Под вечер прибыла группа помощников. Взвалили на плечи бесценный груз, а мы задержались на берегу. С группой пришёл муж Катерины, Геннадий и он с женой решил подстрелить, что-нибудь на ужин.
Миша Шаляпин с Яриком нажарил устриц, запекли с десяток крабов. Стасик разбивает клешни, кормит хихикающую Ирочку, Егор на стрёме — следит за морем, ему показалось, что за мысами появился чёрный плавник мегалодона, но, сколько я не вглядывался, ничто не волнует поверхность моря, может, блик, какой, всё же выбрался из тента, присоединяюсь к Егору.
Катерина с Геннадием далеко не отплывают от берега, здесь достаточные глубины для охоты и множество подводных скал в щелях и гротах которых, скапливаются всякие морские животные.
Вот, они увидели, что-то на дне, Катерина застыла на одном месте, Геннадий продувает лёгкие, ныряет, с минуты нет, затем, элегантно взмахнув изогнутыми ластами, погружается его жена.
И тут я вижу чёрный плавник, он неожиданно выплывает из-за мыса, белый бурун заворачивается за ним как за надстройкой подводной лодки.
Егор срывается с места, хрипло кричит, но подводные охотники на глубине. Я бледнею, сразу видно, это то, что мы все боимся. Акула величиной с кита, двигается мощно и невероятно легко. Люди не её жертва, так… мелкая плотва, но зачем, же она тогда идёт к берегу?
Одеваю ласты. Нащупал копьё, стискиваю рукоятку, не сводя взгляда с чудовища мрачных глубин, шагаю с берега в море, рядом аккуратно спускается Егор.
Выныривает Катерина, следом появляется голова Геннадия. Они борются с крупной рыбиной. Несколько взмахов ножа и вода розовеет от крови, рыба судорожно бьёт хвостом, теряет ориентацию, рванула в сторону берега. Трос натягивается, Катерина погружается с головой, едва не теряет маску, муж мгновенно приходит на помощь, перехватывает верёвку, пытается дотянуться до рыбы, чтоб вновь ударить ножом.
Тем временем чёрный плавник стремительно приближается к подводным охотникам. Я с Егором кричу, но они, в пылу поединка, не слышат нас. Отталкиваемся от дна, гребём наперерез акуле, кровь в артериях несётся потоком, вызывая дрожь в теле. Через некоторое время успокаиваюсь, выставив копьё, уверенно плыву, стараюсь не создавать за собой пены от гребков рукой. Почти вплотную со мной двигается Егор, он тоже с копьём, так же не создаёт суеты.
Воистину, у него железные нервы. Я не раз наблюдал за ним, ощущение, что он ничего не боится, всегда флегма, создаётся впечатление, что он заторможен, даже хочется, иной раз, подогнать, но у Егора всё получается быстрее, чем у других, наверное, у него нет лишних движений. Чем-то он похож на князя Аскольда, но, в отличие от него, выражение лица всегда серьёзное, в какой-то мере, «тёмная лошадка», даже Игнат его побаивается.
Если бы подстреленная рыба не устремилась к берегу, мегалодон давно догнал бы Катерину с Геннадием, это их спасает, мы успеваем вклиниться между ними. Акула нас узрела, тормозит, уходит в сторону от намеченного маршрута — она ничем не отличается от товарок своего племени, крайне любопытна. То, что нам было нужно, сделали, мегалодон временно заинтересовался нами, какая удача(!), но внезапно осознаю, наши копья, вызовут у акулы лишь приступ гомерического смеха, это всё равно, что бегемота тыкать в зад спичкой, при этом корчить злобные рожи и ждать когда тот испустит дух от страха. Смотрю сквозь толщу воды, знаю, скоро проявится страшная морда акулы. Стараюсь спрятать наползающий ужас в самые глубины сознания, хищница моментально поймёт это и тогда нас ничего не спасёт.
Егор чуть отплывает в сторону, едва шевелит ластами, копьё держит впереди.
Внезапно, словно появляется облако и, через миг, невообразимых размеров морское существо притормаживает в непосредственной близости от нас. Первое, что вижу, чёрные как антрацит, глаза, они излучают адский огонь. Сердце встрепенулось в ужасе, ещё мгновенье и я в панике метнусь прочь. На счастье ко мне подплывает Егор, касается моего плеча, копьё, словно продолжение его руки, торс напряжён как стальная рессора под чудовищным весом. Мне становится дико стыдно за всколыхнувшую мою душу трусость, криво улыбаюсь, ластами толкаю тело навстречу кошмару морских глубин.
