Наконец-то мы смогли переехать в дом! Я уже и не чаяла, что данное событие когда-нибудь наступит в наших жизнях, однако это случилось.

И даже учитывая, что половина мебели и вещей, специально купленных для новоселья, стояла в коробках; что для ночёвки у меня имелся лишь диван в кухне-гостиной, где я ещё толком не разобрала бесчисленную поклажу, привезённую из города; что готовить приходилось на специально купленной дешевенькой плитке, ведь кухня ещё была в процессе установки – я была счастлива.

Совершенным, просто абсолютнейшим и кристальным счастьем, о котором невозможно было рассказать словами.

Коробку дома нам собрали быстро, а потом… Потом муж заявил, что станет делать внутреннюю отделку сам, своими руками. Мол, строителям он не доверяет, они вечно что-нибудь сделают не так, поэтому выбор очевиден. Он принимается за этот вызов, и вскоре мы переедем.

«Вскоре» растянулось почти на год. Но, надо отдать должное Вениамину, сделано всё было идеально. Муж приезжал сюда после работы, ночевал на хлипком матрасике, ел доширак, но неотрывно находился в доме, постепенно делая ремонт.

На его плечи легло столько всего! Выбор материала, вся логистика, связанная с завозом плитки, бесконечных пакетов всякой штукатурки и прочее, прочее, прочее…

И вот всё готово и нам осталось лишь доразбирать привезённое и обустроить быт. Чем я и занималась, приезжая сюда с самого утра, или вообще ночуя здесь в одиночестве. Потому что у Вени вдруг запал как отрезало. Он заявил, что пока воздержится от каких-либо работ по дому, потому что измотался вконец.

И я его понимала. Конечно же, ни капли не пилила за то, что он мне не помогает, тем более, что мама и свекровь сообщили, что будут рады оказать мне поддержку. Но я пока отказалась – справлялась и сама, а ходить по собственному дому и всячески наводить уют было отдельным удовольствием. Особенно после того, как я прождала переезда целый год.

Набрав старенький чайник, я поставила его кипятиться. Где-то в недрах дома стояла коробка с новёхоньким термопотом, но её распакуем потом. Когда соберёмся здесь всей семьёй – я, муж, наши взрослые дочери.

Им пятнадцать и семнадцать. Обе – жутко деловые барышни, которые лет с десяти заговорили о том, что каждая из них обязательно станет бизнес-леди, когда вырастет. И чем старше они становились, тем больше крепло в Эмилии и Майе это желание.

Думая о своих детях, которые так быстро выросли, я выложила в вазочку печенье, когда до меня донёсся зычный голос:

– Вот, Хлебников, бери и расти его сам! Слышишь? Опять от меня прячешься? Я говорю, принимай сына и забирай его!

Судя по всему, кричали от калитки. Это я отметила про себя краем сознания, потому что всё остальное психика попросту вытеснила. Ибо смысл, содержащийся в воззваниях какой-то женщины, был просто убийственным.

Хлебников – это мой муж. Тут она попала по адресу. Но какой сын? Куда прятался Веня? Что вообще творилось?

Вытерев руки о полотенце, я вышла из дома, игнорируя отчаянно колотящееся сердце. У приоткрытой калитки, которую я не стала за собой запирать, увидела дородную даму с коляской. Её я раньше не встречала. Какая-то соседка по посёлку? Мы познакомились лишь с парой подруг, которые купили участки рядом друг с другом и планировали стройку. А больше ни с кем бог пока не свёл.

– Здравствуйте, а вы кто?

Я задала этот вопрос, не ожидая ничего хорошего. Как будто все инстинкты внутри завопили – она скажет правду. Какой бы жуткой эта самая истина ни была. Всё, что произнесёт незнакомка, окажется на поверку не ложью…

– А я та, кто родила от вашего мужа! – начала вещать женщина, и я покачнулась.

Попыталась схватится за дверной косяк, сорвала пару ногтей, почти не почувствовала боли.

– Он сына у меня просил, умолял и в ногах валялся. А сейчас заявил, что знать нас не хочет.

Женщина продолжила говорить эти жуткие слова, а я забыла, как дышать. Вениамин умолял какую-то дамочку, которая, судя по всему, не в его вкусе, родить ему сына? Мы ведь с ним сразу после рождения Майи приняли совместное решение: нам хватит двоих детей.

