С тех пор как к повелительнице массагетов явились послы Кира, ее не покидало беспокойство. Прошло уже два месяца. Самых знатных придворных отправил персидский царь к Томирис. Нарядные и величественные, предстали перед нею царедворцы персидского властелина и почтительно склонились перед царицей. Томирис была озадачена посольством персидского царя.

Каково же было ее удивление, когда самый старший из послов выступил вперед и торжественно произнес:

— Мудрая Томирис, царь царей, царь великий Кир, владыка Мидии и Персии, повелитель Вавилона и многих стран на западе и востоке, оказывает тебе великую честь. Дошли до него вести, что умер твой муж и похоронен с подобающими ему почестями. Прослышав о том, решил наш владыка, что нехорошо тебе жить одной. Войди к нему во дворец женой его, и станешь ты персидской царицей. Соединятся ваши владения, твои воины вольются в нашу могущественную армию, и не будет на земле государства сильнее нашего.

И посол замер в ожидании ответа. В душе он не сомневался, что Томирис с радостью даст согласие. Ведь сам великий властелин, царь всех стран, захотел жениться на ней, повелительнице полукочевых племен.

Неожиданное сватовство ошеломило Томирис. Она сразу почувствовала, что у Кира есть тайная цель. Но какая? Соглашаться на его предложение нельзя. Но как ответить послам, чтобы не прогневить персидского царя? Надо выиграть время и обсудить все с сыном, со старейшинами. И Томирис, приподнявшись с ковра, улыбаясь, спросила:

— Разве мало жен у Кира в гареме? И разве нет у него главной жены, матери его сыновей Камбиса и Бардии, наследников престола?

И снова зажурчала вкрадчивая речь персидского царедворца:

— О мудрая властительница, у моего владыки много жен, но нет ни одной, равной тебе. Никто, кроме тебя, воинственная повелительница, не сумеет быть и хозяйкой во дворце, и верной соратницей в походе. Ты будешь главной царицей, а когда у тебя родится сын, он станет наследником персидского престола.

— Вечером вы получите ответ, — ответила Томирис.

И пока послы отдыхали, Томирис созвала совет старейшин. Царица решила обсудить ответ Киру, хотя он был у нее уже готов. Надо отклонить сватовство, отказать могучему персидскому владыке, не бояться его гнева и мести. Сейчас Кир обещает ей все, чтобы она согласилась выйти за него замуж. А потом захватит ее земли и табуны. А ее, гордую, свободолюбивую Томирис, сделает одной из многочисленных жен гарема. Не будет ее сын наследником Кира, не видать ему никогда царского трона в Персии. Да и зачем ей другой сын, когда есть у нее свой, родной, любимый.

И царица ласково взглянула на стройного черноглазого юношу, сидевшего среди бородатых старейшин.

Все свои думы поведала Томирис старейшинам. И все, как один, согласились с ее решением.

— Ты права, царица, — поддержал ее самый мудрый и самый старый массагет. — Твой ответ послан тебе богами. Слышали мы, что Кир замышляет поход на Египет. Весь мир задумал подчинить персидский царь. Не так ты нужна ему, госпожа, как наши кони и наши воины. На весь мир славятся отвагой наши воины.

— Ты разгадал намерения Кира, — поддержали старика все присутствующие. — Персидский царь хочет пополнить свое войско нашими храбрыми воинами. Ему нужно обезопасить свою границу. Он боится, что мы отомстим ему за набеги на наши земли, когда все полки Кира уйдут в Египет.

Томирис встала и жестом показала, что хочет говорить.

— Пусть будет так, как я решила. Я скажу послам, что я останусь здесь и по-старому буду управлять своим народом. Массагеты сохранят свою свободу и не подчинятся персидскому царю.

Вечером один из старейшин передал послам решение совета. И рано утром персы со своей свитой отправились в обратный путь, в Пасаргады.

С тех пор Томирис не покидало беспокойство. Она не сомневалась в том, что Кир будет оскорблен ее отказом.

Она была уверена, что персидский царь силой захочет взять то, что не удалось ему получить добром.

