- Не ври! Ты всегда знала, что я – подонок. Просто ты всегда пытаешься найти в людях что-то хорошее. Это твое окончательное решение? – он давал мне еще один шанс.

-Конечно! – я не воспользовалась им. - Ты наверно пересмотрел фильмов в стиле оттенков серого! Я никогда на подобное не соглашусь.

Я даже в своих мыслях не могла представить, чем Игнатов заставил бы меня заниматься.

- Какие оттенки? Даш, там ни слова нет о БДСМ и о чем-то похожем на это! Ты вообще понимаешь, что я хочу от тебя?

- Что ты хочешь от меня? – это уже был риторический вопрос.

- Я хочу, чтобы ты была моей девушкой. Я предлагаю тебе отношения. Настоящие отношения. Где я буду твоим парнем! С ресторанами, встречами, прогулками, и естественно сексом. Обычным сексом. Там есть нюансы, но это лишь для моей подстраховки!

Я покраснела. Он так легко говорил о сексе, о том самом сексе, о котором я даже думать стеснялась, не то, что говорить.

А еще про отношения. Он называл покупку меня отношениями.

Я нервно рассмеялась:

- А как насчет моей подстраховки?

- Я твоя страховка. Статус и положение. Ты под моей защитой. Никто не посмеет тебя обидеть. Да не то, что обидеть, даже просто посмотреть в твою сторону. Я дам тебе все, что ты захочешь. Деньги, шмотки, любые развлечения. Разумеется, в пределах разумного, - по его горящим глазам я видела, что Игнатов желает заполучить меня себе, и готов для этого сделать все, что угодно.

Жалко только, что он хотел сделать из меня еще одну куклу, такую же, как те, что вереницей проходили через его постель каждую ночь.

- Ты думаешь, мне действительно нужно все это? Ты думаешь, мне нужны шмотки, рестораны и положение в твоем нездоровом обществе? И ради этого я должна стать твоей подстилкой?

- Многие об этом только мечтают, и любая согласилась бы на мое предложение. И опережу твое возмущение, мне не нужна любая. Мне нужна ты. И поверь те условия, которые там озвучены, - он снова кивнул на свою синюю папку, - не самые худшие и за небольшую сумму ты получишь намного больше.

Невероятно, но я обсуждала с Игнатовым этот долбаный договор.

- Как ты себе все это представляешь? Я не люблю тебя, Игнатов! Я не смогу переступить через себя.

- А ты попробуй! Не так страшен черт, как его малюют, - не сдавался Олег.

Я отрицательно качала головой. У меня не было слов, что бы ответить ему. Это был бред. Полнейший бред. Такие предложения я видела только в кино, и читала о них в книжках. И никогда не думала, что могу попасть в такую же ситуацию.

Олег хотел сделать меня своей игрушкой.

Ему, которому неведомы отказы, которому все в этой жизни доставалось по щелчку пальцев, была неизвестна другая сторона медали. Та, где люди, любят, уважают и поддерживают друг друга в любых начинаниях и слабостях.

- А что будет, когда я тебе надоем? Что будет, когда ты наиграешься в меня?

Игнатов скривился, как будто мои слова были ему неприятны.

Но я не верила ему. Такое мог придумать только бесчувственное чудовище, кем я сейчас и видела Олега.

- Договор имеет срок. Три года. Я могу прервать его в любой момент без последствий для тебя. Мы так же можем продлить его на любое время по обоюдному согласию.

- А я могу прервать его? – спросила я, твердо зная, что меня ждет подвох.

- Да. В любой день, вернув мне сумму долга в трехкратном размере.

Я рассмеялась. Громко. Истерично. Смотрела в его лицо и смеялась.

- Ты безумный!

Я встала, больше не собираясь слушать этот абсурд.

- Даш! Это приемлемый вариант для нас обоих. Если ты сейчас откажешься, ничего не изменится! Ты все равно будешь в моей постели. Только действовать я уже буду по принципу все средства хороши!

- Да пошел ты!

Я направилась к выходу. Меня всю трясло от негодования. Рядом с этим человеком я испытывала целый спектр эмоций. Жаль, что всегда негативных.

Около дверей все же Игнатов догнал меня и насильно всучил мне свою папку со словами:

- И все же подумай! Это самое лучшее предложение из тех, которые я еще тебе сделаю. И у тебя пока что есть право выбора. И еще: об этом договоре знаем только мы с тобой.

