Франческа сохранила холодное, отчужденное выражение лица, нарочито небрежным движением опустила кошелек в сумку и повернулась с намерением выйти на улицу.

Однако он опять оказался перед ней, трудно было не обратить внимание на врожденную грацию его движений. В мужчине чувствовалась та особая хищная сила, которая так неотразимо действует на большинство женщин.

Что за ерунда лезет в голову! Франческа встряхнулась. Издержки воображения и усталости от длительного перелета.

Когда Франческа оказалась на тротуаре, она высоко подняла голову и опустила ранее сдвинутые на лоб солнечные очки не столько для того, чтобы защитить глаза от ярко сияющего солнца, сколько для того, чтобы скрыться за их темными стеклами.

Прямой взгляд, легкая улыбка, отрепетированная походка — и сразу все становится на свои места, думала она, пересекая площадь, наполненную гуляющими.

Зайдя в магазин, она набрала в пакет свежих фруктов. Имея множество друзей и родственников, с которыми надо было ежедневно встречаться, дома она обычно только завтракала.

Выбирая молоко, йогурт и свой любимый сыр бри, она вдруг вспомнила, что надо сделать несколько телефонных звонков.

— Что-нибудь еще?

Низкий мужской голос с легким акцентом произносил слова, немного растягивая их. С ней явно заигрывали.

Все эти заигрывания Франческе были хорошо известны, и она прекрасно умела уклоняться от них. Она медленно повернулась, и ледяной ответ замер у нее на губах. Тот же темноволосый мужчина из банка.

Красивый рот, белые ровные зубы и улыбка, которая многих женщин свела бы с ума.

И все же было что-то в его глазах, что заставляло задуматься. Нечто слишком пристальное, оценивающее.

Неужели он ее преследовал? Она бросила короткий взгляд на его тележку со стандартным набором продуктов. Возможно, и не преследовал.

Иногда лучше всего отшутиться.

— Мороженое, — сказала она легкомысленно. — Ванильное, с карамелью и двойной шоколадной глазурью.

Темные глаза сверкнули, глубокий хрипловатый смех заставил ее вздрогнуть.

— О, леди любит сладкое.

Тут он заметил на ее левой руке кольцо и испытал легкий укол разочарования. Но стиль? его жизни, заставляющий вращаться в сфере бизнеса, научил не колебаться.

Он шагнул к ней и указал на широкий филигранный золотой ободок:

— Это что-то означает?

Франческа спрятала руку.

— Означает или нет — вас не касается.

Так, у нее кроме роскошных каштановых волос есть еще и темперамент, подумал Доминик, любопытно, совпадет ли он с моим. Его интерес явно возрастал.

— Может, вы уделите мне минутку?

Ей хотелось повернуться и уйти, но что-то мешало.

— A c какой это стати?

— Понимаете, мне не хочется вторгаться в чужие владения.

Мягко сказанные слова прозвучали почти убийственно, и при этом в них не содержалось даже намека на извинения. Он совершенно спокойно наблюдал за тем, как она пытается подавить свой гнев.

Главное — достоинство. Она медленно смерила его взглядом.

— Прекрасная упаковка. — Голос ее звучал ровно и ласково. Глаза встретили его глаза и выдержали взгляд. — Тем не менее я не интересуюсь содержимым.

— Очень жаль, — протянул он. — Здесь могли бы быть изумительные открытия. — В его словах слышалась какая-то еле уловимая ирония и что-то еще, что она не могла определить. — Для нас обоих.

— В ваших мечтах, — отрезала она сладким голосом и направилась к кассе, которая находилась в другом конце магазина.

Незнакомец не сделал никакой попытки остановить ее, хотя на один бесконечно краткий миг ей показалось, что он видит ее насквозь и понимает все ее секреты, что он поставил цель и пока отступил, уверенный в своей способности победить.

Это же настоящее безумие, мысленно ругала себя Франческа, загружая пакеты с продуктами в багажник и возвращая тележку. Сев за руль, она включила зажигание.

