Вокруг царила тишина. Прохладный ветерок приятно овевал разгоряченное лицо. Он умылся. Голова была тяжелая, и боль в боку усилилась. Дневные краски тускнели под бархатным покровом ночи. На небе зажглись звезды— такие большие и яркие, что казались лампами, подвешенными всего в нескольких ярдах от земли. Справа возвышалась большая черная скала. Юта вспомнил, что когда-то они с Джоем Нелом проезжали мимо. Это была скала Мертвеца.

Мертвец… Он сам, возможно, скоро станет мертвецом. И на ранчо он оставил мертвеца.

Мертвецы… Ринк Виттер, Неверс, Ли Фокс и он сам — все они мертвы. Люди, верящие только в силу и револьвер… Раскачиваясь в седле, как пьяный, Блайн размышлял, в его воспаленном сознании всплывали имена: «Ринк, Неверс, Фокс… Ринк… Неверс… Фокс… все те, кто умрет, кто скоро умрет… РИНК… Неверс… Фокс…»

Последний луч света погас, тьма поглотила все. Вороной ровно и резво бежал по ночной дороге.

Бен Оттон сидел в конторе и мрачно глядел перед собой. Банк закрылся час назад, но он все еще не уходил. Он был голоден и зол. Новости повергли его в уныние. Пэджин все еще находился в городе, чтобы передать Блайну завещание. Лично.

Двадцать написанных от руки объявлений уже сорвали со стен по приказу Неверов, но это ничего не меняло — новость распространилась по долине с неимоверной быстротой. Форбес вместе с наборщиком забаррикадировался в редакции.

Мэри Блэйк вернулась в город и рассказала о перестрелке у брода. Ринк Виттер ходил с повязкой на лице, прикрывающей сломанный нос — память о крепком кулаке Юты Блайна. Это обстоятельство наглядно демонстрировало, что Блайн жив и успокаиваться еще рано. Охотники не добились успеха. Да, след привел их к «Сорок шестому», но вместо Юты они нашли на ранчо тело Лада Фуллера.

Клел Миллер… Лад Фуллер… Том Келси… Тим… И еще многие другие. Сколько их? И конца этому не видно.

В то утро Неверс и Фокс явились в банк и предъявили Оттону ультиматум — он и, так слишком долго держит нейтралитет, и пора положить этому конец: либо он принимает их сторону, либо он становится их врагом.

Доля Оттону предлагалась весьма крупная — более трехсот тысяч акров на богатом травой и водой ранчо и множество скота. Над этим стоило задуматься. Неверс и Фокс надеялись, что, если удача им улыбнется, они завладеют двумя самыми большими ранчо в округе и станут богатыми людьми. Двое из претендентов на эту землю были мертвы. Оставшиеся надеялись на Оттона: если он войдет в долю, их будет трое. В таком случае он мог рассчитывать на сто тысяч акров — это в четыре раза больше того, что у него есть! Помешать им мог только один человек… Если убить Блайна, препятствий больше не будет. Наследников у него нет, и закон будет в данном случае бессилен. Мэри Блэйк можно пообещать все что угодно, а потом незаметно избавиться от нее, не заплатив ничего или дав мизерную сумму, в которой она к тому времени наверняка будет нуждаться. Он знал, что у нее в банке нет и трехсот долларов. Оставался Форбес… Да, он, пожалуй, может попытаться что-то сделать, но когда уже не будет Блайна, Ринку Виттеру не составит особого труда убрать Форбеса с дороги. И тогда кусок будет готов к дележу — большой сочный кусок…

Бен Оттон нервно потер подбородок, понимая, что должен принять очень ответственное решение и что, дав согласие, он не сможет пойти на попятную. Он втайне побаивался Ли Факса. Этот дикий и опасный человек внушал ему почти мистический страх. «Но любой человек смертен, — думал Бен. — Почему бы ему не умереть невзначай, да и Неверсу тоже?».

Он резко выпрямился: «Что ж, это мысль!» И нервно облизнул пересохшие губы, представив, что, если Неверс и Фокс будут мертвы, он один получит все! «Каким же образом они могут умереть? Конечно, в стычке с Блайном. Чего уж проще… У Блайна с ними свои счеты, скорее всего он сам выйдет на них. Блайн убил Фуллера, хотя сам был тяжело ранен. Но вдруг он не справится с ними? — Оттон вспомнил холодные, безжалостные глаза Ринка Виттера. — За деньги… За большие деньги… Эти парни не знают, что такое сострадание».

