– Господин генеральный секретарь, господа делегаты Ассамблеи, друзья.

Я очень благодарен за предоставленную мне возможность лично выступить перед вами. Насколько я понимаю, вы сегодня собрались здесь, чтобы избрать постоянного преемника мистера Фиц-Моэма. Я предлагаю на этот высокий пост свою кандидатуру.

Моя подготовленность для этой должности, моя профессиональная пригодность должны быть очевидны всем присутствующим. Я работал с покойным директором Фиц-Моэмом еще тогда, когда только намечалось создание такой организации, как ВЫНАС. После его безвременной кончины я временно замещал его на этом посту и с немалым успехом поддерживал нормальное функционирование Бюро в течение восьми дней.

Имеются особые, я бы даже сказал чрезвычайные, обстоятельства, которые диктуют необходимость моего пребывания на этом посту. Наверное, вы уже знаете о трагической неудаче, постигшей наши эксперименты по переустройству Венеры – о гибели нашей авангардной группы ученых и об экологической катастрофе, постигшей эту планету. Провал этого проекта делает еще более необходимым выход в глубокий космос, чтобы разрешить кризис, связанный с огромной перенаселенностью нашей родной планеты.

Уолтон набрал побольше воздуха в легкие.

– Ровно через четыре часа, – торжественно объявил он, – на Землю прибудет для переговоров с директором ВЫНАСа представитель Дирны. Скажу прямо – кому как не мне возглавить эти переговоры, если мы хотим сохранить преемственность идеологических традиций и практических подходов, выработавшихся в Бюро. Я хочу подчеркнуть особую важность именно этого аспекта при решении стоящего перед вами вопроса. Поэтому я прошу вашей поддержки. Благодарю за внимание.

Он уселся на прежнее место. Ладвиг с ужасом глядел на него, явно не в силах постичь происшедшее.

– Рой! Что за речь вы только что произнесли? Разве можно требовать для себя эту должность? Для этого нужно было привести особо веские аргументы! Нужно было…

– Тише, тише, – шепотом стал успокаивать его Уолтон. – Не стоит об этом так беспокоиться. Вы смотрели вчера вечером программу калейдоскопической цветоверти?

– Я? Разумеется, нет!

Уолтон ухмыльнулся.

– А вот они все смотрели, – сказал он, обводя рукой делегатов. – Так что мне не о чем беспокоиться.

Уолтон покинул здание Ассамблеи в 12.15, подгоняемый другими неотложными делами ВЫНАСа. Голосование началось в 13.00, а уже через полчаса были оглашены официальные результаты.

Первым сенсационную новость сообщил «Ситизен» в своем четырнадцатичасовом выпуске.

УОЛТОН ИЗБРАН РУКОВОДИТЕЛЕМ ВЫНАСА

"Сегодня утром Генеральная Ассамблея Организации Объединенных Наций оказала полнейшее доверие Рою Уолтону. Девяносто пятью голосами «за» при трех воздержавшихся и отсутствии голосов «против» его избрали в качестве преемника покойного Д. Ф. Фиц-Моэма на посту руководителя этого учреждения.

Последние восемь дней он занимал этот пост как временно исполняющий обязанности".

Уолтон тут же позвонил Перси.

– Кто написал статью в «Ситизене», посвященную моему избранию? спросил он.

– Я написал, шеф, а в чем, собственно, дело?

– Написана-то она отлично, да только нет в ней тех изюминок, которыми так славился прежний «Ситизен». Уже в следующем выпуске напрочь повыбрасывайте все многосложные и мудреные слова. Возвращайтесь к прежнему стилю «Ситизена» с его рваным ритмом и хлесткими выражениями, которыми он так напоминал хороший джаз.

– Мы посчитали, что теперь, когда вас утвердили в должности, не грех бы и немного причесать стиль «Ситизена», – пояснил Перси.

– Нет. Это очень опасно. Лучше придерживайтесь прежнего стиля, только подправляйте содержание. У нас еще много не до конца решенных вопросов, так что почивать на лаврах нам еще никак нельзя. А каковы новости от наших социологов, проводящих выборочные опросы?

– Пятидесятипроцентный поворот в пользу ВЫНАСа. С сегодняшнего полудня вы самый популярный человек в нашей стране. В церквях возносят молитвы за вас. Похоже, разворачивается кампания по выдвижению вашей кандидатуры на пост президента Соединенных Штатов вместо старика Лэнсона.

