Бушующая стихия не ослабевала. Хума с трудом стоял на ногах.

А что творится на фронте? Один-единственный сигнал рожка предупредил их о беде. Кринас все хорошо рассчитал. Галан Дракос также.

Внезапно наступила тишина. Ветер почти совсем стих, пыль осела на землю.

Кэз встал. Хума с трудом разлепил глаза, поднял забрало.

– Маги! Они с нами!

Да, маги были совсем рядом, слева от Хумы. Их было двенадцать – шестеро из Красной мантии и шестеро из Белой.

Хума ощущал напряжение, в каком находились маги Красной и Белой мантии. Рыцарь вспомнил последнее сражение. Оно было безделицей в сравнении с этим. Очевидно, маги столкнулись с противником гораздо более сильным, чем ожидали. Вот один маг из Красной мантии упал, обессиленный.

Подул легкий ветерок. К Хуме подъехал всадник. Взглянув на него, Хума узнал Беннета – тот полностью владел собой и уверенно держался в седле. Сейчас Беннета можно было принять за соратника самого Винаса Соламна.

Беннет осмотрелся и сказал, обращаясь к Хуме:

– Пригоните лошадей. Если мы не уведем их отсюда, они погибнут во время боя сил зла и наших магов.

Не успел Беннет отдать приказ – еще один маг из Красной мантии зашатался и стал спотыкаться.

Внезапно пронесся новый шквал ветра.

– Мы проигрываем! – Из-за ветра Беннету пришлось кричать. – Но нам нельзя отступать. Если нас разобьют, уже ничто не помешает шакалам Королевы занять Вингаардскую Башню. Уже ничто!

Оставшиеся десять магов уже не действовали сообща. Одни пали духом, другие были недостаточно подготовлены к сражению. Надо было иначе вести бой, но как именно?

Ураганный порыв ветра, сотрясая землю, едва не свалил Хуму и Кэза с ног. Беннет с трудом удерживал своего коня на месте. Конь был напуган и не хотел слушаться всадника. Он хотел умчаться отсюда прочь.

Наконец Беннет выругался и ускакал.

Хума, выполняя его приказ, почти ползком направился к загону, где метались и ржали лошади. Кэз следовал за ним. Огромному минотавру удержаться на ногах было легче, чем человеку.

Выпустить лошадей оказалось делом отнюдь непростым. Они были напуганы до крайности, им во всем виделась угроза.

Ближайший к Хуме конь лягнул его, другой укусил за руку. Но было необходимо отвязать лошадей – иначе они погибнут. Конь, к которому подошел Хума, поднявшись на дыбы, чуть было не зашиб его насмерть, рыцарь едва успел увернуться. Одно копыто все же задело его правое плечо. Удар был скользящим, но плечо разболелось. Хума дотянулся до повода и отвязал его.

Поначалу показалось, что ему удастся успокоить других лошадей и тоже отвязать их, но они не подпускали к себе человека.

В конце концов Хуме пришлось отказаться от своих намерений.

– Кэз! – позвал Хума, но того нигде не было видно, и тут он вспомнил: именно минотавр защитил его от нападения обезумевшей лошади.

Хума стал оглядываться и наконец отыскал неподвижное тело минотавра. Удары копыт Кэз принял на себя. Вспомнив о клятве минотавра, Хума горестно вскрикнул. Кэз пожертвовал своей жизнью ради его, Хумы, спасения!

– Кэз! – Он опустился на колени перед телом своего спасителя и перевернул его. К радости Хумы, тот открыл глаза.

– Вы ранены? – спросил минотавр.

– Я должен бы спросить об этом вас!

Хума радостно рассмеялся. Если минотавр интересуется его самочувствием, значит, он будет жить. Он помог великану встать на ноги.

– Вы можете идти?

Минотавр наклонился вперед:

– Подождите немного. Кажется, лошадь зашибла мне грудь.

Пока Кэз приходил в себя, Хума осмотрелся вокруг. Лагерь был почти полностью разрушен. Несколько рыцарей в южной части лагеря спасали то, что еще можно было спасти. На востоке, как показалось Хуме, появилась группа всадников. Палатки, в которой священники Мишакаль лечили раненых, больше не существовало. Раненых нигде не было видно. Вероятно, маги оттянули время, чтобы у них была возможность уйти из лагеря.

Хуме оставалось только надеяться, что Гвинее удалось спастись.

