— Раздевайся. — Приказала мадемуазель в форме. — Мойся, потом тебе выдадут одежду.

— А вы будете наблюдать за мной? — Поинтересовался я, увидев ее решимость остаться.

— Да, это моя работа. — Призналась она без тени смущения.

Я повздыхал, чтобы показать, как мне неприятно ее общество во время интимного процесса. Женщина не выражала никаких эмоций, прямо робот в человеческом обличье. Совсем не свойственное поведение для француженки.

— Вы замужем? — Поинтересовался я, скидывая трусы.

— Я не обязана разговаривать с вами. — Женщина приподняла подбородок.

— Значит, не замужем. Женщина не способная создать семью, находится в плену инфантильных мыслей о том, что это ее личный выбор, осознанное решение выбора свободы. На самом деле, это решение принято из-за слабости. Вместо того чтобы искать пути соприкосновения, слабый человек лелеет независимость, а это сделать намного проще. Все, что достается нам без труда, происходит от лени, потакания слабостям и глупости. Одинокая женщина — слабая женщина, равно, как и одинокий мужчина. Я не женоненавистник, если что.

— На меня ваши речи не произведут никакого впечатления. Не выведут из себя или что вы там задумали. Живо под лейку.

Я улыбнулся ей и встал под черный круг. Мадемуазель включила воду. Тугие ледяные струи воды окатился меня сверху.

— Ой, мамочки, а что такая холодная? — Я заплясал на месте.

— Крепитесь, вы же сильный мужчина.

Я попытался помыться, но сделать это было не так просто скованными руками, мышцы начало сводить, а череп ломить от холода. Я выскочил из-под ледяных струй.

— Вы еще и садистка. — Упрекнул я ее.

— Мне нравится наблюдать за тем, как исчезает ваше мужское достоинство после холодного душа. — Она засмеялась, кинув взгляд на моего «дружка» наполовину спрятавшегося внутри плоти.

— Вы не в его вкусе, вот и прячется.

— Он тоже не в моем. — Она отвернулась.

Я стоял посреди комнаты, замерзая, зубы стучали друг о друга. Ничего не происходило несколько минут.

— Когда мне принесут одежду? — Не выдержал я.

— Как подберут, составят протокол, так и принесут. Вы куда-то торопитесь?

— Я тороплюсь одеться. У вас тут, мягко говоря, климат совсем не французский. — Я помолчал. — Может, обнимите?

— Терпи. — Бросила она холодно.

— Терплю.

Я сделал пятьдесят приседаний, потом начал отжиматься, вначале на двух руках, потом по очереди то на правой, то на левой. Естественно, у меня это получалось непринужденно легко. В завершение я оттолкнулся руками из положения лежа, и не сгибая спины и ног, поднялся в вертикальное положение. Женщина посмотрела на меня чуть потеплевшим взглядом.

— По вам не скажешь, что вы такой сильный. — Нашла она в себе силы сделать комплимент.

— Когда я голый и рядом стоит красивая женщина, невероятные силы наполняют меня. — Пошутил я, прикрыв ладонями причинное место. — Вот уже и мужское достоинство отогрелось.

Она нашла в себе силы слегка улыбнуться. Мне помешали установить теплые отношения с ней. Принесли одежду, серо-голубую мешковатую форму. Даже если бы она оказалась не совсем моего размера, заметить это было бы сложно. Я облачился с нее, надел казенные сандалии. Наверное, теперь я выглядел, как один из сотен тысяч заключенных.

— В коридор. — Приказала мадемуазель.

Я подарил ей свою улыбку. Не знаю почему, но мне захотелось, чтобы она ушла с этой работы, чтобы сердце ее оттаяло, она создала нормальную семью и прожила свою жизнь в любви и приятных заботах. Чем больше будет на планете счастливых женщин, тем скорее ее примут в объятья космических рас. Мои мысли будто дошли до нее. Мадемуазель, перед тем, как мне отправиться за дверь одиночной камеры, бросила на меня заинтересованный взгляд.

— Приятно было пообщаться… — Я сделал паузу.

— Амели. — Назвала она свое имя.

Напарник удивленно посмотрел на нее.

— Меня зовут Гордей. — Представился я.

