов. Он слишком рано расслабился. У Снежной королевы хватит двуногих наштахов, чтобы пустить по его следу. Может, из ее когтей он и ускользнул, но пока еще не свободен.

От желания настроить комлинк на частоту Разбойного эскадрона пришлось отказаться, хотя и не без внутренней борьбы. Вопервых, коды уже сто раз как сменили, так что поговорить все равно не получится. Вовторых, остается проблема предателя. Мать Безумия, он совсем поглупел за последнее время! Исард сказала, что капитана отдали под трибунал. Надеюсь, еще не поздно… Держись, Тикхо, я сейчас, я уже иду, я хромаю, но я скоро буду! Ты только держись…

Трясущимися пальцами Корран настроил комлинк.

— Говорит Корран Хорн, — сказал он в микрофон. — Я не умер, я только чувствую себя мертвецом. И я очень хочу вернуться в мир живых…

Ведж держался метрах в трехстах выше ховера и чутьчуть позади. Гонка получалась какая-то убогая. «Крестокрыл» был, безусловно, быстрее таратайки внизу, зато ховер лучше был приспособлен к неожиданным поворотам улиц, где Ведж мог обломать себе все плоскости в особо узком проеме. Наверное, безопаснее гоняться на гравициклах по лесам Эндора на пару с имперскими штурмовиками, чем делать то, что он делал. Просто не было выбора.

— Минокк, только потеряй его, я тебе голову отвинчу.

— Фьють бибип пию?

— В буквальном смысле.

Астродроид оскорбленно заверещал. Ведж посмотрел на данные, что-то прикинул в уме и уронил машину на правый стабилизатор. Сзади отчетливо икнул Р2Д5. Делая вид, что не слышит, Антиллес пропустил ховер над собой и, притворившись обычным участником городского движения (подумаешь, нельзя полетать на боевой машине «инком Т65», что ли?), свернул на широкий бульвар, который должен был вывести его к Невисеку.

Обитатели трущоб, разбуженные ревом промелькнувшей над самой головой черной тени, грозили кулаками вслед сумасшедшему пилоту.

— Минокк, просчитай все возможные маршруты до цели.

Астродроид взвыл, вторя ветру, свистящему в раскрытых плоскостях истребителя.

Антиллес пробирался по задворкам квартала, огибал здания, нырял в туннели, проскакивал мимо то и дело попадавшихся по дороге переходов либо сверху, либо снизу, не уставая поражаться запутанным лабиринтам столицы. Нельзя сказать, чтобы полет ему не нравился. Наоборот. Несмотря на обстоятельства, на серьезную ситуацию и усталость, Ведж улыбался и негромко насвистывал сквозь зубы. Вниз, вовнутрь, наружу, вверх, через и вокруг… настоящий вызов летным талантам. Утренний свет так глубоко не проникал, его едва хватало, чтобы не вмазаться в стену дома, но и только.

Заулюлюкал Минокк, призывая не забывать о его существовании. Ведж опять глянул на монитор и увидел целый ворох сменяющих друг друга схем.