— Звёздочка, у тебя же сейчас… сколько, почти пять месяцев беременности должны быть? Я не ошибаюсь? — спросил он.

— Не ошибаешься, — просипела Юна.

— У тебя такой красивый… животик. Ровный… а есть ли ребёнок?

— Нет, — прошептала Юна, схватила свою майку из шкафчика и, обойдя Графа, чтобы не коснуться его, вышла из раздевалки.

Кати от возмущения открыла рот, но ненадолго. Подошла к брату и с размаху врезала ему кулаком в живот.

— Кретин! Она потеряла ребёнка, потому что кобель, поимевший её и бросивший, болел какой-то редкой дрянью и не счёл нужным предупредить об этом! — прошипела она, отвернулась, чтобы уйти, но Граф её остановил.

— Что?

— Что? Ты плохо слышишь? Пусть тебе плевать на ребёнка, но Юна… она так переживала, плакала, а ты! Это жестоко, Граф.

Кати вырвалась из рук брата и ушла, а Граф остался стоять как громом поражённый. Как такое возможно? У него не может быть детей, врачи… они все в один голос твердили, что он бесплоден. Может всё-таки ошибка? Или розыгрыш?

То, что Юна крепко засела у него в мозгу, да и штанах тоже, отрицать глупо, мысли лишь о ней, её глазах, коже, голосе, так может быть это всё игра? Может эта маленькая и уж точно не невинная девочка манипулирует им? Задурманила голову и так легко согласилась переспать с ним вчера.

Бред… нет, это всё бред. Она же ничего не делала, никак не показывала своего желания. Он сам. И тогда в горах, и вчера… Да и Кати одурачить не так просто, эта девчонка кажется легкомысленной и несерьёзной, но ум у неё цепкий и прозорливый. Если бы беременность Юны была вымышленной, то она уж точно заметила это.

Так неужели он действительно станет отцом?!

Искра надежды разожгла в сердце счастье, так долго желать, ждать… семья, жена, малыши…, но реальность не позволила насладиться этим мгновением. Юна потеряла ребёнка. Потеряла, потому что отец болел какой-то редкой болезнью. Проклятье.

Граф бросился вперёд по коридору, куда ушла Юна, но за первым поворотом встретился с разъярённым Эдгаром. Он просто стоял у дверей, судя по всему в его кабинет. Молчал, но в глазах бешенство.

— Мне нужно поговорить с Юной, — решительно произнёс Граф.

Эдгар покачал головой.

— Проваливай.

— Ты же знал…

— Разумеется, я знал, — зло фыркнул Эдгар. — Знал и ты!

— Я… я ей не поверил, — ответил Граф.

— Почему?

Граф сжал губы, говорить о вирусе Ихе, поражающей по данным министерства медицины лишь низшее общество, он не хотел. Как и признавать свою увлечённость Юной.

— Я обидел её, мне нужно извиниться. Всё.

— Я передам ей твои извинения. Проваливай, — резко ответил Эдгар.

— Надеюсь, что это… — Граф запнулся, не зная какие слова подобрать, — это не помешает нашей работе. Завтра Карл приедет переписать договор на оказание услуг.

— Что значит «переписать»?

— Юна заменит нашего дрессировщика драконов, и мне правда жаль… — прошептал Граф, понимая, что выглядит как полный идиот, каким собственно и является. Мало того сделал больно Юне, да какой там, по его вине она потеряла ребёнка, а сейчас говорит о работе. Да плевал он на работу! Если бы только можно было всё вернуть назад и снова получить ту записку…

— Я подумаю над вашим предложением, — сухо ответил Эдгар. — Юна нужна мне в студии, и я не уверен, что она сможет найти время для фильма. Возможно, даже, что я изыщу средства и выкуплю свой контракт.

Граф ничего не стал отвечать, ситуация, которая казалась крайне отвратительной, становилась ещё хуже. Он бы не удивился, если бы над ним разверзлись небеса, и его поразила молния.

Эдгар смотрел в спину уходящего мужчины и едва сдерживался, чтобы не кинуться ему вслед и не придушить.

Уж лучше бы он продолжал изображать из себя звезду и всеобщего любимчика, которому плевать на всех, но лезть в душу к Юне, теребить ещё незажившую рану… это жестоко.