— Я знаю.

— Так может, ты останешься с месье в номере? — Предложил ей напарник язвительным тоном.

— Пошел ты, кабан. — Огрызнулась Амели. — Спокойной ночи, Гордей. — Она отстегнула мне наручники.

— Как, уже ночь?

— Половина первого. — Мадемуазель взялась за дверь, чтобы закрыть ее.

— И тебе спокойной ночи, Амели.

Она захлопнула дверь и повернула ключи в замке. Напарники ушли, а мне было слышно, как он отчитывал ее за проявление симпатии к заключенному. Я остался один, совершенно не представляя, что делать дальше. Хватит ли Камиле способностей обмануть службы в виртуальных сетях. Достаточно ли этого, или нас закрыли тут всерьез и надолго? Я прилег на жесткую кровать и прикрыл глаза. В камере горело дежурное освещение. Перед глазами сформировалась карта помещений, которыми меня сегодня водили. Внутренний аудитор подсчитал, что я открыл из имеющегося объема здания небольшую часть, не более десяти процентов и рассчитывать на успешный побег с такими знаниями не стоит.

Значит, побег не нужен. Прекрасная Амели тоже была, как вариант. Не хотелось ее подставлять, но в случае успешного побега, я мог забрать ее с собой, а Айрис потом объяснить, что другого выхода у меня не было. Да, моя ненаглядная супруга и не стала бы меня ревновать в какой-то земной женщине, зная, что её конкурентка еще не родилась. Размышления постепенно помогли мне расслабиться и погрузиться в дрему. Я почти заснул, как вдруг почувствовал, что чьи-то сильные руки ухватили меня и куда-то потащили. Я открыл глаза и увидел одного из тех самых французских аквалангистов, вернее его хорошо сделанную искусственную копию. Огляделся и понял, что больше не нахожусь в одиночной камере.

Я решил, что меня снова затащили в пещеру, но присмотревшись, понял, что это какое-то помещение, только свет в него попадал от уличного фонаря.

— Ты кто? И как ты меня сюда вытащил? Мы что, на одной стороне? — Затараторил я, желая узнать от неожиданного спасителя все и сразу.

Ответить мне не успели, потому что в помещение затащили Троя.

— Гордей? — Удивился он, увидев меня.

— Трой! Тебя тоже выкрали.

— Кто? Зачем? — Он, так же как и я, завертел головой и, увидев псевдо французов, вопросительно уставился на меня.

Я пожал плечами, не зная ответа.

— Михаила забрали на допрос, а я остался один. Просил у жандарма телефон позвонить, а потом меня вытащили. — Трой посмотрел на трех «человек» замерших в сторонке. — Привет!

Ему не ответили.

— Нам надо сказать вам спасибо? — Спросил я у них. — А нашего друга Михаила вы тоже выкрадете?

— Нет. Нам больше никто не нужен. — Ответил один из роботов.

При этом его голос был таким ненатуральным, словно он разговаривал через «севший» динамик.

— А мы вам зачем? И вообще, вы кто? И каким образом вы создаете порталы? — Спросил Трой.

— И что стало с людьми, на которых вы похожи? — Добавил я.

— Нам необходимы лучшие представители вашего вида. — Ответил один из них кратко.

— Тебя, кажется, звали Жак? — Поинтересовался Трой.

— Это имя человека, с которого взята моя внешность. — Ответил тот.

— Спасибо тебе Жак за комплимент, но зачем мы вам нужны? Чтобы что?

— Мы находимся на этой планете с целью привести местную разумную цивилизацию к техническому уровню, способному построить межзвездные аппараты и отправиться на планету Йокомструли.

— Замечательное дело, а зачем? — Поинтересовался я.

— Это наша программа.

— А почему они сами не прилетят? К чему такой сложный план?

— Есть высокая вероятность гибели нашей цивилизации, в результате которой произойдет почти полное уничтожение людей, что приведет к скатыванию в древность. Наши создатели верят, что отправив в разные концы вселенной ковчеги с роботами, имеющими все знания, достигнутые нашей расой, мы создадим множественные очаги бурного развития, которое приведет к тому, что разумные существа встретятся на развалинах нашего мира. — Ненастоящий Жак замолчал.