Нужно было кинуть этот договор ему прямо в лицо, но я не успела. Он слинял, будто за ним гнались черти.

Очень хотелось избавиться от папки, но по близости не оказалось ни одной урны. Пришлось нести ее с собой. А потом мысли захватили меня, и я забыла, что вообще что-то держу в руках.

Меня бесил Игнатов. Может мне реально стоило его бояться, но в данный момент чувство страха притупилось, и я не могла думать ни чем, кроме его предложения.

Как он мог вообще до такого додуматься? Еще и право выбора предоставил. В голову лезли неприличные ругательства, которыми бы я с удовольствием окрестила Олега, но вроде бы я воспитанная девочка.

Очнулась уже в автобусе. Думала оставить папку там, но не решилась придать огласке наши с ним отношения. Мало ли кому в руки попадет этот договор. Так и пришлось тащить его домой. Слава богу, мне никто не встретился, и я удачно спрятала папку под подушкой до лучших времен.

Мама с папой были на кухне. В последнее время они не ходили на работу. Мама была на больничном, а папа взял отпуск. У обоих был удрученный вид. Они переживали за мою сестру, наверно, еще больше, чем я. И сегодня я упустила шанс помочь всей нашей семье. Я не смогла пожертвовать собой. Удивляюсь самоотдаче родителей.

Чувствовала себя предательницей по отношению к своей семье. Я вообще веду себя отвратительно. Сбегаю, не ночую дома, и сейчас без каких-либо оправданий выпила стакан воды и ушла из кухни.

Проходя мимо Викиной комнаты, я услышала шум. Вообще сестра должна находиться в центре на процедурах. Целый день она находится под присмотром врачей, а на ночь с ней остается мама. Иногда ее отпускают домой. Похоже, сегодня Вику отправили домой, а я даже не знала. Это могло означать перерыв в приеме лекарств, либо ухудшение ее состояния.

Я тихонько заглянула в комнату. Сестренка лежала на своей кровати в обнимку с одноухим зайцем и что-то бормотала ему в целое ухо. Меня затопила волна нежности.

Словно почувствовав мое присутствие, Вика подняла глаза. На ее бледном лице они казались такими огромными. Но, несмотря, на болезненный вид, моя девочка была рада меня видеть.

Я подошла к ней и примостилась на краешке кровати. Сестра отложила своего зайца в сторону и прилегла на мое плечо. Наши руки переплелись и мы стали единым целым. Именно сейчас, мне вспомнилось, как мы полтора года назад так же лежали на кровати и прижимались друг к другу. Тогда я верила, что все будет хорошо. И все стало хорошо. Ненадолго.

Ее тело снова было худым и истощенным. В этот раз она не спрашивала, будет ли она жить. А я боялась услышать этот вопрос, потому что не знала, что сказать в ответ.

Вика подняла голову и заглянула в мои глаза, проникая взглядом до самого сердца. Ее теплые тоненькие пальчики коснулись моего лица и провели линию по щеке.

- Ты такая красивая, - восхищенно прошептала сестра.

В горле стоял ком, и я лишь улыбнулась ей в ответ.

- Когда я вырасту, - продолжила она шептать, - я стану такой же красивой. И умной. И буду учиться в университете. Я буду врачом. Буду спасать детей. Таких ,как я. А ты, мама и папа будете гордиться мной.

Меня душили слезы. Я крепко прижала ее к себе, и, запечатлев поцелуй на ее лбу, встала.

- Ты уходишь? – спросила Вика. Она была удивлена сменой моего настроения, но была еще слишком маленькая, что бы понять, что своими словами она только что разорвала меня на куски.

Только что я поняла, что не может быть на свете ничего важнее, чем она, чем ее мечты и цели. И теперь если бы она задала мне свой вопрос, я бы с уверенностью ответила, да. Да, она обязательно будет жить. И красавицей будет. И врачом.

- Я ненадолго. Скоро вернусь, - голос от сдерживаемых слез совсем пропал.

Я вышла в коридор и услышала, что родители что-то бурно обсуждают. Я знала, что подслушивать некрасиво, но удержаться не смогла. Продвинувшись на несколько шагов ближе к кухне, я замерла.