— Кияра, вставай. Кияра, вставай! — уже минут пятнадцать жужжал чей-то противно повторяющийся голос. Я старалась сквозь дремоту игнорировать его, но с каждым «Кияра, вставай» голос слышался всё отчётливее вместе с возрастающим желанием ручно изобразить до какой степени я против пробуждения.

— А можно я попробую помочь? — послышался мелодичный и незнакомый голос. Голосу не ответили, но видимо добро на этот акт вандализма дали.

Я почувствовала лёгкую прохладу, но затем опять стало тепло.

— Но… но она ведь должна была замёрзнуть? — услышала я сквозь дремоту полный удивления тот же приятный голосок.

— Угу, Кияра вообще много чего должна была бы… — где-то совсем возле меня вздохнул маг.

— Поберегись. — Я уже почти проснулась и даже разобрала голос приближающегося Мелия, но вставать очень не хотелось.

До меня донёсся аромат мяты, я лениво приоткрыла глаза.

— Смотрите-ка, проснулась! — радостно сообщил Мелий стоя возле меня с парящим котелком.

— Я надеюсь, ты не хотел это на меня вылить, чтобы разбудить? — зевая, спросила я и поглядывая на парящий котелок.

— Кияра, тебя только запах еды может разбудить? — появился в поле зрения Терион с лепёшкой и мясом в одной руке на манер бутерброда, и кружкой в другой.

— Ты представляешь, как с малолетства есть приучили, теперь никак не отделаюсь от этой пагубной привычки. — Ответила я, вставая и отбирая у мага вожделенный бутерброд и чаёк с мятой.

— Ааа! — мы резко обернулись, услышав вопли только что отошедшего хамелеона. — Если я сказал, что мне жарко, это не значит, что меня нужно было заморозить! — совершенно праведно, на мой взгляд, возопил заиндевевший Мелий с котелком в руке.

— Я… я просто хотела проверить, только на Кияру не действует моя магия или она вообще начала ослабевать. — Лепетала Фортуна.

Я совсем забыла про эльфийку.

— Ой, спасибо… — поблагодарил мага разомлевший Мелий, который наслал на него горячий поток воздуха.

— В следующий раз на Шкете проверяй свои подозрения. — Ворчливо отозвался хамелеон в адрес Фортуны. Она мельком глянула на моего питомца и предпочла подойти поближе ко мне, увидев его нескрываемый плотоядный взгляд. Вот Шкет молодец, весь в меня!

— Действительно, ты была права Кияра! Иногда он напоминает старого козла! — демонстративно задрав носик, сказала эльфийка и подсела ко мне.

— А ты чего лепёшку в сухомятку жуёшь? — спросила я, наблюдая, как Фортуна пощипывает хлебобулочное изделие.

— Она мяту не любит. Представляешь, эльф и не любит мяту?! — усмехнулся Мелий, собирающий свой кухонный инвентарь в седельные сумки.

— Да ладно тебе Мелий, и среди вегетарианцев плотоядные встречаются. — Ответила я, припоминая соседку по комнате в общежитии.

Она всегда сидела на диетах. Не дай ты Бог упомянешь что-нибудь на эту тему. Она могла до вечера тебе рассказывать о тех или иных издевательствах над собственным организмом в целях его оздоровления (читай исхудания). Но такая пропаганда здорового образа жизни вовсе не мешала ей по ночам поедать недельный запас докторской колбасы.

Мы поймали её на этом но, к сожалению не с поличным. Она же вовсю обвиняла в чудесном исчезновении колбасы несчастных мышей. Это и навело нас на мысль как избавиться от нравоучительных (читай садистских) лекциях, касаемо нашего неправильного питания, вразумить её саму есть то, что тебе хочется не таясь и, в конце концов — вернуть честь бедным оклеветанным мышам! Мы выкрутили в холодильнике лампочку и обложили колбасу мышеловками. Предварительно я вытащила из них оси с пружинками и расслабила их на один оборот, чтобы при срабатывании сего незатейливого механизма не переломать пальцы худеющей нашей.

Наша всеведущая в диетах соседка по комнате, как чувствовала и до последнего оттягивала поползновение к холодильнику. Но душа таких мук не стерпела. Посреди ночи, уже задремавшие мы, услышали сначала вопль, а затем художественную речь о том, что она обо всём этом думает. Мы и не подозревали в ней такие выдающиеся познания в ненормативной лексике. Любой мальчишка схватился бы за блокнотик и спешно конспектировал бы ценную незапланированную лекцию.

Но когда мы влетели в закуток, оборудованный нами под столовую, мы не смогли сдержать хохота.

Оголодавшая от дневной диеты подруга, стояла, прислонившись к холодильнику, обвешанная почти всеми сработавшими мышеловками (две болтались на рукаве пижамы, одна на волосах и одна валялась на полу). Но рассмешило нас не это. Она стояла с колбасой в руке и кусала прямо от батона!

— На голодный желудок не спится? — слегка отдышавшись, спросила я.

— Как всегда, собственно, — добавила вторая соседка по комнате.

— Да! И теперь стою и утешаю пострадавшую себя колбасой! — сказала одержимая диетами и вегетарианством подруга, нисколько не смутившись.

Уже позже, когда мы сняли с неё мышеловки сидели и пили чай с покусанной колбасой, она поведала нам, что сработали все мышеловки.

— Открываю холодильник, а света нет. Включать общий свет не стала, вдруг Вас разбужу. Ну я и сунулась в холодильник головой, схватившись за полку, чтобы рассмотреть вот этот гастрономический соблазнитель. — Рассказывала она, уже смеясь и потрясывая ополовиненным батоном колбасы. — И вдруг руку прищемило, я не столько от боли, сколько от неожиданности заорала и подалась вперёд. И тут прямо возле носа, на чёлке «щёлк», а на рукаве я уж и не заметила.

— А зачем же нас подбивала на диеты, коли сама усидеть не можешь? — мне действительно было интересно, с чего бы ей обманывать нас.

— Да я думала подобью Вас под это дело, смогу и сама. А то целый день сижу, сижу на диете этой, а Вы придете, растравите душу бутербродами да курицей-гриль, какая уж там диета…. - она обречённо вздохнула и рассмеялась вместе с нами.

Больше о диетах мы не слышали и колбасу поедали коллективно! Правда и разгрузочный день тоже ввели.

— Ну что же, думаю, мы можем отправляться. — Заливая костёр, сказал Терион.

— А Фортуна с кем поедет? — спросила я, запрыгивая (о чудо!) на Шельму.

— С Мелием. С таким везунчиком как он, будет больше шансов нейтрализовать упомянутое ей невезение. — Здраво решил Терион.

Мне показалось подозрительным, что ни хамелеон, ни эльфийка возражать не стали, но я смолчала. Чем ближе мы подъезжали к его родным пенатам, тем заметнее нервничал Мелий.

— Шкет, было что-нибудь, что тебя насторожило за ночь, пока дежурил Мелий вместе с Фортуной? — наконец таки я смогла спросить у Шкета, оставшись с ним наедине.

— «Нет, хозяйка. Твой спутник поначалу всячески развлекал эльфийку разговорами, а затем уснул под действием её чар. Она всю оставшуюся ночь просидела у костра, и я чувствовал её отрешённость и отчаяние».