Мегалодон, словно в удивлении приоткрывает пасть, она столь велика, что можно в неё въехать на легковом автомобиле. Треугольные зубы безупречно белые, острые как бритвы. Он обескуражен моим поведением, может, думает, я один из прилипал, что как пиявки болтаются на его пятнистой коже.
Чудовище слегка отвернуло в сторону. Боже, какой он огромный! Мне кажется он не менее тридцати метров. На шершавой шкуре играют солнечные зайчики ещё не ушедшего за горизонт солнца, целая стая полосатых рыбёшек, в панике спешит за своим хозяином, боятся отстать. Внезапно он грациозно разворачивается, и я оказываюсь прямо перед кошмарной пастью. Интуитивно хватаюсь за, словно покрытый броневыми листами, нос. Приоткрывается щель рта, он глотает воду, меня едва не затягивает в пасть, но крепкая рука Егора оттаскивает меня от морды хищника, и мы цепляемся за твёрдый плавник. Из фильмов ужасов я знаю, мегалодоны обязаны немедленно атаковать людей, но нашей акуле на нас наплевать, словно мы безвкусные пиявки, даже становится обидно.
Это, что-то невообразимое, нас везёт на спине самый страшный хищник всех геологических эпох!
Болтаемся как сосиски на верёвке, пытаемся встать на шершавую спину, сносит волной, акула набирает скорость. Неужели решила напасть на подводных охотников? Да, нет, сворачивает с курса, плывёт к мысу, где я весь день добывал железную руду.
Надо отцепляться от плавника, но страх не позволяет этого сделать. Кажется, только мы окажемся в море, она нас уже не пощадит.
— Прыгаем! — кричу Егору. Он кивает, затем взмахивает копьём, указывая куда-то вперёд. Теперь я понял, что притянуло сюда мегалодона. В бухте, окружённой неприступными скалами, плещется небольшое стадо китов — достойная добыча для такого хищника как эта акула.
К своему ужасу замечаю в море ещё с десяток исполинских плавников. На этот раз перебираюсь на сторону к Егору, и мы вместе соскальзываем в воду. Мощный взмах хвоста, едва не покалечив нас, швыряет в глубину. Мы спешим под защиту нависающих скал, но акул мы не интересуем, их пятнистые тела, как подводные лодки, проносятся мимо, скоро произойдёт бойня исторических масштабов.
Внезапно сквозь толщу воды проносится необычный звук, он как сирена, вибрирующая в разных диапазонах. Затем ещё несколько мощных, тревожных воплей — это киты увидели мегалодонов.
Вспенилась вода, удары хвостов об поверхность моря звучат как пушечные выстрелы, морские колоссы не спешат попасть на ужин, дорого они продадут свою жизнь. Мы не хотим смотреть на весь этот ужас, лихорадочно гребём прочь от разворачивающейся морской баталии.
На удивление мы далеко заплыли на спине акулы от нашей стоянки, с тревогой наблюдаю за тем как солнце, побагровев, опустилось за горизонт — нехорошее время наступает на этом берегу, скоро начнутся метаболизмы преобразования, много я б отдал, чтоб выбраться отсюда до наступления ночи.
Темнеет быстро, поднимается приливная волна, отплываем от скал, чтоб нас не размазало об острые, как наждак, камни.
Волны лениво, но мощно плюхаются об отвесные стены, заворачиваются обратно, укрывая нас колючей пеной. Наконец-то проплываем мимо места добычи руды, заворачиваем за мыс, сталкиваемся нос к носу с Катериной и Геннадием.
— Быстрее! На берегу началось землетрясение! — в голосе подводной охотницы звучат тревожные нотки.
— Надо было всех уводить с этого места! — кричу я.
— Все отказались, ждут вас, — отплёвывается от морской пены Геннадий.
Егор переходит на кроль, ловко взбираясь на вздымающиеся гребни волн, мы спешим за ним. Сквозь брызги и морскую пыль виден берег, на нём группа людей, машут руками и полотенцами, волнуются, но мы и так несемся, словно на рекорд.
Мы не успеваем, катастрофически быстро надвигается ночь, вода то теплеет, то жутко становится ледяной, появляются множество водоворотов, на дне вспыхивают, словно электрические разряды, фиолетовые огни. Словно призрак из пустоты возникает прогулочный катер, весь в огнях, на палубе обезумевшая толпа, глаза выпученные, рты открыты в беззвучных воплях, из моря выплёвывается толстый столб воды, он подхватывает катер, возносит его наверх и, срывается в водоворот. Физически ощущаю животный страх гибнущих людей, через мгновенье, на месте трагедии, клокочет пена, и лопаются крупные багряного цвета пузыри.
