Руки ЭЛЬ лежат на моих плечах.

— ЭЛЬ? — спрашиваю я.

— Да, — отвечает она.

— Что происходит? Где мы?

— В твоей новой вселенной.

— В моей?

— В твоей, моей, нашей, она теперь ничья.

Я сажусь рядом.

— Что это такое? Какая она? Где Таня, Маша, Виктор, Александра, Олег, где остальные, умершие, ещё не рождённые?

— Ты воссоздал их всех.

— Где они?

— Ушли, каждый куда хотел.

— Как это ушли?

— Новый мир неограничен, ты предвидел его таким. Каждый идёт куда хочет и получает то, что хочет. Нет ни тюрем, ни городов, ни стран, ни границ — есть бесконечность, доступная каждому в меру его желаний, кто хочет творить зло — тот остаётся один, те кто хотят, чтобы над ними творили зло, остаются с ним. Влюблённые могут пребывать друг с другом вечно.

— А если любовь неразделённая? — спросил я.

Эль пожала плечами:

— Это невозможно, — потом добавила, — и возможно, и невозможно, и возможно, и так далее.

— На бесконечности каждый находит то, в чём нуждается. В моем новом мире нет ничего невозможного, — возмутился я. — Хотя, ты права, невозможное не может быть здесь невозможным…. или может?

— Спроси у Виктора, он лучше ответит, — ЭЛЬ закатила глаза.

— А Маша и Виктор? Они вместе?

ЭЛЬ кивает в ответ.

— Ты прятал остальных в золотых рыбках, как и Таню? — любопытствует ЭЛЬ. — Как это было бесчеловечно! Ну, да, ты же Бог, откуда тебе научиться человечности! А эти твои штучки с одновременной реинкарнацией! Я до сих пор вне себя! Или не в себе. Не слушай меня. У нас теперь быть "вне себя" опасное занятие. Короче, я взбешена!

— Я защищал их от тебя, — оправдывался я.

— О, да! У меня в человеческом обличии им было бы хуже: мыться, бриться, в туалет ходить, мучить свою плоть, — покорно согласилась ЭЛЬ.

— Как Таня? — встрепенулся я.

ЭЛЬ пожимает плечами:

— Если ты о том, простила ли она тебя, то простила.

— Чем занимается?

— О, у нас теперь есть чем заняться. Понимаешь ли, раньше в моём царстве Бытия я одна была богиней и всем управляла, а теперь каждый сам себе бог. Раньше пространство было замкнутым и всех можно было загнать куда-нибудь и осчастливить насильно, теперь же все куда-то исчезают, а потом откуда-то появляются. Иногда исчезают один раз, а появляются два или исчезают два раза подряд. Да — и раньше время было однонаправленным и одномерным — и сначала всегда была курица, а потом яйцо: нынче же полный беспорядок. Недавно появился младенец, ну, совсем новорожденный, сосунок, мальчик. Искали родителей — не нашли. Через неделю, ещё двое: мальчик и девочка, тоже новорожденные, тоже подкидыши. Думали-гадали, что такое, подключили Виктора. Оказалось, что первый подкидыш — будущий сын мальчика и девочки. Таня с ними нянчится, а что делать? Ребенок старше своих родителей. Дальше хуже, все верующие впали в религиозный экстаз, ну, здесь же возможны все чудеса, а люди ещё не привыкли. Хуже всего людям с образованием, они разучились считать: у них дважды два никогда не равняется дважды два. Таня с ног уже сбилась, обучает людей верить и не верить одновременно! Только подумай, в старом добром Бытии можно было верить в то, что проверить невозможно. А сейчас во что ни верь, всё можно доказать и всё можно опровергнуть!

— Обучает не верить и верить одновременно? Я в этом мире совсем поглупел. Надо же. Я даже не думал…

— Ты вообще не думал! Целые народы блуждают потерянные. Какое-то время все были счастливы, потому что встретили своих умерших родных, дедушек, бабушек. Потом оказалось, что здесь не только все умершие предки, но и будущие потомки. Все. Была история: женщина, вдова, у неё оба мужа умерли в Бытии ещё, а здесь живы… разобрались как-то… не тут-то было — появилось ещё двое мужей, говорят, что они её будущие мужья. Или вообще трагедия: женщина хочет родить ребёнка, а он уже рождён, и все его потомки рождены, что делать? О том, что все многодетные матери теперь непорочны, а все девственницы многодетны, я молчу. И самое жуткое, каждый теперь бог и каждый всесилен!

