— Теперь все на своих местах! — произнес довольно Дамон, смотря на Елену сверху вниз.

— Это не такая уж проблема, я так считаю! Я думаю, она рада забыть тебя!!! — последнее предложение он произнес с ядовитой улыбкой на губах.

— Но все решиться, как только ей станет лучше! Тогда мы можем просить ее, кого она выберет, согласен?

Стефан был в ярости, эти слова жалили его. Он колебался, прежде чем произнести это:

— Как ты можешь предлагать мне такое? После того, что произошло… — его голос стих.

Дамон немного задумался над вопросом, затем спокойно ответил:

— Ах, ты имеешь ввиду Кэтрин?! Я могу ответить, если ты не можешь! Кэтрин сделала глупый выбор, и ей пришлось заплатить за это! Елена безусловно хороша, и у нее к тому же нет собственного мнения. Но это ведь не будет играть большую роль, если ты согласишься, не так ли? Факт — то, что она теперь является очень зависимой и слабой и она нуждается в крови. И я собираюсь наблюдать, как она будет убивать. А затем я собираюсь найти того, кто с ней это сделал! Ты можешь пойти с нами или же нет. Решать все равно тебе.

Стефан молчал и был не возмутим.

— Пойдем! — прошептал Дамон Елене.

Елена была рада убраться от сюда. Ночью лес был особо оживлен и интересен. Она никогда не замечала этого раньше. Вдали слышалось крик совы, неподалеку послушался жалобный писк олененка. Для нее это было несколько ново, даже забавно. Под ее скользящими ногами, разбегались маленькая живность: ящерицы, змеи и различные насекомые. Воздух в лесу был особо свеж и чист. Холодный ветер качал деревья и разбрасывал в разные стороны осеннюю листву. Она тихо шла рядом с Дамоном и не разу не оглянулась, чтобы посмотреть шел ли вслед за ними Стефан.

Вскоре она вышли на трассу, она узнала это место, она была здесь раньше, а точнее сегодня. Теперь это выглядело немного нелепым, даже взбалмошным для нее; повсюду разноцветные огни, освещающие улицу, многочисленный поток разъезжающих машин. Неподалеку она увидела фигуры людей, стоящих возле моста.

Елена смотрела на них с любопытством, некоторых она даже припоминала. Например — эта уставшая женщина, с огорченным лицом и беспокойными глазами, эта была тетя Джудит, а высокий мужчина возле нее — Роберт! Еще кто-то находился рядом с ними. Она задумалась, ребенок со светлыми волосами, такими же как у нее, разглядеть его не составило особого труда, но она так и не вспомнила его имя. И этих двух девушек, стоявших возле друг друга, она тоже знает. Не высокая, рыжеволосая, та которая плакала — ее зовут Бонни, а вторая более, выше с темными волосами — Мередит. Девушки разговаривали с людьми в формах, Елена прислушалась:

— Но ее ведь нет в воде! — говорила Бонни полицейскому. Ее голос дрожал, она находилась на грани от истерики. — Мы видели как Стефан вытащил ее из воды, я уже вам это много раз повторяла!

— А после вы видели Стефана? — спросил полицейский.

— Нет, мы не видели! Шторм ухудшился и… — срывалась она.

— Не берите это в голову!!! — вмешалась Мередит. Ее голос звучал более спокойно, чем у Бонни.

— Стефан сказал, если что они будет на берегу! — сказала Мередит.

— И где теперь Стефан с Еленой? — спросил второй полицейский.

— Мы не знаем! Мы побежали за помощью! Ох, Елена, она ведь такая юная! — произнесла Бонни всхлипнув, и положила голову на плечо Мередит.

Елена поняла, что происходящее относится именно к ней, но это ее не так уж волновала. От запаха пульсирующей крови в телах людей, у нее запершило в горле, губы непроизвольно обнажили острые зубы. Она шагнула вперед, к свету, но Дамон крепко схватил ее за руку. Она жалобно посмотрела на него.

— Не стоит! Выбери других, кого захочешь, и мы вытянем их! — сказал Дамон.

— Вытянем? Но для чего? — непонимающе спросила Елена.

— Для себя! Теперь ты — охотник, а они — добыча! — объясняющее произнес он, указав в сторону людей.

