Я обрадованно вцепилась в тарелку, словно пытаясь удержать Милену в своих руках, но она уже снова была не со мной, а со всеми. Тут возникла Кирка:

— Я пойду, — тихо заявила она мне.

— Ну, как хочешь… Кирка продолжала сидеть.

— А ты остаешься? — Снова проявилась она.

— Остаюсь.

Кирка помолчала еще, продолжая сидеть.

— Я пошла… — она поползла с дивана.

— Давай провожу.

Милена заметила наши передислокации и поднялась нам навстречу, когда мы уже были у дверей комнаты.

— Вы уходите? — Вежливо улыбаясь, спросила она.

— Да, — почему-то сказала я. Она улыбнулась в ответ.

Мы с Киркой раскланялись с присутствующими и вышли в прихожую. Милена вышла за нами. Кирка, одеваясь, недоуменно наблюдала, как я де лаю то же самое. Все молчали.

Застегнув все, что можно было застегнуть, и зашнуровав все, что можно было зашнуровать, я встала у двери и взглянула на Милену. Улыбаясь, она смотрела на меня.

— Милена… — тихо прохрипела я, изумляясь неожиданному изменению своего голоса. — Хорошо тебе доехать… Всего тебе доброго…

Она подошла ко мне и крепко обняла, прервав мою конфузливую речь.

— Спасибо. Удачи тебе, — и, не выпуская из объятий, поцеловала. Моя крыша поплыла — я впервые узнала ее губы. Милена, как будто почувствовав мое состояние, резко отпустила меня, быстро обняла Кирку и потянулась к дверному замку.

— Счастливо! — Она открыла дверь.

На неверных ногах я вытряхнулась вслед за Киркой. Милена стояла в проеме, улыбаясь нам вслед, а спустившись на один пролет, я услышала, как хлопнула закрывшаяся дверь квартиры.

Был очень холодный поздний осенний вечер. Кирка, втянув голову глубже в ворот куртки, без тормозов ринулась по направлению к автобусной остановке.

— Кир, не беги! Давай покурим…

— Не хочу. — Она не останавливалась.

— Кирка, да подожди ты!

— Поздно уже — на маршрутку опоздаем.

— Да никуда мы не опоздаем! Ты можешь подождать?!

— Зачем? — Она замедлила шаг, обернувшись.

— Давай покурим…

— На ходу покури.

— Не хочу я на ходу! Ты несешься, как бешеный таракан!

— Ну, что? — Она остановилась.

— Кирка… я не могу уйти… Может, мне вернуться?

— Я пойду. — Она медленно двинулась.

— Блин! Ты чего — можешь так меня кинуть сей час?!

Она снова остановилась, повернувшись ко мне:

— Поехали домой…

— Нет!

— Пока. — Она развернулась и, не останавливаясь, попилила в темноту.

— Кирка! — Я, закипая от злой обиды, смотрела, как растворяется в ночи ее светлая куртка. — Вот дерьмо!..

Прикурив сигарету, я поплелась на детскую площадку и, оседлав какого-то деревянного монстра, ушла в свою горькую неприкаянность.

Окно большой комнаты, где сидели гости, выходило во двор. Я гипнотизировала взглядом этот желтый квадрат на темной стене дома и, ежась от холода, курила сигарету за сигаретой.

«Подняться? А зачем? Что я скажу? И надо ли ей это…»

Я соскочила со спины спящего уродца и решительно двинулась к подъезду. Дойдя до двери, я остановилась и так же решительно вернулась на площадку. Черт!

Прошло полчаса. Сорок минут. «Скоро час, как я безумно травлюсь никотином, отчаянно замерзая. Д-д-дура! Чего я тут под ее окнами торчу?? Глупо как… « Я отшвырнула очередную сигарету и приго товилась предпринять новую попытку решительных действий.

Тут хлопнула входная дверь, послышались голоса, и я увидела, как из подъезда вышли несколько человек. «Йеее! Уходят гости! — Я замерла среди чудищ, разглядывая вышедших. Там были Наталья с мужем и дама. — Млин! А где вторая пара? «

Компания приблизилась к машине. Переговариваясь, взбодрившимися от весьма свежего ночного воздуха голосами, они постепенно загрузились; я, нервничая от нетерпения, дождалась звука заведенного мотора, и наконец машина тронулась. Полоснув светом фар по двору, автомобиль медленно вырулил на выезд и благополучно укатил.