Я был озадачен.

— Виктора, кстати, избрали президентом Земли, — вспомнила ЭЛЬ.

— Земли? — я не верил ушам, — разве есть Земля?

— Появилась недавно. Часть людей решили ограничить своё всемогущество, организовали свою вселенную наподобие нашей старой: там у них Солнце, Луна… всё по-старому, старый добрый Евклид, три измерения, да одна временная полуось. Туда уже очередь, но опять же все не поместятся. Виктор им помогает наложить запрет на всемогущество. Получается плохо. Меня звали…

Я прибавил в уме один плюс один, получилось два, потом еще раз, получилось три. Видимо, на моём лице появилась задумчивость, потому что ЭЛЬ воскликнула:

— Милый, только не занимайся устным счетом, ради бога, от этого теперь сходят с ума! Лучше обними меня.

— А чтоОлег? — я осторожно обнял её.

ЭЛЬ звонко захохотала:

— Ой, прости, ну, он же помешан на всемогуществе. Олег попытался создать такой камень, который не сумеет поднять.

— И что? Создал? — поперхнулся я.

— Создал, — ЭЛЬ хихикала и не могла остановиться.

— Поднял? — изумился я.

— Надорвался! Теперь, как оклемается, всё пытается поднять, и снова надрывается, — успокоилась ЭЛЬ.

— Олега надо спасать! — возмутился я. — А мы сидим! Камень надо уничтожить!

— Сиди уж, мы привыкли: он уже хлопок одной ладонью освоил, в облике Ахиллеса черепаху Зенона догнал, сдвинул с места стрелу Зенона, обогнал своё отражение в зеркале — и с камнем справится.

— Александра с ним?

ЭЛЬ снова засмеялась, немного нервно.

— Они инспектируют бесконечность, — с трудом прерывая хохот, поясняет ЭЛЬ. — Александра теперь во множественном числе. Слишком много дел.

— Инспектируют, зачем? У меня во вселенной плохо живут?

ЭЛЬ глядит на меня с ядовитой материнской улыбкой:

— Часть людей заторчало от того, что можно создавать миры, где нет времени. Такие люди выпивают, ну, бутылку водки на троих и в безвременное пространство закукливаются на вечный кайф. Или влюбленные — туда же. А выбраться не могут. Люди теперь свободно создают всякую мерзость, а потом не могут от неё избавиться. Один математик создал пустое множество и вошёл в него. Другой биолог убил своих родителей до того, как они его родили. Ещё физик прошел через две дыры одновременно, а химик стал из свинцового золотым. Есть ещё художник, который нарисовал свой автопортрет, и теперь никто не знает, кто из них оригинал, а кто копия, даже они сами. Ещё один философ решил найти последнего рождённого человека, помнишь, здесь уже все воскресли и все родились? Теперь ищут этого философа. Александра следит за всем этим, помогает тем, кому можно помочь, и уничтожает всякие многомерные и безмерные пакости.

— А Маша?

— Маша у нас скульптор, архитектор душ и тел, главная по формам. В твоём новом мире форма — это условность. Ты или я, мы можем принимать любую форму. Нет, нет, не пытайся меняться! Это приводит к кризису идентичности и потере начальной формы. Люди принимают облик пламени, воды, газа и не думают о законах физики. Газовые разлетаются в стороны, водяные утекают в землю, пламенные потухают. Их сознание распыляется, и некому уже принять решение, чтобы вернуться в человеческий облик. Другие принимают облик абстрактных понятий. Один принял облик вечности, другой превратился в пустоту, третий в бесконечность, — ЭЛЬ свела глазки вместе от ужаса и потрясла головой. — Маша организовала целую клинику, по возвращению формы, и школу по безопасной перемене формы. Я туда ходила. "Семь шагов" называется. Осознать желаемую форму. Подобрать законы устойчивости. Определить краевые условия. Выбрать размерность. Создать и заизолировать пузырь "пространство-время". Поставить маркер с указанием формы, временем входа и расчётным временем выхода. Войти в пузырь и принять новую форму.

— Давай позовем их всех в гости? Вспомним старые деньки. Устроим праздник. Почему они не встретили меня, почему только ты? — с воодушевлением предложил я.