Я с умом рассчитывала силы и понимала, что здоровья и запала нам хватит только на то, чтобы вырастить Эми и Маюшу. У нас был чёткий план – купить каждой дочери по квартире. Сначала обеспечить нас самих своей мечтой – загородным домом, а потом приступить к работе над разрастанием имущества ещё хотя бы до двух студий.

Этот уверенный тон, которым женщина говорила про мольбы моего мужа, прибивал меня к земле.

Она без спросу открыла калитку шире и вкатила в нее коляску.

– Вот! Растите, не обляпайтесь! Свидетельство и памперс я положила. И поздравьте Веню с сыном!

Развернувшись, женщина направилась прочь, а меня охватил приступ паники. Если сейчас она возьмёт и исчезнет из поля зрения, я попросту свихнусь.

– Стойте! – закричала так громко, что ребёнок в коляске проснулся и стал покряхтывать.

Это мобилизовало мои силы. Малыш есть, он действительно лежит в люльке, эта баба мне не соврала. Но я не собираюсь с ним возиться!

– Стойте же! – подлетев к дамочке, я дёрнула её за рукав.

Она обернулась и смерила меня жёстким взглядом. Была эта женщина выше меня на голову, а то и больше. В голове мелькнула дурацкая мысль – и как же, интересно, Веня рядом с нею смотрелся?

Хотя, глупости. Мне это не интересно.

– Кто вообще вы такая? Соседка? Откуда вас знает Хлебников? Точнее, откуда вы его знаете и зачем сейчас придумали всю эту ерунду? Вы ведь должны понимать – если я всё же усомнюсь в муже, то тест ДНК очень быстро расставит всё по местам.

Она вздохнула, и её жёсткий взгляд стал смягчаться. Как будто она думала – ну и дурочка же передо мной! И как только она ещё не поняла, что я говорю правду?

– Веня же не приехал, я правильно понимаю? – спросила незнакомка и сделала ещё пару шагов прочь.

– Не приехал. Я одна. Так что заберите ребёнка, у меня куча дел!

Я выкрикнула эти слова истерично. Абсурдность ситуации зашкаливала по всем параметрам. Если сейчас дамочка уйдёт, мне придётся привлекать охрану посёлка и полицию.

– Не заберу! – отрезала она. – Хлебников хотел сына – он его получил. Теперь это его проблема.

И она направилась дальше, как ни в чём не бывало. А я, несмотря на то, что послышался рёв младенца, засеменила следом.

– Да стойте же вы! Расскажите всё! Откуда вы знаете моего мужа, как вы вообще сошлись?

Если эта баба сошла с ума и не знает, куда пристроить своего ребёнка, надо выяснить, что там вообще у неё в башке.

– Я тут рядом живу. Вернее, жила. Сейчас дом продаю и уезжаю. Не хочу с кровиночкой своей пересекаться. А муж твой жил здесь, ремонт делал. Вот мы и познакомились. В магазине в Сосново. Потом он ко мне похаживать стал. То кран починит, то обои переклеит. А потом жаловаться стал на судьбу. Что одиноко ему. Наверное, кризис какой-нибудь. Что с женой уже как с приятельницей хорошей живёт, что всё вроде как позади. Дети выросли, а ему так сына хочется.

Она сделала паузу, глядя на меня с сожалением. Как будто ей и впрямь было жаль такую идиотку как я.

– Но к жене, говорит, не пойду с этим вопросом. Она непримиримая. А как мы в койку легли, так стал мальчика родить упрашивать. С женой, говорит, вообще холодно всё стало. А ты у меня баба горячая.

Она расхохоталась, а меня чуть не вывернуло наизнанку.

– Бабой называл, а мне и не обидно. Это сейчас все поголовно девушки, хоть им двадцать, хоть пятьдесят. А раньше на Руси бабы да мужики были. И нормально это.

Её увело куда-то в сторону, и я поспешила вернуть рассказчицу к сути повествования. Всё то, что она мне тут заливала, совершенно не вязалось с образом Вени. Или он каким-то образом умудрился мимикрировать под эту дамочку? Она ведь выбивалась из общего строя остальных жителей посёлка. Здесь в основном покупали участки и строились довольно обеспеченные люди, которые в основном приезжали за город отдыхать от важных дел.