Как она измучена, взвинченна! Первое — результат долгого полета, вторым она обязана человеку, которого знать не желает.

Вернувшись в квартиру, она убрала покупки в холодильник и кладовую. Ни кофе, ни чай пить не хотелось. Налив себе сока со льдом, Франческа направилась к телефону.

Поговорила с каждым из родителей, согласовала с обоими место и время встречи. Затем позвонила своему агенту Ларейну.

Бизнес… Последние несколько лет он был ее спасением. Странствующий по миру элегантный манекен для одежды «от кутюр». Но как долго она будет оставаться одной из избранных? И что более важно: как долго ей самой будет этого хотеться?

На подходе уже юные покорительницы вершин, шумящие крыльями, мечтающие о славе и деньгах. Дизайнеры всегда ищут новые лица, которые могли бы поразить своей свежестью.

Мода изменчива. «От кутюр» — это настоящее змеиное гнездо: каждый дизайнер из кожи вон лезет, чтобы попасть в прессу, показать свою продукцию торговым представителям и получить как можно больше выгодных клиентов.

Однако, несмотря на шумиху и показной блеск, есть в этом мире своя особая прелесть.

Франческу всегда приводило в восторг, когда существующий только в воображении кутюрье образ становился реальностью. Какое удовлетворение получала она, ощущая себя частицей грандиозного творческого процесса!

Это оправдывало все: и длинные перелеты, и жизнь на чемоданах, и замызганные комнаты для переодевания, и склоки, которые неизменно сопутствуют любой презентации. Циник не преминул бы добавить к этому и астрономические суммы, получаемые за такую работу.

Финансовая безопасность — это то, что всегда присутствовало в жизни Франчески.

Она росла в прекрасном доме, окруженная заботой и комфортом, потом была престижная частная школа. Хотя ее мать и витала в облаках и грязными сторонами жизни не интересовалась, отец обеспечивал своей дочери прочные тылы: его доходы покрывали все потребности семьи.

И все же возможность стать легкомысленной бабочкой, бездумно порхающей по светским раутам, никогда не приходила ей в голову.

Вероятно, здесь сыграли свою роль гены отца, которые заставляли бурлить ее кровь и требовали предпринимать все возможные усилия для того, чтобы добиться поставленной цели.

Слова «поражение» в словаре ее отца не было.

Франческа вернулась к реальности.

— Неделя передышки, — упрямо потребовала она, вызвав взрыв вкрадчивых возражений Ларейна.

— Завтра утром мы переговорим за кофе. В офисе. Скажем, в десять?

Положив трубку, Франческа устало потянулась. Теперь что-нибудь легкое на ужин, а потом спать.

Опираясь на стойку элегантно оформленной конторы своего агента, Франческа просматривала предложения от модельных агентств. Ее молочно-опаловый ноготь скользил по списку.

— Так, отметьте: благотворительный ланч для больных раком, обед от Фонда лейкемии.

Подтвердите мое согласие на съемку у Тони и участие в жюри смотра молодых моделей.

Повертев в руках три приглашения, она выбрала одно.

— Могу принять только это — на показ в бутике на Дабл-Бей.

Взяв стакан с ледяной водой, она сделала глоток.

— Аник Соренсен очень настойчиво вас домогалась, — заметил Ларейн.

Все знали, что Франческа постоянно жертвует половину своего жалованья на благотворительность, что было причиной бесчисленных приглашений, требующих ее присутствия на различных показах мод, устраиваемых в помощь тому или иному фонду.

— Когда?

— Понедельник, «Мариотт-отель».

— Черт! — Франческа скорчила недовольную гримаску в ответ на все ширящуюся лукавую улыбку Ларейна.

— Но вы будете участвовать? — спросил агент с тревогой в голосе.

— Да. — Франческа поднялась, подхватила сумку и перекинула ремешок через плечо. — Все детали — по факсу.

— Какие у вас планы на остаток дня?

— Уединенный пляж, — ответила она, — хорошая книжка и мобильный телефон.

— Не забудьте пляжный зонтик.

Улыбка Франчески была такой же лукавой.

— Он со мной.