Наконец-то!

Наконец к нему в руки попал капитан, который заманил в ловушку Татагрес и ее демонов и помешал захватить Скалистую Гавань! За это, по приговору Скайта, оборотень должен принять облик капитана «Безлунного», чтобы убить Килмарка. Сам же пленник погибнет, когда его телом завладеет демон-карас.

Ликуя, как паук, в паутину которого попала муха, Темный сновидец ждал, когда Корли начнет умирать долгой мучительной смертью.

Привезенный из Храма Теней оборотень без всякого интереса обнюхал жертву. Безликий и склизкий, как огромный слизень, он выполз из своей бочки на камбузе и пополз по палубе, потом пристроился между бухт троса. Все было готово. Чтобы в полной мере насладиться триумфом, Темный сновидец снял путы с разума Корли, и впервые после того, как его взяли в плен, капитан пришел в себя.

Корли заморгал, встряхнул головой и нахмурился, увидев, что у штурвала не один из его матросов. Потом заметил тощих и проворных, как ласки, гиерд-жей со сверкающими глазами — и все вспомнил.

Он был не на своем «Безлунном», а на «Балладе», и все суда его флотилии принадлежали теперь демонам Храма Теней. Лицо капитана исказилось от ярости, и в тот же миг он услышал голос:

— Ты до сих пор жив только благодаря мне!

Корли быстро огляделся по сторонам, но не увидел того, кто это сказал. Машинально попытавшись потянуться за ножом, он понял, что пристегнутые к предплечью ножны пусты. Еще бы — гиерджи не терпели рядом железа и стали.

Впрочем, даже если бы у капитана был нож, он не смог бы выхватить оружие: ему накрепко связали руки. Не считаясь с доводами рассудка, Корли начал рваться из пут, в диком гневе не понимая, что враг забавляется с ним, как кошка с пойманной мышью.

Пока он вел свою напрасную борьбу, желеобразное тело караса задрожало и стало обретать форму.

Глазами гиерджей Маэлгрим смотрел, как рубашка его жертвы намокла от пота, как капитан, тяжело дыша, продолжает тщетные попытки порвать веревки. У лежащей неподалеку твари появились ноздри, он втянул ими воздух, и Корли услышал этот звук. Он повернул голову, и Темный сновидец, презрительно усмехаясь, позволил ему это сделать.

Маэлгрим рассмеялся, когда Корли в ужасе отшатнулся.

Теперь оборотень карас напоминал огромный кусок оплывшего воска, на котором появились два блестящих карих глаза. Корли содрогнулся, и превращение пошло еще быстрее. Под ноздрями твари появилась смазанная линия, потом складки, скоро превратившиеся в губы. Беззубый и безъязыкий рот был очень похож на рот Корли.

— Теперь ты понял? — насмешливо вопросил Маэлгрим. — Отныне ты существуешь только для того, чтобы служить Храму Теней.

Лицо Корли исказилось и побагровело.

— Никогда!

Но, не обращая внимания на его ярость, отвратительная тварь продолжала изменяться.

Склизкое дрожащее тело обрастало волосками и твердело; вот появилась и каштановая борода с проседью, точная копия бороды капитана. Полностью сформировавшиеся губы уже шевелились, повторяя движения губ человека.

— Наслаждайся этим зрелищем, — сказал Темный сновидец. — Мало кто из людей видел, как карас превращается в человека.

Догадавшись, что его борьба только прибавляет твари сил, Корли заставил себя расслабиться. Может, если он не будет сопротивляться, оборотень замедлит свое превращение?

Скорее всего, он просто тешил себя иллюзиями и все же закрыл глаза и постарался изгнать все мысли из головы. Корли сосредоточился на ощущениях — от легкой качки судна до запахов моря, влажных досок и кисловатого запаха веревки, удерживающей его в плену. За его спиной на камбузе зазвенел котелок; кок зажег огонь, как будто сегодня был самый обычный день и матросы должны были вот-вот смениться с вахты.

Похоже, распорядок дня на бригантине не изменился, и у Корли кровь застыла в жилах. Услышав шаги того, кто пришел сменить рулевого у штурвала, он почувствовал еще больший ужас.

