– Да тут все десять! – судя по голосу, драгоценный воспитанник был близок к истерике. – Амарго рехнулся! Он застрелиться хотел!

В первый момент шеф чуть было не поверил в истинность этого заявления. Отчего ж было не поверить, что Мануэль сошел с ума и собрался застрелиться, если он давно и неоднократно это обещал. Может, действительно не следовало взваливать на него столько, может, он и в самом деле не в состоянии был справляться с двумя ненормальными подопечными одновременно, и следовало внимательнее прислушаться к его жалобам…

– Прикажите ему снять заклинание! Я вам все объясню.

Когда Мануэль, наконец, заговорил, версия о его невменяемости сильно пошатнулась. Вполне разумно и внятно он говорил, хмуро и горько, но без истерики… Для верности Рельмо наскоро прощупал общий фон и не обнаружил там никакой серьезной патологии. Кроме той, что была раньше, разумеется. Общее состояние подавленное, но не до такой степени, чтобы человеку требовался психиатр.

– Орландо! – требовательно произнес наставник, кивая на обездвиженного агента.

– Вы думаете, можно? – с опаской уточнил Орландо.

– Можно. Я проверил, его рассудок в полном порядке. А все остальное он нам, надеюсь, объяснит.

– Только пистолет заберите, от греха подальше.

Региональный координатор еще раз внимательно оглядел подчиненных и все-таки забрал лежавший на столе пистолет Амарго. Действительно, хоть и не похоже, чтобы бедняга упорствовал в своих намерениях, но от греха…

Освобожденный полевой агент тяжело опустился на стул и, уставившись в пол, принялся объяснять.

– Я не собирался стреляться. Я хотел аккуратно обставить все, как несчастный случай при неосторожном обращении с реактивами. Но этот благодетель не оставил мне времени!

– И это вместо «спасибо»! – вознегодовал благодетель, пришлось попросить его помолчать.

– Почему? – кратко спросил Рельмо, отгоняя навязчивую мысль, посещавшую его в течении последней недели и превратившую эту самую неделю в сплошной кошмар.

– Случилась ужасная вещь… Да нет, не то, что вы подумали, все в порядке с вашим драгоценным ребенком, хотя и случилось из-за него…

Так, спокойно… Придержать сердце, нечего так колотиться… глубокий вдох… медленный выдох… и косу, косу отпустить, что за привычка идиотская, чуть что – сразу себя за волосы драть… Ничего не случилось. С мальчишкой все в порядке. Почти все. А остальное как-нибудь переживем.

– Я провален. – тоскливо сообщил Мануэль, не поднимая головы. – Меня поймали и успешно допросили.

– Кто? – Час от часу не легче!

– Ваш приятель, придворный маг Шеллара. Он засек меня, когда я пришел навестить Кантора.

– Он не мог! – в ужасе воскликнул Орландо. Видимо, мальчик неверно представил себе упомянутый «успешный допрос». Эх, дети, дети… Неужели непонятно, КАК это делают маги уровня почтенного Истрана?..

– Как он тебя засек? – игнорируя невежественное замечание воспитанника, продолжил расспросы шеф. – Это не Мафей тебя сдал?

– Судя по тому, какой нагоняй он получил от наставника, и как он при этом рыдал, скорей всего не он. Наверное, в комнате действительно была сигнализация, как мне и сказали. Старик заметил, что с пациентом возился кто-то посторонний, и решил проверить… И чего меня туда понесло, там и без меня целителей хватало… И вы мне даже не сказали, что я делаю глупость…

– Я сам не понял, – вздохнул Рельмо и принялся теребить кончик косы. Проклятая привычка… да демоны с ней, тут такое творится! – И много ты ему сказал?

– Все. Хоть вы и уверяли, что ваши блоки…

– Ах, ну что ты, Мануэль, какие там блоки… Разве он шарил в твоих мозгах, разве ломал мои блоки? Наверное, просто ввел в транс и заставил говорить.

Поникшие плечи Амарго резко вздрогнули, голова коротко склонилась в утвердительном кивке.

– Я рассказал ему всю свою жизнь… – тихо произнес он с болью в голосе, вполне понятной для шефа, который историю жизни своего агента знал уже давно. – Зачем? Он узнал меня в лицо, это пусть… Он знал, что я работаю на вас и о вас расспрашивал, это тоже понятно… Но это… зачем ему понадобилось знать, как я жил, где я был, и что довело меня до жизни такой?