Елена облизнула языком высохшие губы. Ей хотелось поскорей схватить добычу, однако Дамон сказал, что она должна выбрать других.

— А кого выбрал бы ты? — любезно спросила она Дамона.

Дамон наклонил вперед голову, по хищному сузил глаза и оценивал потенциальных жертв.

— Хорошо бы попробовать вон тех медработников!

— Нет! — послышалось позади них. Дамон обернулся через плечо и посмотрел на стоявшего позади Стефана:

— Почему нет?

— Потому, что в городе и так полно нападений! — затем он бросил взгляд на Елену и продолжил:

— Возможно она и нуждается в крови, но для этого ей не обязательно охотиться на них! — лицо Стефана было серьезным, даже мрачным.

— И что прикажешь делать? — иронизируя спросил Дамон Стефана.

— Ты знаешь что делать! Найдите того, кто желает или у кого, достаточно сил, чтобы желать. Кто сделал бы это ради нее или у кого достаточно сил чтобы иметь дело с ней, хотя бы морально! Я предполагаю, что ты еже знаешь, где можно найти такой образец достоинства! Затем подходите к школе, я вас там встречу! — сказал Стефан и исчез.

Чувства вернулись к Стефану.

Это причиняло боль. Он думал, что уже ничто не сможет причинить ему боль, ничто из всего, что вообще может быть. Когда он вытаскивал безжизненное тело Елены из темной воды, он думал, что не может быть ничего хуже этого.

Однако он был неправ.

Он остановился, обвился здоровой рукой вокруг дерева, и опустил голову вниз, глубоко дыша. Когда красный туман в глазах развеялся, и он снова смог видеть, он продолжил свой путь, но горящая боль в груди не уменьшилась.

«Прекрати думать о ней», — сказал он себе, зная, что это бесполезно.

Но она действительно не была мертва. Разве это ничего не значило? Он думал, что никогда больше не услышит ее голос снова, никогда не почувствует ее прикосновения…

И теперь, когда она коснулась его, она хотела его уничтожить.

Он остановился снова, согнувшись, боясь, что его вырвет.

Смотреть на такую Елену было для него худшей пыткой, чем видеть ее холодной и мертвой. Возможно именно из-за этого Дамон сохранил ему жизнь. Возможно, это было его местью.

И возможно Стефан должен только сделать то, что он планировал сделать после убийства Дамона. Подождать до рассвета и снять серебряное кольцо, которое защищало его от солнечного света. Стоять, купающимся в пламенном объятии солнечных лучей, пока они не сожгут его плоть до костей, останавливая боль раз и навсегда.

Но он знал, что этого не будет. Пока Елена ходит по этой земле, он никогда не оставит ее. Даже если она будет ненавидеть его, даже если она станет охотиться за ним. Он сделает все, что сможет, лишь бы она была в безопасности.

Стефан подошел к пансионату. Он должен привести себя в порядок, прежде чем сможет показаться людям. В своей комнате он смыл кровь с лица и шеи, и обследовал свою руку. Процесс заживления уже начался, и, сконцентрировавшись, он мог ускорить его. Это быстро сожгло его силы, борьба с его братом уже ослабила его. И это было очень важно. Не из-за боли — ее он едва замечал, а потому, что он должен был быть сильным.

Дамон и Елена ждали поблизости от школы. Он мог чувствовать нетерпение своего брата и новое дикое присутствие Елены, там, в темноте.

— Это должно сработать, — сказал Дамон.

Стефан ничего не ответил. Школьная аудитория была еще одним центром волнения. Люди должны были наслаждаться танцами в честь Дня Основателей, но на самом деле те, кого остановила буря, ходили кругами или стояли маленькими группами. Стефан смотрел сквозь открытую дверь, и искал разум одного из присутствующих.

Он нашел его. Белокурая голова лежала на столе в углу зала.

«Мэтт».

Мэтт выпрямился и озадаченно осмотрелся. Стефан пожелал, чтобы он выбрался наружу. «Тебе нужен глоток свежего воздуха», — думал он, создавая это предложение в разуме Мэтта. «Тебе нужно выйти на минуту».

Стоя в стороне от света, он сказал Дамону:

— Веди ее в школу, к кабинету фотографии. Она знает, где это. Не показывайся, пока я не скажу. Затем, он двинулся в обратном направлении и стал ждать Мэтта, чтобы выйти к нему.