Но и о том, как эти воды,
Подобно волжским и иным,
Уже не дар, а дань природы —
Войдут в назначенный режим;
Подтянут к центрам захолустья,
Дадут запев Сибири всей.
А там еще и Братск, и Устье,
А там и братец Енисей,
А там…
Жестокий в Приангарье —
Под стать зиме — держался зной,
Уже сдавалось — пахнет гарью,
Бедой извечною лесной;
Что со ствола на ствол смолистый
Бежит, как белка, налегке
И в трубку скручивает листья
Зловещим жаром вдалеке;
И сна лишает край таежный,
И расставляет в цепь войска,
И самолетов гул тревожный
Заводит в небе…
А река —
Шурша, жгуты свои свивала,
И от лихой жары тех дней
Вода студеная с Байкала
Еще казалась холодней;
Неслась, красуясь мощью дикой,
Шипучей пеной на груди…
Все наготове. А поди-ка,
Встань поперек.
Загороди!..
С утра, с утра
В тот день воскресный,
Во что горазд принаряжен,
И городской народ и местный,
И свой на стройке и безвестный,
Забрав подруг своих и жен
С детьми, — на праздник необычный
Теснился, точно в ГУМ столичный,
Ломился грудью, чтоб места
Занять поближе у моста.
И в самый полдень, как не жарок,
Не убывал людской напор.
И пестр, и ярморочно ярок,
И вместе строг был этот сбор.
Один глазел — Врожденный зритель,
Любитель истый — стар ли, мал;
Другой как раз был сам водитель,
Но в эту смену не попал.
А та пришла, чтоб видеть сына
Иль мужа в самый этот час,
Когда к воде его машина
Пройдет под тысячами глаз.
А кто-то дочку
По платочку,
А кто подружку — на посту
Среди построенных в цепочку
Регулировщиц на мосту —
Распознавал.
Но в этом сборе
Невольно каждый брал в расчет,
Что тут народ —
Не на футболе,
Что праздник — праздник, да не тот,
И речь не та, и смех, и шутки…
А там, у самой Ангары,
Собрался штаб в тесовой будке,
Как улей душной от жары.
Все службы стройки там сидели —
Воды, земли, колес, дорог.
Но всем уже речам о деле,
Как перед боем, срок истек.
Последним кругом для порядка
Поверка старших обошла,
И, на часы взглянув украдкой,
Начальник встал из-за стола.
С последней доброю затяжкой
Вздохнул — как будто с плеч гора.
И виды видевшей фуражкой
Стол обмахнул.
— Ну что ж, пора…
— Пора!
И враз моторы взвыли,
Секунд своих не упустив,
И самосвалы в клубах пыли
Взошли на плящущий настил
И развернулись по теченью
Реки — во всю длину моста,
И строем — в ряд, как на ученье,
Над кромкой вздыбили борта.
Рванулся вниз флажок сигнальный,
И точно вдруг издалека
Громовый взрыв породы скальной
Толкнулся в эти берега.
Так первый сброс кубов бетонных,
Тех сундуков десятитонных,
Раздавшись, приняла река…
Она грядой взметнулась пенной.
Сверкнула радугой мгновенной
И, скинув рваную волну,
Сомкнулась вновь.
И видно было,
Как этот груз она катила,
Гнала по каменному дну.
И над ее волной верченой,
Бренча оснасткою стальной,
Мост всколыхнулся, облегченный.
И, вновь подняв заезд груженный,
Прогнулся вровень с той волной.
И снова — в очередь машины,
Под грузом тужась тяжело,
На цель с боков и середины
Зашли.
И так оно пошло.
С погрузки на мост, с моста в гору —
Заезд в заезд смыкался круг
И был любой шофер шоферу
Как будто кровный брат и друг.
В таком взаимном береженье,
Блюдя черту —
Бортом к борту, —
Кругообразное движенье
Не прерывалось на мосту.
Еще тревожная задача
Наружный сдерживала пыл,
Как бой, что был красиво начат,
Но только-только начат был.
И был труднее с каждым часом
В разгаре памятного дня:
Не подоспей боеприпасы —
Бой захлебнется без огня.