– Мануэль, успокойся, – перебил его региональный координатор. – Все это очень плохо, но это не причина стреляться.

– А что, я должен был дождаться бригаду зачистки? Если вы не помните, у меня семья.

– Что за глупости, никто бы не тронул твою семью.

– Это если бы бригаду снаряжали лично вы. А если ваш начальник?

– Повторяю, успокойся. Он ничего не узнает. А тебе следовало доложить мне, а не принимать такие безумные решения самостоятельно. Я что, по-твоему, не человек?

– Вы – разведчик, – сумрачно ответил доверенный агент, по-прежнему не поднимая глаз. – И вор-маг к тому же. Знаете, как говорится…

– Знаю, знаю, – недовольно проворчал Рельмо. Знал он эту идиотскую поговорку, и очень ее не любил. – Мало ли что говорят… Может, воры-маги действительно самые страшные люди, но я прежде всего маг. Шархийский маг, посвященный четвертого круга, обязанный следовать определенному кодексу поведения. А потом уж вор, разведчик, и все прочее. Это первое. Я не бросаю своих агентов под колеса неизвестно чьих интересов, это второе. И лично ты, Мануэль, для меня дороже и ценнее всего моего начальства вместе взятого, потому что ты МОЙ человек, и только тебе я могу доверять полностью. Это третье. Как ты мог подумать, что я – лично я! – пришлю к тебе бригаду зачистки, если узнаю о твоем провале!

– Почему нет? – Амарго едва заметно пожал плечами и поднял, наконец, глаза. – Так это вы серьезно? Вы сможете это как-то скрыть?

– Элементарно. Не беспокойся. – На самом деле это было не так просто, как он сейчас уверял беднягу, но действительно вполне возможно. Разговор не прослушивался, значит никто еще не знает. В том, что не прослушивался, Рельмо был полностью уверен, так как при всяком важном разговоре сам же всегда глушил возможные жучки. Не утруждая себя их поисками, независимо от того, были они или их не было, просто автоматически, по привычке глушил. Небольшое мысленное усилие, сущая мелочь для посвященного четвертого круга. А все остальное решалось еще проще. Но сначала надо кое-что выяснить…

– Мэтр Истран поделился своим уловом с его величеством? – осторожно уточнил он.

– Нет. Он обещал, что ничего не скажет королю, и более того, будет всеми силами удерживать его от контакта, к которому тот стремится. Ему можно верить?

– Можно. Старик как-то несовременно честен, и зря обещать не стал бы. Он еще что-то говорил?

– Да. Он просил вас о личной встрече. Через меня или Пассионарио в качестве посредников. Время и место – на ваш выбор. И еще просил передать на словах, что обещает морочить голову королю так долго, как только сможет, но если вдруг с его любимым воспитанником что-то случится по нашей милости, всей нашей конторе тут места мало станет.

– И это не пустая угроза, – невесело усмехнулся региональный координатор, продолжая издеваться над многострадальной косой. – Уж я-то знаю, я этого старого пройдоху видел сквозь все щиты… Только ему об этом не проговоритесь, а то еще припомнит при личной встрече.

– А как это у вас получается? – не удержался любопытный Орландо. – Сквозь щиты? Профессиональный интерес.

– А вот так и получается. Несовместимость наших школ дает иногда поразительные эффекты. Я тебе никогда не рассказывал, с чего началась наша дружба с покойным мэтром Хавьером? С поединка. Могу поспорить на что угодно, комичнее поединка не было в истории… А вспомнить нашу милую потасовку с мэтрессой Джоаной… Впрочем, все эти истории представляют интерес только для специалистов, так что, не будем перегружать товарища Амарго лишней и неуместной информацией. Сейчас мы его усыпим, а сами тем временем решим оставшиеся проблемы. Понял, Мануэль? К моменту твоего пробуждения тебе не о чем будет беспокоиться.

– Спасибо… – тихо произнес алхимик.

– Не за что, Мануэль, действительно не за что. Ты делаешь для меня больше. А теперь расслабься, закрой глаза, и ни о чем плохом не думай…