— Он уехал? — спросила Кати, подходя к Эдгару и обнимая его. Он обнял девушку в ответ и поцеловал в черноволосую макушку.

— Да.

— Я сегодня у тебя останусь.

— Хорошо, — кивнул Эдгар и прижал Кати крепче. Странная жизнь… они с этой девушкой знакомы уже два года, она всегда исправно ходила на тренировки, брала дополнительные занятия и, вроде бы даже искала с ним встречи, но лишь появление Юны и её трагедия помогли им сблизиться. Ужасно несправедливо.

— Что-то тихо, — прошептала Кати и посмотрела на дверь кабинета.

— Юна не плачет… она в бешенстве. Никогда не видел её настолько злой, — ответил Эдгар. — Надеюсь, мой кабинет уцелеет…

Да как он посмел? Что о себе возомнил?!

Юна ходила кругами по кабинету Эдгара и очень старалась держать руки при себе.

Напыщенный индюк, самовлюблённый, грубый хам! Как он вообще может кому-то нравиться? Почему она позволила этому Графу, актёру, для которого вся жизнь, словно съёмочная площадка, где нет места искренности… почему позволила прикоснуться к себе… дважды. Ладно, тогда, в деревне, он казался кем-то неземным, красивый, умный и яркий мужчина, по какой-то случайности забредший в горы Шохо, но ведь после, на следующий день он просто исчез из её жизни. Ни слова, ни взгляда Юна не была удостоена, Граф просто ушёл, словно ничего не было. И вот сейчас, уже тут… почему она вообще решила, что это её путь? Что за бред?!

Юна ходила по кабинету Эдгара, мысленно ругая себя за нелепые надежды. Соблазнить Графа… что может быть глупее? Надеяться, что он влюбится в неё… Нет, ему нужна не такая, как она, с сомнительным прошлым дикарка из гор Шохо, и без вереницы мнимых любовников. Нет, этот путь с самого начала был обречён.

Ничего… больше ничего не будет между ними. Только работа.

— У тебя глаза красные, — как бы между прочим сказала Кати.

Юна пожала плечами и погладила пригревшегося у неё на коленях Бу по колючей спинке. Девушки сидели в летнем кафе и ели прекрасный «десерт Перго», который подавали лишь в нескольких местах города. Совершенные, сбалансированные пропорции сливочного и шоколадного мороженного, карамели, орехов и вафлей, высчитанные лучшими кулинарами, как впрочем, и все в этом идеальном городе. Конечно, Перго проектировали и строили не кулинары, а архитекторы, экономисты и другие специалисты, чтобы сделать жизнь в столице комфортной для любого жителя, но сути дела это не меняло. Куда не посмотришь, на дороги или же десерт — всё было идеальным. Слишком. Даже гладкое небо над головой не радовало, как и чистый, но сухой воздух.

— Никак не могу привыкнуть спать среди этого шума, — ответила Юна, и это было почти правда. Ну и мысль о Графе, а точнее тревога по поводу его отсутствия на съёмках, не давало покоя, но кто она такая, чтобы беспокоить режиссёра и лучшего друга по совместительству, вопросами об актёре. Её задача — консультировать сцены боя и усмирять драконов, чтобы те прыгали или рычали именно тогда, когда это нужно.

Десять дней прошло с их ссоры в студии Эдгара и десять дней, как они не виделись.

— Ой, прости… мы мешаем тебе спать? — спросила Кати, и её голос нисколько не казался виноватым. Да, каждый день у них с Эдгаром заканчивался безумной, полной страсти и любви ночью, и сестрёнка в соседней комнате не волновала ни одного, ни другого.

— Нет, я говорю о шуме города, — улыбнулась Юна. — Я рада за вас.

— Ой, а как я рада… — мечтательно потянула Кати.

— Ты не устала? Я так поняла, Эдгар довольно требовательный мужчина.

— О, это да! И откуда у него столько сил? Это ваша чудо медитация? Кстати, когда ты в студию вернёшься? Я уже засиделась без тренировок.

— Я слышала, что Карл что-то говорил про горы, якобы тут будет сниматься не весь фильм и надо будет уехать, — ответила Юна. — Только не знаю когда… Графа я уже давно не видела, а спрашивать у Карла я не хочу, он в последнее время не в себе.