У третьего отломился хвост, четвёртый вообще взорвался на куски прямо в небе. Оставшиеся начали разворачиваться. А возле них пролетали снаряды. Калибр мелкий, но для летающей машины хватало даже одного попадания. Сбили ещё несколько прежде, чем оставшиеся смогли улететь.

— И ты думаешь, что меня просто победить? — спросил я у бледного дрожащего посла. — А теперь отправляйся к своему хозяину. И передай, что меня вы удивить не сможете ничем. А я вас удивлю ещё не раз. Теперь вон отсюда.

Посол торопливо побежал к своей мотоповозке. Руки у него так дрожали, что он не сразу смог открыть дверь. А я подошёл к орудиям, возле которых хлопотал Лин.

— Как тебе, Громов? — спросил он грустным голосом.

— Нормально. Они такого не ожидали. Но что не так?

— Это не шедевр, — Лин покачал головой. — Но это часть шедевра. Пришлось снять с него. Но когда всё будет работать вместе…

— Сколько ты спишь? — спросил я, заметив отчётливые тени под его глазами.

— Шесть часов!

— Врёшь. Будешь меня обманывать, заставлю спать по восемь.

— Нет! — обречённо протянул он. — Некогда!

— Найду тебе бабу, — сказал я. — Военную. Будет спать вместе с тобой и проверять, как ты сам спишь. И потом докладывать мне. По часам, с точностью до секунды.

Инженеры и стрелки тихо посмеивались, слыша это, но не забывая хлопотать над новым оружием.

— Громов, но ты не понимаешь, ведь… — он хмыкнул. — А, ты смеёшься надо мной.

— Немного. Но тебе надо найти женщину, парень. Ты же не женишься на своём шедевре. Кстати, о нём. Какой прогресс?

— Всё по-старому, — сказал он. — Мне ещё нужно доработать пневмотягу на…

— Я спросил про сроки.

— А, про это? Без изменений. Они почему-то не бомбили те заводы, где делали детали.

— Потому что они думают, что я сливаю деньги на твой проект, — я усмехнулся. — Они думают, что лучше я всё потрачу на твой шедевр и останусь ни с чем. Они же не знают, что их ждёт.

— Верно, — Лин засмеялся. — Но мне нужно на север. Самые сложные детали там, потому что камера сгорания…

— Скоро съездим. Собирайся пока. Эй, ты! — я щёлкнул пальцами, подзывая офицера из своей команды. — Подойди!

— Слушаюсь, господин Громов! — веснушчатый студент из академии, один из тех, кого я назначил офицером, торопливо подбежал ко мне.

— Разберись с этим, — я показал на дым, стелющийся за городом. — Потушить пожары, заняться ранеными, проверить здания, какие повредило. А если кто опять прилетит, сбить его нахрен. И на этот раз, чтобы никто не вернулся.

— Слушаюсь!

— И кстати, — я медленно посмотрел на каждого. — Отличная работа, парни. Те ублюдки и не ожидали, что их ждёт.

Орудийные расчёты просияли. Им и правда приятно.

— Что-то случилось, Громов? — Мари подняла голову, когда я вошёл.

Она сидела за столом в моём кабинете. Мари больше не носила придворный гвардейский мундир, как ходила последние дни. Она сидела в простой чёрной юбке и белой рубашке. Прямо как мой доверенный секретарь. По правде, этим она в основном и занималась.

— Нет, — я сел на стул напротив. — Пришёл к тебе.

— Понятно, — она расправила шелестящий листок и положила в стопку бумаг. — Я смотрю твою почту. Если честно, дела не очень, правда.

— Что такое?

Я подошёл к окну и выглянул во двор. От стекла немного несло холодом. Внизу стояли солдаты и посмеивались. Один явно рассказывал о женщинах, судя по движениям рука и таза.

— Весной может закончиться продовольствие, — Мари встала рядом, приткнувшись ко мне плечом. — А новое купить негде. В Нерске хуже всего, там был плохой урожай.

— Помню, мы же всю осень там провоевали. Что-нибудь придумаю. Но я пришёл не из-за этого.

От окна слишком несло, я замёрз. Я отошёл и сел в мягкое кресло, сразу провалившись в него. Мари села в соседнее кресло и посмотрела на меня своими разноцветными глазами, один карий, другой голубой.

— А что такое? О чём ты хотел поговорить?

— Как тебе север? — спросил я и провёл руками по подлокотникам кресла, обтянутым мягкой тканью.