Бен Оттон встал и принялся расхаживать по комнате, стараясь привести в порядок свои мысли. «Остается Рип Кокер, но он скорее всего не выживет. Да, теперь самое время вступить в игру, но очень осторожно, Бен, — сказал он себе, — будь предельно осторожен!»

Проходя в очередной раз мимо двери, он вдруг вспомнил мимолетный взгляд, но такой, что он не мог его забыть. Ему навсегда врезался в память взгляд холодных зеленых глаз Юты Блайна. Бен почувствовал неукротимую волю этого человека, видел его мужество. Он вспомнил, как Рип Кокер, несмотря на тяжелую рану, продолжал отстреливаться под градом пуль и с поразительным упорством цеплялся за жизнь.

Что особенного было в этих людях, что заставляло их никогда не отступать? Да, Кокер опасен, но самым худшим для Бена было появление человека по имени Юта Блайн.

Когда он взялся за ручку двери, в темноте ему померещились суровые зеленые глаза, и он вздрогнул от страха. Ему показалось, что он наступил на собственную могилу.

Поборов страх, он вышел на пустую вечернюю улицу. Свет из окон салуна образовал прямоугольники на темном тротуаре. Он взглянул на здание редакции, где Форбес забаррикадировался вместе с наборщиком и ждал новостей. Форбеса нельзя сбрасывать со счетов. О чем он напишет в следующий раз? Решительность этого человека, выпустившего листок, столь взбесивший Фокса и Неверов, вызвала у Бена восхищение.

Оттон покачал головой и толкнул дверь салуна. Какой-то человек стоял у стойки. Он обернулся, и Бен узнал Хинкельшана, владельца местного магазина. Когда Оттон подошел к стойке, Хинк спросил:

— Бен, что ты обо всем этом думаешь? Как все обернется? Не могу понять, кто из них прав во всей этой истории.

— Да, — отозвался Оттон. — Я и сам думал об этом. — Он заказал виски. — Я знаю Неверса очень давно. У нас с ним всегда были нормальные отношения.

— Это верно, — неохотно согласился Хинк.

— Он всегда платил по счетам. Думаю, что очень обидно видеть, как появляется человек со стороны… Приходит откуда ни возьмись и захватывает самое богатое ранчо. Хотя, — прибавил он, — Блайн, может быть, и прав, если только он и этот приезжий — не сообщники. Ринк убил Нела, и кто его может наказать за это?

— Он работает на Неверса, — предположил Хинк.

— Верно, — подтвердил банкир. — Но никогда не знаешь, чего ждать от таких людей. Пообещаешь им деньги, и… Иногда я удивлялся их упорству в охоте на Блайна. Странно, что один человек может доставлять столько хлопот.

Они поговорили еще немного, потом Бен ушел. Выйдя на улицу, он остановился. «Итак, начало положено. Есть ли еще время повернуть назад?» — думал он, но в глубине души уже понимал, что обратной дороги нет. Его время вышло…

Анджи ворочалась с боку на бок, глядя в темноту широко открытыми глазами. То и дело в ее воображении возникали картины… Где-то далеко ее возлюбленный едет по ночной дороге, истекая кровью. Один…

«Возлюбленный? Да».

Вглядываясь в темноту, она повторяла себе это много раз. Он останется ее возлюбленным, что бы с ним ни случилось — он может умереть в горах, его могут убить на жаркой пыльной улице, он может найти себе другую женщину… Это ничего не изменит. Для нее Юта навсегда останется самым дорогим и единственным. Она осознала это давно — когда они впервые беседовали под сикоморами.

Анджи поняла, что не сможет уснуть, встала, зажгла свет и надела тапочки. Она развела огонь в плите и сварила кофе. «Где он сейчас?» — мучилась она. Где, по каким дорогам скитается человек, которого она любит? Новости в стране скотоводов распространяются быстро, и девушка знала столько же, сколько и все. Она знала об убийстве Лада Фуллера, о том, как Блайн, отстреливаясь, прорвался сквозь толпу преследователей, возглавляемую Ринком Виттером. Она знала о сломанном носе Виттера и о том, как взбешенный Ринк описывал будущую смерть Блайна, когда они его наконец настигнут. Анджи также слышала, что Юта ранен. Они выследили его по кровавому следу на дороге; но ему удалось ускользнуть. Знай она, где он сейчас, она бы немедленно отправилась к нему. Но потом Анджи подумала, что ей лучше оставаться дома: ведь Юта может прийти в любой момент…