Лицо Сейдро, и без того бледное, мертвенно побелело. Он молчал, и Мейдок, проявляя выдержку, ждал, хотя грызущее его нетерпение сказывалось в нервном движении пальцев, сжимающих лук. «Конечно, не может быть и речи о том, чтобы сдаться без боя», — думала Арианна. Но ответить на оскорбительное предложение имел право только Сейдро, поэтому она удержала готовые сорваться слова.

Усилившийся ветер жалобно стонал за окном, время от времени хлопая ставнем, но эти звуки не могли заглушить близкий рев боевых труб, воинственные крики и топот ног. Все это означало, что в замке готовятся к обороне.

— Ну же, — поторопила она брата, — вели передать нормандскому отродью, что мы никогда не сдаемся без боя, что мы будем сражаться до тех пор, пока в замке останется хоть один мужчина, хоть одна женщина, способные держать оружие! Разве это не так, Сейдро?

Тот вздрогнул, словно вопрос вывел его из оцепенения.

— Ну... да... — Он на мгновение сжал губы в тонкую линию и продолжал: — Пусть им передадут, что мы скорее сгорим в аду, чем сдадимся! А еще лучше, пусть не передают ничего. Пусть отрубят парламентеру голову и сбросят ее со стены.

Мейдок оскалил зубы в довольной ухмылке и повернулся, чтобы уйти. Сейдро окликнул его.

— Погоди, я что-то еще хотел сказать... или спросить... — он медленно провел кончиком языка по верхней губе, над которой поблескивала испарина. — Как им удалось добраться сюда так быстро, а? Я-то думал, где-то между нами и английской границей находится отцовское войско.

— Они высадились с лодок на побережье, — объяснил Мейдок, пожимая массивными плечами. — Это им позволило притащить с собой уйму всякой всячины: катапульты, пороховые снаряды, приставные лестницы и все такое прочее. По моему разумению, они собираются осадить замок. Но я уверен, что ничего страшного не случится, — успокоил он, снова сверкнув белозубой улыбкой. — Нам только нужно будет продержаться до того, как подойдет войско твоего отца и братьев. Они мигом сотрут с лица земли жалкую армию короля Генриха.

Сейдро ответил судорожным кивком. Внезапно Арианна почувствовала себя в полной безопасности за толстыми стенами из рыжего песчаника, скрепленного прочным известковым раствором. Высокая башня показалась ей уютной и неприступной раковиной, тем более что от мощных стен вниз обрывался крутой склон насыпного холма. И, наконец, следовало еще принять в расчет стены самого замка, ощетинившиеся зубцами, покрытые у самого верха узкими амбразурами и бойницами для лучников.

Что может угрожать им внутри крепости настолько мощной? Только голод, неизбежный во время долгой осады, или предательство кого-то из осажденных. Но среди кимреян нет предателей, а запасов продовольствия в замке хватит месяцев на шесть. У них есть солонина, зерно и запас доброго эля в подвалах башни.

— Я тоже думаю, что все будет в порядке, — сказал Сейдро, словно откликаясь на эти мысли. — Нам только нужно продержаться до прихода отцовской армии.

Мейдок снова направился к двери, но на этот раз остановился без всякого оклика.

— Вы, случайно, не видели, что за знамя у нормандского пса, облаивающего Руддлан? — спросил он как-то нерешительно.

Сейдро наклонился к окну и пристально вгляделся во тьму.

— Нет, не могу разглядеть — слишком темно.

— Черный дракон на красном поле.

— Черный дракон... — повторила Арианна внезапно охрипшим голосом.

Черный Дракон... сэр Рейн Бастард... От Святой Земли до Ирландии матери шептали его имя расшалившимся детям, чтобы заставить их пугливо притихнуть. Оруженосцы же произносили его с благоговейным ужасом. Незаконнорожденный сын могущественного графа Честера, постыдный плод связи с городской шлюхой. Рыцарь-скиталец, без земель, без подданных, он жил на выкуп, который требовал с богатых пленных, взятых во время войн и мелких стычек. Он продавал себя и свое войско тому, кто давал наивысшую цену, — на манер богатой куртизанки. Беспощадный в бою и столь же безжалостный после победы, он был, конечно же, обязан своей сверхъестественной мощью и доблестью самому дьяволу, которому продал душу. Иначе откуда у простого смертного может взяться подобная ловкость во владении мечом и пикой?

Сэр Рейн считался человеком абсолютно неумолимым.

Долгое время после того, как дверь за Мейдоком захлопнулась, Сейдро стоял, не отрывая от нее завороженного взгляда. Тишина длилась и длилась, и все явственнее слышались в ней шипение углей в жаровне и тоскливый стон ветра за окном. Арианна вознесла молитву, чтобы тучи разразились в эту ночь ливнем, чтобы разверзлись все хляби небесные. Она надеялась также, что с моря придет ужасающий шторм и все это, вместе взятое, промочит Черного Дракона (чье тело обязано было остаться человеческим и уязвимым, пусть даже с дьявольской душой) буквально до костей. Возможно, он даже простудится и умрет.

Между тем ее брат начал расхаживать по комнате взад-вперед, от необъятной кровати под роскошным балдахином до бронзовой жаровни с тлеющими углями. На расшитом стеклярусом гобелене, украшавшем стену, тень его превращалась из великанской в карликовую и наоборот. Арианна молча наблюдала за ним, думая о том, что Сейдро — самый кроткий из ее братьев, известных своей сумасшедшей, безрассудной храбростью. По характеру он вовсе не подходил на роль воина, а тем более военачальника. Он не мог заставить себя перерезать горло раненому оленю на охоте, не говоря уже о горле врага. Его нельзя было и близко поставить с таким прирожденным бойцом, как Черный Дракон, и он это прекрасно знал. Арианна чувствовала его страх и нерешительность и всей душой жалела брата.

— Ради Бога и святого креста! — наконец взорвался Сейдро.

Он прекратил метания по комнате только для того, чтобы с силой ударить кулаком по деревянной спинке кровати.

— Интересно, как я сумею обороняться с горсточкой людей против целой армии?

— То, что отец оставил Руддлан под твоей защитой, означает, что он верит в тебя, — мягко возразила Арианна.

— Бедная маленькая сестренка! — вздохнул Сейдро, мимоходом погладив ее по щеке. — Если бы ты оставалась дома, то не попала бы в эту переделку вместе со мной. И зачем только я уговорил тебя приехать погостить?..