– Хорошо. – Методы предстоящей работы полковнику стали ясны, теперь он знал, в каких рамках ему придется действовать.

– Инструктаж закончен, – генерал-майор достал из ящика рабочего стола плоскую металлическую фляжку и четыре стеклянные рюмки. Разлив насыщенного цвета ароматный напиток, поднял рюмку и произнес: – Ну, хлопцы, как говорится, «на коня», и чтобы удача вам улыбалась.

База просыпалась не по сигналу трубача, а от задорного кукареканья ярко-рыжего петуха по кличке Вован, прозванного так за лихо заломленный набок красный гребешок, напоминающий краповый берет спецназа внутренних войск.

Птицу притащил кто-то из разведчиков, вернувшись с боевых. Сперва хотели его зажарить на вертеле. Но слишком уж был красив, подлец, и, оказавшись среди спецназовцев, повел себя совершенно спокойно, как будто вылупился среди диверсантов и разведчиков. Клевал с руки галеты и ночевал, сидя на стволе автоматической пушки БМП-2.

Спецназовцы единодушно признали его за своего, и теперь Вован каждое утро устраивал им побудку.

Распахнув ширму, прикрывавшую вход в палатку, старший лейтенант Звягин выбрался наружу. Широко зевнув, офицер запустил руку под тельняшку и почесал мускулистую грудь. Потом побрел в сторону деревянного «грибка», какие обычно устанавливают у охраны военных объектов.

Под «грибком» из земли бил источник, подходы к которому были выложены металлическими пластинами покрытия полевого аэродрома. Желоб для студеной воды сделан из распиленных вдоль крупнокалиберных артиллерийских гильз. Рядом с бьющим из-под земли ключом стоял раскрытый патронный цинк, доверху наполненный золой. Моющие средства оставляют долгий и устойчивый запах, зола вымывает не хуже мыла, при этом не оставляет ни малейшего запаха, что крайне важно для разведчиков в поиске.

Смочив руки в желобе, Звягин зачерпнул ладонью растертую в порошок золу и стал интенсивно натирать лицо, грудь, плечи. Затем, зачерпывая пригоршнями воду, смыл налет, фыркая и отплевываясь, ополоснул лицо и повернулся навстречу прохладному ветру, дующему со стороны гор.

После водных процедур сонливость и вялость как рукой сняло. Сейчас морской пехотинец чувствовал себя бодрым и отдохнувшим. Сделав несколько широких взмахов руками, он вдохнул полной грудью свежий утренний воздух.

Из-за вершин Кавказских гор выплыл малиновый диск восходящего солнца, заливая долину своим светом.

С места, откуда бил источник, база под кодовым названием «Замок Иф» была как на ладони. Отчетливо виднелся шестигранный контур окопов с обустроенными блиндажами, ходами сообщений и временными огневыми точками, которые располагались в центре углов, как башни средневековой крепости. За окопами выстроены из камней бастионы, где находились боевые машины пехоты и самоходные артиллерийские установки «НОНА», а также автоматические минометы «Василек».

За артиллерийскими позициями раскинулся жилой комплекс гарнизона. Постоянный контингент проживал в бункерах с толстыми бетонными перекрытиями. Командированные сюда спецназовцы в теплое время года жили в палатках, с наступлением холодов перебирались в блиндажи, где можно было отдохнуть после возвращения с боевых.

Официально «Замок Иф» находился в подчинении внутренних войск, так как армейских частей в республике было раз-два и обчелся. На самом деле сюда постоянно прибывали группы специального назначения не только МВД и внутренних войск, но и Министерства обороны и государственной безопасности. Каждое подразделение действовало строго в своем квадрате ответственности, или же получало заранее подготовленное задание.

Разведчики из семьдесят седьмой отдельной бригады морской пехоты Каспийской флотилии постоянно вылетали в Чечню на боевую работу. Александр Звягин уже третий раз сюда прилетал, его группа действовала в горной части республики, выслеживая отряды террористов.