На востоке поднималось солнце, яркие блики играли на волнах, но сердце капитана оледенело. Он стоял неподвижно, слушая шепот ветра, пока гиерджи сновали у его ног.

Наконец они сгрудились в кучу, сверкая зеленоватыми глазами, похожими на огни наркотической свечи.

Корли не видел этого: он по-прежнему стоял не шевелясь и слушал. «Баллада» плыла по ветру, и при каждой смене галса скрипел несмазанный блок, а один из кливеров слегка тянуло в сторону. На «Безлунном» за такие вещи Корли устроил бы разнос дежурному офицеру.

— В том и заключается разница между старшими капитанами Килмарка и их подручными, — заметил Маэлгрим таким тоном, как будто старался завязать непринужденный разговор.

Корли не обратил внимания на его слова. У капитана ныло все тело — неподвижность давалась ему нелегко, куда тяжелее, чем дался бы яростный бой. Открыв глаза, он подавил желание посмотреть, что сейчас происходит с оборотнем, и вместо этого стал глядеть на шлейф пены за кормой. Но он не мог не слышать звуки, какие никогда не услышишь на палубе обычного корабля. Что-то шлепнулось на палубу у борта, что-то вроде огромной рыбы, но вовсе не рыба.

Корли прошиб пот — и тогда Темный сновидец нанес свой главный удар, заставив его взглянуть туда, куда капитан всеми силами старался не смотреть.

Корли увидел самый жуткий кошмар, который только может явиться человеку.

Рядом с гиерджами, выстроившимися теперь кружком, лежало отвратительное подобие его самого. Лицо, кисти рук, предплечья, покрытые такими знакомыми шрамами… Но там, где тело не прикрывала одежда, тварь все еще была бесформенной, как желе. Одна рука дернулась, проскребла по палубе, и пальцы изогнулись, как червяки, потому что под плотью пока не было костей.

Корли замутило, и отвращение, захлестнувшее капитана, казалось, заставило караса превращаться еще быстрей. Тварь дрожала и становилось плотной, под одеждой обрисовались грудь и живот. По спине Корли потекли струйки пота, и тут оборотень пополз по палубе. Не желая больше смотреть на то, как точно демон повторяет его мимику, Корли отвернулся.

В его голове раздался смех Маэлгрима:

— Ах, капитан, кажется, ты начинаешь постигать могущество Храма Теней!

Темному сновидцу надоело просто наблюдать за этой сценой, и он заставил оборотня неуклюже подняться на ноги. Трясясь всем телом, карас двинулся вперед, вошел в круг гиерджей и остановился перед капитаном.

Чуть не плача от бессильной ярости, Корли посмотрел в глаза, в точности похожие на свои собственные.

— Но зачем? — выдохнул он — и с отвращением увидел, как тварь попыталась эхом повторить его слова.

Темный сновидец, наслаждаясь смятением капитана, заставил рулевого бросить штурвал и заговорить:

— Так ты еще не догадался, капитан? Оборотень заменит тебя и поведет «Безлунный» к Скалистой Гавани. Килмарк ни за что не догадается, что его первый капитан на самом деле демон, пока не будет слишком поздно. Твоя копия вонзит нож ему в сердце.

Слова эти ранили Корли сильнее, чем удар мечом. Килмарка погубит вера в самого близкого друга.

— Нет! — выдохнул Корли. — Огни тебя сожги, этого не будет, пока я жив!

Маэлгрим рассмеялся устами матросов «Баллады», а потом заставил их продекламировать жутким хором:

— Тебя уже не будет в живых, капитан-изменник, когда это произойдет! Оборотни карас, закончив превращение, пожирают свои жертвы, чтобы навсегда остаться в их теле. Но я заставлю гиерджей позаботиться о том, чтобы ты подольше оставался в живых, пока карас будет есть тебя живьем.

Корли ничего не ответил.

Бледный, как простыня, дрожа от отчаяния, он невидящими глазами уставился в море и не шевельнулся даже тогда, когда оборотень принялся неуклюже снимать с него одежду.

Карас оказался ядовитым и жгучим как медуза: каждый раз, когда его пальцы демона прикасались к Корли, они оставляли рубцы. Как капитан ни старался, он не мог подавить мучительную дрожь, и чем сильнее становилась его боль, тем точнее карас копировал его тело вплоть до последней набухшей вены.