Вот почему Томирис нисколько не удивилась, когда прибывшие гонцы, перебивая друг друга, стали рассказывать о том, что творится на персидском берегу Яксарта[5].

Они гнали вместе с пастухами табун лошадей до самой реки Яксарт. За ним, к югу от Каспия, начинаются владения персидского царя Кира. Там скопилось несметное число воинов: отряды всадников, пехота, вооруженная луками со стрелами и копьями. Старик пастух из племени массагетов говорил, что персидские воины не зря собрались у нашей границы. Они готовы каждую минуту выступить против массагетов.

Он направил гонцов к Томирис, чтобы предупредить ее.

— Старый пастух приказал нам торопиться, — рассказывал юноша. — День и ночь мы гнали лошадей. Может быть, персы сейчас уже на нашей земле.

— Этого надо было ожидать с того дня, как ускакали послы, — сказала Томирис. — Посмотрим, кто еще победит: Кир со своей разноплеменной армией или вольные массагеты. В войске персов много наемников. Кто им больше дает, за того они и воюют. А у нас все, кто может сидеть на коне и держать в руках лук и копье, будут защищать свою родину, своих детей.

Снова был созван совет старейшин. И Томирис рассказала им о вестях, пришедших с границы. Решили отправить к Киру посла с предложением мира, но продолжать готовиться к войне. Во все станы были посланы гонцы к начальникам отрядов с приказом собрать и вооружить воинов и стянуть всю армию к персидской границе.

А в это время Кир готовился к наступлению на массагетов. Для переправы войск через Яксарт необходимо было подготовить мосты и суда. По мостам должны были пройти конница и обоз, для пехоты подготавливали суда с высокими башнями.

Когда Киру доложили о прибытии посла Томирис, приготовления к переправе еще не были закончены. Кир встретил посла на пороге своего шатра, крытого дорогими коврами. Посол был седобородый старик, его сопровождали два молодых воина. Они легко соскочили со своих коней и почтительным, низким поклоном приветствовали персидского властелина. Кир небрежным кивком головы отвечал на приветствие. Персидский царь держался с презрительным высокомерием. Он хотел своим поведением дать понять прибывшим, что по сравнению с ним, властелином мира, какие-то массагеты вместе с их царицей просто ничтожные люди. Но про себя он отметил богатое убранство их одежды. Упряжь лошадей была украшена золотыми бляшками. Золото сверкало на рукоятках мечей, золотыми нашивками усеяны длинные кафтаны всадников. Не было золота только на высоких войлочных шапках и длинных узких штанах всадников. Их обычно носили и мужчины и женщины, как самую удобную одежду для верховой езды.

Кир был поражен обилием золотых украшений. Степные варвары, должно быть, очень богаты, если даже простые воины украшают золотом свое платье и оружие. «Велика будет моя добыча после победы, — подумал Кир. — Всю сокровищницу наполним золотом. Оно понадобится для похода в Египет!»

Кир не сомневался в успехе. Ведь до сих пор он не знал поражений. Ни одна страна не могла ему противиться. Счастье неизменно сопутствовало персидскому царю во всех войнах, боги хранили его жизнь.

Массагеты стояли молча, ожидая, когда царь разрешит им говорить.

— С чем пожаловали ко мне? Может быть, ваша царица изменила свое решение? — усмехнулся Кир. — Слишком поздно…

— Царица велела сказать тебе: перестань, царь Мидии и Персии, готовиться к войне! Остановись, Кир! Царствуй над твоими странами и не мешай нам управлять тем, чем мы владеем по праву.

— Слишком многого хочет ваша царица. Уж не боится ли она, что я силой…

— Не продолжай, царь! — смело прервал Кира старик. — Если ты не желаешь мира, массагеты готовы достойно встретить твоих воинов. Томирис сказала, что мы отойдем на три дня пути от реки, пока ты переправишь свою армию. После этого на нашей земле в открытом бою мы померимся силами. Если же ты хочешь сражаться на своей земле, то вы отступите от реки на такое же расстояние, мы перейдем к вам и встретимся на персидской земле. Так велела сказать тебе наша повелительница Томирис. И мы ждем ответа, — закончил старик.