«Подняться? Или дождаться, когда уйдут остальные?.. Не ночевать же они останутся… «

Я снова закурила, перемежая затяжки с прыжками в высоту, но согреться уже не получалось.

Десять минут. Пятнадцать. «Двадцать минут! Нет, все — я не выдержу больше этого холода! — От никотина уже тошнило, пачка была почти пуста. — Ладно, — еще десять минут — и я поднимаюсь! „ Но, только приняв решение, я не стала дожидаться назначенного себе самой времени «икс“ и, трясясь от холода, ринулась в подъезд.

Поднимаясь на третий этаж, я с каждым шагом все больше ощущала слабость в ногах — то ли от страха, то ли от никотинового отравления.

Добравшись до двери квартиры, не понимая, холодно мне или уже жарко, я с какой-то издыхающей решимостью вдавила кнопку звонка.

Она не удивилась. А я ничего не объяснила. Губы свело не только от робости, а скорее даже от холода. В комнате слышались голоса. Милена провела меня мимо стеклянных дверей гостиной в спальню.

— Посиди здесь. Согрейся.

Я кивнула и рухнула в мягкое большое кресло, радуясь уже просто теплу. Меня потянуло в сон. Я подтянула ноги и, завернувшись улиткой, почти утонула в небытии, когда вдруг услышала, как вернулась Ми лена. Я услышала не звук шагов или открывающейся двери — я услышала нежное и сильное прикосновение ее тела. Она, наклонившись над креслом, обняла меня. Я замерла, не открывая глаз, и ждала чего-то.

— Они скоро уйдут. На, возьми, — она что-то положила мне в руку, разжала объятия и исчезла из комнаты.

Я посмотрела — это была плитка белого шоколада. Хм… «Интересно, что думают эти двое? Что она им сказала?» Я машинально кусала шоколад и снова переставала понимать, зачем я вернулась.

Голоса за дверью стали громче — все переместились в прихожую. Уходят…

Звука дверного замка я не услышала, просто голоса стихли. Я поднялась с кресла одновременно с вошедшей в комнату Миленой. Она смотрела на меня, не улыбаясь, по-моему, ее что-то удивило. Она молчала.

— Милена, я домой пойду…

— Ты сошла с ума? Уже ночь…

— Ерунда.

— Что — ерунда? Надо было тогда ехать с ними на машине.

— Да доберусь я, не волнуйся!

— Я тебя не отпущу! Смотри на часы — поздно!

— Нормально, Милена, пойду я.

— Ты останешься.

— … Ты голодная? Ужинать будешь?

— Нет…

— Хочешь ванну? Ты замерзла совсем

— Да…

— Хорошо, — она улыбнулась. — Иди в ванну, потом чай будем пить.

После горячего душа я как-то обрела душевное равновесие. На кухонном столе, рядом с чайными чашками, стояла непочатая бутылка вина. Мне было уютно на теплой кухне в центре осенней ночи и легко тревожно от нашего с Миленой уединения. Она ласково улыбалась.

— Хочешь вино?

— Можно…

— Надо открыть, — Милена обернулась в поисках штопора, а я взяла бутылку и поднялась, намереваясь оказать услугу.

— Дай мне. Я открою. — Милена протянула руку к бутылке, и мы коснулись… И тут я поняла, что что-то будет. Или нет?.. «Зачем-то я осталась? Зачем?»

Я испуганно выпустила бутылку из рук, Миле на молча открыла ее и разлила вино по бокалам.

— За что выпьем? — Спросила она.

— Давай за твою дорогу. Чтобы все было удачно.

— Хорошо.

Мы выпили. Милена поставила бокал и посмотрела мне в глаза. Я смутилась. Во взгляде Милены мелькнула улыбка, и он медленно заскользил по моему лицу. От вина ли на почти голодный желудок или еще от чего меня как будто оглушило, и я ощутила себя в звуковом вакууме. Зависшую тишину нарушила Милена:

— Так ты будешь кушать?

— Нет, не хочу…

— Я постелила тебе в гостиной — иди ложись. А я пока соберу еще вещи.

— Я не хочу спать.

— Иди! Ты же спишь уже. — Милена поднялась и тронула меня за плечо: — Идем.

Войдя в гостиную, я села на постель. Взяла пульт и включила телевизор. Смотря сквозь свое отражение на экране, я понимала, что ничего не понимаю. Понимаю только, что устала. От непонимания. Вошла Милена.

— Ты почему не спишь?

— Не хочу!

— Ирина, ложись. Завтра рано вставать. В семь часов придет машина в аэропорт.