— Ну, знаешь, здесь холодно, — она рассмеялась. — Но в Хитланд я всё равно уже вряд ли вернусь. Особенно с учётом того, что наш Наблюдатель решил воевать с тобой.

— Как к тебе здесь относятся?

— Слушай, как и всегда, просто отлично, — Мари наклонилась и подпёрла голову руками. — Всегда уважают, всегда помогают. Никто не откажет. Инжи даёт дельные советы по работе, что и как кому ответить из дворян, чтобы никто не обиделся. А Варг каждый день справляется, нужно ли мне что-нибудь. И мой брат всё ещё в твоей старой семье. Он уже почти настоящий северянин, правда.

— Я рад. Но какие-то проблемы есть? Кроме работы?

— Ну какие? — она задумалась. — Громов, а ты не голоден? У меня есть немного мясной нарезки и…

— Нет, спасибо.

— А ты не заболел? — Мари встала, подошла ко мне и приложила тёплую ладонь к моему лбу. — Чтобы ты отказался от еды? Такого я не припомню.

— Потом, — я взял её за руку и осторожно усадил возле себя. Ей пришлось закинуть одну ногу мне на колено, чтобы мы влезли. — Всё-таки ответь на мой вопрос.

— Руссо меня немного пугает, — сказала она. — Я же из Хитланда, а он иногда ко мне заходит. Будто подозревает. Что-нибудь спросит, потом начнёт уходить и такой, — она изобразила столичный акцент бывшего инспектора: — А, кстати, ещё один вопрос.

Я усмехнулся, а Мари весело рассмеялась.

— Он ищет шпиона или предателя, — я вздохнул и погладил её по гладкой ноге. — Но я скажу ему, чтобы тебя не доставал.

— Да не стоит. Он же старается быть полезным.

— У меня другой вопрос. Даже просьба. Мари, я хочу, чтобы ты осталась здесь, в Огрании, со мной.

— А куда я денусь? — удивилась она.

— Навсегда, — добавил я.

Она посмотрела на меня с недоумением.

— Громов? — произнесла Мари через несколько секунд. — Мне начинает казаться, будто ты делаешь мне предложение.

— Что-то в этом роде. Я не очень понимаю в романтике.

И на это жаловалась Ханна, моя жена, которую я видел в последний раз очень давно. В прошлом мире, ещё когда не стал проклятым духом. Ей я тогда сказал почти тоже самое.

— Оно и видно, — заметила Мари. — Но эта твоя суровость — часть твоей харизмы.

— Не уходи с темы. Да или нет?

— Да, — сказала она без раздумий. — А мне полагается всплеснуть руками и упасть в обморок? Или воскликнуть «о да, моя любовь, я согласна?»

— Как хочешь, — я встал с кресла, поднял её на руки и понёс к диванчику.

— Громов, ты прямо не собираешься ждать, — она обвила мою шею руками. — Сразу к делу.

— Верно, сразу к делу.

Я положил её на диван и начал расстёгивать на ней рубашку, а она на мне.

Хотел бы я сказать, что действовал в порыве страсти. Но это всё мой расчёт. Даже сейчас, когда от возбуждения было тяжело дышать.

Я в опасности. И меня могут убить в любой день. У меня слишком сильные враги. Но род должен выжить любой ценой, как я и обещал.

Мне нужен наследник. И он будет Громовым.

— Странно, что они разбомбили только заводы, где не делают детали к машине Лина, — сказал Варг слабым голосом.

— Наверное, шпион не знал про их важность, — произнёс Руссо, держа в руках незажжённую сигару. — Я бы уже раскрыл это дело, если бы Громов разрешил мне курить.

Мой личный совет из доверенных людей собрался в Алом Зале, круглой комнате, где раньше собирались офицеры армии Дерайга.

Пока их трое. Руссо, Варг, сидящий в деревянном кресле-каталке и Инжи, который из этого кресла только недавно вылез. А то ему было сложно ходить последние дни. Но Варгу мобильность важнее.

— Не разрешу, — сказал я. — Ты прокурил здесь всё.

— Жаль-жаль.

— Как сильно пострадали заводы? — я сел во главе стола и подвинул к себе тарелки с яблоками.

Надо было всё-таки поесть ту нарезку, что предлагала Мари. Живот сводило от голода. Одно яблоко побитое, но другое прям будто с картинки. Я взял его, зажал пальцами и с хрустом разломил. Сочное, и запах хороший.