– Пусть Лэнсон остается в Белом Доме, – хохотнул Уолтон. – Мне еще рановато домогаться чисто номинальной должности, быть внешним украшением государства. Я еще слишком молод для этого. Когда должен выйти следующий выпуск «Ситизена»?

– В 15.00. Мы поддерживаем ежечасовой выпуск бюллетеней, пока не закончится кризис.

Уолтон на мгновение задумался.

– Как мне кажется, 15.00 – это еще слишком рано. Дирнианин прибывает в Найроби в 15.30 по нью-йоркскому времени. Фанфары мне понадобится в шестнадцатичасовом бюллетене. Но ни словечка до этого!

– Вполне согласен, – сказал Перси и дал отбой.

Мгновением позже раздался голос секретарши:

– Звонок по каналу секретной связи, сэр. Вас вызывает Батавия.

– Кто? Кто?

– Батавия. Остров Ява, сэр.

– Соедините.

Экран заполнило мясистое лицо. Лицо человека, живущего сытой и спокойной жизнью во влажном климате.

– Это вы Уолтон? – глубоким басом пророкотал незнакомец.

– Да. Уолтон слушает.

– А я – Гаэтано ди Кассио. Очень рад с вами познакомиться, синьор директор Уолтон. Мне принадлежит каучуковая плантация в этой местности.

В уме Уолтона тотчас же возникло первое имя в списке земельных собственников, подготовленном для него Лассеном.

«Ди Кассио, Гаэтано, 57 лет. Активы оцениваются по меньшей мере в миллиард с четвертью. Родился в Генуе в 2175 году, обосновался в Амстердаме в 2199. Приобрел крупное землевладение на Яве в 2211».

– Чем могу быть вам полезен, мистер Ди Кассио?

У каучукового магната был вид очень больного человека, его лицо покрывали капельки пота.

– Ваш брат, – с натугой проурчал он. – Ваш брат работал на меня.

Вчера я послал его на встречу с вами. Он не вернулся.

– В самом деле? – Уолтон пожал плечами. – Есть одна известная фраза, которой я мог бы воспользоваться. Но воздержусь.

– Говорите прямо, без околичностей, – прогромыхал ди Кассио. – Где он?

– За решеткой, – ответил Уолтон. – По обвинению в насильственных действиях, учиненных по отношению к должностному лицу. – Только теперь до него дошло, что ди Кассио до передела взвинчен и нервничает вдвое сильнее, чем он.

– Значит, вы засадили его за решетку, – тупо повторил Ди Кассио. – Да, да, понимаю. За решетку. – Было явственно слышно его тяжелое дыхание.

– А почему бы вам не освободить его?

– Никоим образом.

– Разве он не говорил вам, что произойдет, если не будут удовлетворены его требования?

– Говорил. Ну и что?

Толстяк совсем сник. Уолтон понял, что его оппонент начинает осознавать, что блефовать далее бесполезно. Заговорщики не посмеют начать в открытую производство сыворотки Ламарра. Слишком уж обоюдоострым оказалось это оружие, а Уолтон не позволил запугать себя с его помощью.

– Ну? – хладнокровно повторил Уолтон.

– Вы поставили меня в крайне затруднительное положение, – сказал Ди Кассио. – Вы причинили мне тяжкую сердечную боль, мистер Уолтон. Придется применить определенные крутые меры.

– Сыворотку бессмертия Ламарра…

Лицо на видеоэкране стало мертвенно-бледным.

– Речь идет совсем не о сыворотке, – медленно проговорил ди Кассио.

– Серьезно? А вот мой брат Фред обронил несколько фраз…

– Такой сыворотки нет!

Уолтон хладнокровно улыбнулся.

– Несуществующая сыворотка, – произнес он, – обладает, к несчастью, столь же несуществующим свойством как-либо на меня воздействовать. Вы меня не запугаете, ди Кассио. Я переиграл вас. Подите-ка лучше погуляйте по вашей плантации. Пока ее у вас не отобрали. Понятно?

– Меры все равно будут приняты, – повторил ди Кассио.

Однако Уолтону теперь было совершенно ясно, что за этой злобной угрозой ничего не стоит. Поэтому он рассмеялся и прервал контакт.