Куда же делись драконы? С того времени, как налетела буря, Хума их больше не видел.

Лагерь был окутан тьмой, словно в безлунную ночь. Хума не мог увидеть, что таится внутри нависшей черной тучи, но попытался разглядеть что-либо вверху, над ней. И наконец – увидел драконов света. Они были выстроены в один из своих боевых порядков, в виде буквы «w». Снизу, с земли, они казались маленькими, совсем крошечными.

Внезапно хлынул дождь. Кэз сердито фыркнул и что-то пробормотал по поводу запаха мокрых людей. Он уже немного отдохнул и мог идти.

Идти в потоках воды было очень трудно. Кэз и Хума шли осторожно, стараясь не поскользнуться и не упасть. Было совершенно темно. Солнечный свет не мог пробиться сквозь черную мглу.

Впереди едва виднелись какие-то смутные силуэты, они удалялись. Скоро они совсем исчезнут из поля зрения, ведь силы Владычицы Тьмы затмили свет. «Затмили свет… Рыцарей уже не видно…» Хума содрогнулся при мысли, что всей землей овладела тьма. Царство тьмы, которым правит Такхизис.

Время от времени тьму разрезали лезвия молний. Хуме хотелось верить, что эти вспышки молний исходили от драконов света.

«Встретили ли они наконец противника?»

Рыцарь желал – это было неосуществимое желание! – хоть чем-то помочь им.

– Хума! – Шепот напугал его, так как он не сразу понял, что зовет его Кэз.

Голос минотавра был охрипший. Кэз очень ослаб после ранения, хотя и старался скрыть это от своего друга.

– Впереди свет, Хума!

Кэз оказался прав. Всего лишь слабое свечение – как от светлячка в ночи, но все же свечение.

Они пошли на него, и тут Хума вспомнил колдуна тьмы, который пытался заманить его в ловушку. Все же это свечение не притягивало его так, как тогда глаза колдуна. Пожалуй, это свечение хочет им помочь.

Чтобы чувствовать себя увереннее, Хума вынул из ножен меч.

Человек и минотавр пошли вперед, но вдруг поскользнулись в грязи и чуть было не упали.

Медленно-медленно продолжали они идти на свет. Какое-то время им казалось, что свечение не приближается. Однако вскоре Хума понял, что светящийся огонек тоже движется им навстречу.

Он еще сильнее сжал меч. Кэз тоже насторожился.

– Я разыскивал вас повсюду.

Перед Хумой стоял Магиус. Казалось, что весь он светится.

Колдовской свет Магиуса окружил Хуму и Кэза. Им казалось, они в освещенной палатке, вокруг которой кромешная ночь. Им было слышно, как неистово бушует поднятая колдунами буря, но она уже не вредила им. Заклинания Магиуса, защищавшие его самого, спасали также и Хуму и Кэза. Как почувствовал Кэз, незащищенными остались только ноги.

Хума шел, поддерживая Кэза. Ноги минотавра были запачканы грязью. Магиус слегка посмеивался над тем, как выглядит человекобык. Минотавр в ответ сердито ворчал. Еще больше Кэза рассердило замечание Магиуса по поводу того, что его спутники идут слишком медленно; сердило его также то, что сам колдун был защищен полностью – ни одна частичка грязи не попала на его великолепную одежду. Кэз даже пытался, ударяя ногой по лужам, обдать колдуна грязью. Но грязь, не долетев несколько дюймов до колдуна, как бы боясь испачкать его одежду, падала на землю.

Ни рыцарь, ни минотавр не имели ни малейшего представления о том, куда ведет их Магиус. Они только знали, что наконец-то их защитили от происков колдунов Владычицы Тьмы. То, что могущественная сила колдунов всецело зависела от воли. Такхизис, повергло Хуму в глубокое уныние. Теперь более чем когда-либо казалось: они проиграли.

Магиус резко поднял руку. Свечение вокруг него померкло. В кромешной тьме был виден только свет от его волшебного посоха. Они не видели перед собой ничего, но слышали: буря утихла. Были слышны и другие звуки: шорох и тяжелое дыхание каких-то – видимо, больших – существ.

Рука Хумы онемела от напряжения, но он не выпускал меч из рук. Неведомые существа, судя по тому, что они легко ступали в темноте, – ночные обитатели, все шли и шли мимо них. Когда они прошли и все стихло, Магиус опустил руку. Он сразу же повернулся к Хуме и Кэзу и пояснил: