– Это плохо? – спросила Оливия.

– Пока нет, – ответил домовой, но прозвучало не слишком весело.

В какой-то момент снизу пришла гулкая ударная волна. Избушка покачнулась, оконное стекло задрожало.

– Эх, печечка моя, – грустно проговорил Тимофей Спиридонович.

– А если там, на дне, ничего нет? Если это озеро вообще бездонное? – Оливия подошла к окну и попыталась хоть что-то разглядеть в черноте.

Повисло тяжелое молчание. Даже Настенька замерла и принялась изучать рисунок на платочке. Ник посмотрел на мастера Гримгора. Колдун лежал на кровати в дальнем углу. Его черты заострились, щеки впали. Лицо в неверном свете одной свечи казалось стариковским, древним. Даже в таком беспомощном состоянии мастер Гримгор внушал надежду. Казалось, в самый страшный и темный момент он очнется и придет на помощь.

Оливия подошла к кровати и села на краешек рядом с отцом. Тимофей Спиридонович подхватил Настеньку на руки и принялся баюкать, ласково приговаривая на языке домовых. Некоторое время прошло в томительном ожидании, а потом за окном появился свет. Чистое голубое сияние исходило откуда-то снизу и с каждой минутой усиливалось. Ник и Оливия подбежали к окну. Тимофей Спиридонович залез на потолочную балку и тоже глазел поверх голов малолетних волшебников. Настенька поднимала ручки вверх, ловила голубые отблески и радостно агукала. Вскоре сияние усилилось, а падение избушки в бездну замедлилось, она заметно накренилась вправо. Создавалось впечатление, что курень столкнулся с огромным светящимся мыльным пузырем и теперь пытается пролезть через него. Продолжалось это странное движение пару минут, а потом избушка сорвалась, стремительно полетела вниз и встретилась с твердой поверхностью. Ноги куреня разъехались, домик замотало из стороны в сторону. Но все-таки избушка устояла. Яркий голубой свет продолжал наполнять комнату. Там, за окном, расположился огромный сияющий купол. Николас поспешил в меньшую комнату и открыл дверь. Взгляду мальчика предстала картина прекрасная и невероятная. Впереди расстилалось поле гигантских грибов, слева от него находилась плантация водорослей. Длинные зеленые и бурые канаты свисали с огромного светящегося купола вниз к земле. За полями был виден русский городок с частоколом, деревянными избами и луковичными башенками.

– Ничего себе! Вы только посмотрите! – воскликнул Ник.

– Не понимаю, мы под водой, или где? – Тимофей Спиридонович высунулся из дверей. – Я уже собирался водяным обращаться, хвостик рыбий почти что отрастил. А тут неведомо что! Непорядок.

Домовой был абсолютно прав. Дно Светлояра укрывал огромный голубой купол. Под ним сохранялся воздух, теплый и влажный, как в джунглях. В этом климате жутко расплодились грибы. То тут, то там попадались гиганты высотой с трехэтажный дом. К ним жались шляпки поменьше. В результате получался настоящий лес, только не из деревьев, а из грибов. А еще на дне Светлояра было полно водорослей. Они свисали длинными зелеными гроздьями от купола до самой земли. Среди всего этого растительного безобразия скрывался небольшой белокаменный городок. Издалека он походил на праздничный пряник, позабытый на грибной поляне ребятишками.

– Не бурчи, Спиридоныч, – сказала Оливия. – Лучше смотри, какая красота.

Со стороны города к избушке-путешественнице приближался всадник. Очень скоро Ник смог его хорошенько разглядеть. Это был воин в старинной кольчуге и высоком коническом шлеме. В правой руке он держал тяжелую шипастую булаву, на левой висел круглый красный щит. Николас знал, что раньше, в Средневековье, подобным образом вооружались солдаты и рыцари. Недоумение вызывало только верховое животное. Это был никакой не конь, а массивный четвероногий ящер с тремя рогами и тяжелым костяным воротником вокруг толстой шеи. Витязь стремительно приближался. Казалось, его громадный ящер вот-вот врежется в избушку и собьет ее с ног. Всадник успел резко натянуть поводья, и его странный конь встал как вкопанный перед самым куренем. Витязь придирчиво осмотрел помятые грядки и вздохнул:

– Эх, почто грузди наши вытоптаны…

Он принялся разглядывать курень и заметил в дверях компанию путешественников.

– Вы чьих, мальцы, будете? – спросил витязь. – И с чем пожаловали?

Ник немного растерялся. Говор у воина был непривычный, а ученик колдуна еще не настолько владел русским языком, чтобы понимать все диалекты и старинные слова. Выручил Тимофей Спиридонович.

– Свои мы! Русские! – заверещал домовой. – За живой водой к вам пожаловали!

– Опять за живой водой? – Витязь снова вздохнул. – Всего-то сто лет назад брали… Да и грузди топтать ни к чему.

– Там наверху некроманты и зомби, – попытался оправдаться Николас. – Без живой воды нам никак.

– Будет вам водица гиперборейская ^[8] , – ответил витязь. – Сколько заслужите и добудете, столько и будет. А пока что пожалуйте в град Китеж.

После этой беседы витязь развернул своего ящера и поскакал обратно к городу. Курень следовал за ним по пятам, так что путешественники могли переговариваться с провожатым на ходу. Выяснилось, что зовут его Святомир и что его верховой ящер не единственный в городе.

– Почитай вся богатырская дружина на таких верхами скачет, – пояснил витязь. – А все из-за живой воды!

Святомир рассказал, что в Китеже обитают самые разные древние твари: и трироги, и долгошеи, и зубохваты, и другие, для которых названия еще не придумали. Мол, эти ящеры вымерли тысячи тысяч лет назад, но, когда город погрузился на дно озера, в купол попали древние кости, и доисторические звери возродились. Вскоре путешественники смогли убедиться в правдивости этих слов. Ближе к городу паслось большое стадо крупных ящеров с длинными шеями. Они поднимали крохотные головы и отгрызали шляпки самых высоких грибов, а пили прямо из светящегося голубого купола.

– Они так всю нашу живую воду выдудят! – воскликнул Тимофей Спиридонович.

– Не бойся, малец, – рассмеялся Святомир. – Живая вода она не снаружи, она внутри тебя. Так что ящер не вылакает.

А еще путешественники нашли потерянную печь. Она срезала большой ворох водорослей и глубоко зарылась в мягкую почву, но, к счастью, не пострадала. Тимофей Спиридонович был в восторге – выпрыгнул из окна и обнимался со своей дорогой.

– И пшеницу озерную покосили. – Святомир неодобрительно покачал головой, но больше путешественников не укорял и терпеливо ждал, пока они вернут печку на место.

Дорога в город шла через подъемный мост и ворота. Куреню с его длинными ногами пришлось перелезать через частокол, а после искать свободное местечко для стоянки. Там-то и распрощались со Святомиром.

– Вы, мальцы, здесь оставайтесь. Аль сходите по граду прогуляться, а мы пока судить да рядить будем, что делать с вами, – сказал витязь.

– Как, что делать?! – удивился Тимофей Спиридонович. – Живой воды дайте нам да поскорее.

– Эх, касатик-волосатик, знал бы ты, с каким трудом ее добывают. Да и не время сейчас для живой-то воды, – ответил Святомир.

Домового обидело такое обращение, он фыркнул и отвернулся.

– И что нам теперь делать? – спросил Тимофей Спиридонович, когда витязь умчался прочь.

– Просто подождем, отдохнем с дороги, – ответил Ник.

– А может, лучше прогуляемся по городу, заодно и выясним, как у них тут с живой водой! – предложила Оливия.

– Ну, и ступайте. – У домового явно было настроение пообижаться. – Нам с Настенькой самое время заняться тригонометрией. А то вырастет таким же неучем, как остальные люди.

Оливия закатила глаза, Ник только покачал головой, и вместе они отправились на разведку в город. Китеж располагался на небольшом холме с крутыми песчаными склонами. Казалось, он точно так же и стоял на берегу озера шестьсот лет назад. Белокаменный центр города сохранился в первозданном виде. Купола златоглавого собора отражали голубое сияние озерной воды. На окраинах старинные деревянные избы соседствовали с мазанками и домиками, устроенными в ножках гигантских грибов. Огороды местных жителей поразили воображение Николаса. Китежские хозяйки культивировали разные сорта водорослей. Женщины в платках и длинных платьях лазали по крышам, чтобы подстригать свисающие с голубого неба побеги. Сорняки безжалостно выкорчевывались. Для плодовых и листовых водорослей огородники устанавливали на крышах специальные подпорки, чтобы ценным культурам удобней было виться и кучерявиться. Питьевую воду добывали прямо из купола. Местные умельцы мастерили трубы да и вставляли их в светящуюся голубую сферу. Такими хитроумными акведуками был утыкан весь город. Николас и Оливия тщательно изучили воду из труб. Она оказалась самой обычной, прохладной и сладковатой. Еще в Китеже встречались светящиеся грибы на стенах домов, невероятных размеров бабочки и стрекозы. Оливия все рвалась расспросить кого-то из местных. Но это оказалось не так-то просто. Во дворах играли совсем уж малыши. Женщины если и показывались, то всегда хлопотали по хозяйству. Из мужиков никого видно не было, только пару раз мимо проскакали богатыри на диковинных конях. Так ребята добрались до купола. На дальнем конце города светящаяся сфера уходила прямо в землю. А за ней, в толще яркой воды, вертелись серебристые рыбки. На завалинке возле купола сидел мальчик с удочкой. Он был бледный, худенький, наряженный как на большой праздник, на вид чуть помладше Николаса. Мальчик неотрывно смотрел на поплавок, покачивающийся на внутренней поверхности купола.