На этот раз за время десятидневного рейда улов у «черных волков»[6] был не богат. Один раз они обнаружили следы небольшой группы, уходящей в сторону границы. Судя по глубоким следам, боевики тащили на себе раненых. Преследовать такую дичь было неоправданной расточительностью. Морпехи по рации связались с пограничниками и указали примерное направление уходящих моджахедов.

Потом следопыт группы Шляхтич обнаружил замаскированный схрон, к сожалению, бункер оказался пуст. Но, судя по тому, с какой тщательностью он был замаскирован, боевики собирались его использовать в будущем. Чтобы омрачить их радость, уходя, морпехи заложили «моню» – осколочную мину направленного действия МОН-10О. В условиях замкнутого пространства взрыв такой крошки никому не оставит и малейшего шанса выжить.

Вован взлетел на ребристый набалдашник автоматической пушки боевой машины и, забив крыльями, снова издал клокочущий звук к всеобщей побудке.

Наконец «Замок Иф» ожил, со стороны полевой кухни потянуло ароматным дымком. Бойцы подразделений постоянного базирования повзводно выбегали на физзарядку, то и дело на солнце сверкали стриженые макушки срочников.

Командировочные – люди, как правило, взрослые и степенные – организованной цепочкой потянулись к источнику, держа в руках вафельные полотенца и туалетные принадлежности. Кое с кем из смежников Звягин был знаком и, проходя мимо, пожимал протянутые в приветствии руки. Спрашивать как дела, в подобной ситуации не принято. Все-таки не дружеское застолье...

Прибывшие ночью из поиска морпехи дружно игнорировали призывы Вована и бессовестно продолжали дрыхнуть.

Вернувшись в палатку, старший лейтенант взял свой ремень с трофейной «береттой» в кобуре. Дружный храп чудо-богатырей заставил тут же покинуть спальное помещение.

Махнув рукой, Александр устроился на самодельной скамейке, откинувшись спиной, щурясь, как сытый кот, на уже жарком весеннем солнышке. Мысли старшего лейтенанта неожиданно унесли его далеко-далеко от Чечни, спецопераций и безбожно храпящих разведчиков.

Сейчас память унесла его в события трехгодичной давности, студеные снега Москвы, когда он только получил третью звездочку на погоны и приехал в столицу свататься.

Дашкины родители не особо были рады «сватовству гусара». Еще бы – он строевой старший лейтенант из Тьмутаракани. А невеста – столичная фифа, да еще впридачу адмиральская дочь. Будущий тесть – мужик суровый и прямой, так и сказал: «Для своей дочери другую партию хотел бы, олигарховского сынка или, как у старшей, Светланы, мужа-дипломата. Ну на худой конец штабного каперанга. А тут взводный Ванька, ну как в собачью какашку вступил...».

Хотел Александр сказать уважаемому Геннадию Викторовичу, что не стоит всех судить по себе (от Дашки он знал, что ее папашка женился не столько на матери, сколько на тесте, кандидате в члены Политбюро ЦК КПСС), но вовремя сдержался. Промолчал. А младшая дочка сказала, что благословение родителей всего лишь формальность, потому что она все уже решила.

Они долго гуляли тогда по набережной Москва-реки, не могли надышаться морозным воздухом и целовались, сладко, до боли в опухших губах. Потом была роспись в районном ЗАГСе, скромный, но веселый вечер заменил пышную и богатую свадьбу. А утром морской пехотинец улетел в Дагестан, молодая жена приехала в Каспийск только через полгода. К тому времени он получил боевой орден и легкое ранение в мягкие ткани ноги...

– Что, командир, загрустил? – голос заместителя командира группы вернул Звягина в действительность. Прапорщик Петр Романович Фомин по прозвищу Фома Неверующий, сорокалетний плотный мужичок с круглым лицом в точках оспинок и вечно бегающими хитрыми глазками прожженной канальи. Потомок терских казаков, Фомин обладал самыми разнообразными качествами. Он был храбр и осторожен одновременно, деловой и обстоятельный, на привале устраивал группе вполне сносный быт.

– Да так, расслабился, – честно признался старший лейтенант. После возвращения с боевых ему еще предстояло написать подробный рапорт о действиях разведгруппы во время поиска. Но эту процедуру офицер решил отложить на вторую половину дня.