— Или ты только сырую употребляешь?

Повеселевшая русалка отрицательно замотала головой, и жадно начала есть, признавшись с набитым ртом:

— И сырую тоже, но только когда в море. Не поверишь, я от переживаний чуть не сутки есть не могу. Ведь ещё и Макс скандал устроил, мол, если я ему не верю…

Василиса кивнула:

— Сочувствую.

Отодвинув обглоданный рыбий скелетик, она предложила:

— Давай договоримся. Я не только тебя прощаю, и подтверждаю это всем заинтересованным лицам, но и вообще забываю эту историю, как будто ничего и не было. Но только при одном условии: и я, и мои друзья, и все родные для морского народа — неприкосновенны. И если тебе в голову опять придёт кого-то из них облагодетельствовать — только после консультации со мной. Если вдруг тебе покажется, что кто-то из них тебя обидел — то же самое. Да, разумеется, Макс ни к одной из этих категорий не относится, делай с ним, что хочешь.

Морена согласилась с предложенными условиями с энтузиазмом, даже не раздумывая, заявив, что она сама хотела это предложить. Ликси слегка ослабила бдительность и вернулась к своим сливкам, только после того, как проследила, чтобы в чай, которым девушки решили скрепить перемирие, ничего не подмешали.

Последовавшие несколько минут разговора ни о чём были даже приятными: обсудили погоду, местную кухню и магазин Лавинии, который единогласно признали лучшим в обоих мирах.

После плавного перехода к причёскам и влиянию морской воды на волосы, Морена взлохматила свою шевелюру, и с затаённой гордостью спросила:

— И как тебе?

— Супер! Тебе очень идёт. Правда, я всегда думала, что у русалок длинные волосы — она плывёт, а грива так в воде колышется.

Морена погрустнела, но ненадолго:

— Отрезать пришлось, а так — до подколенок были. Но эту стрижку мне по вашим журналам делали.

— И зачем было такую красоту отстригать!

И тут на Василису обрушился водопад слов, достойный голливудского сценария:

— Это было ужасно смешно! Нет, страшно тоже было, но и смешно. Мы с Максом поплыли подводные пещеры исследовать, он давно хотел. И на самой глубине я волосами за кораллы зацепилась. Макс начал раскручивать, а я дёрнулась, и совсем всё запутала. И тут — акула плывёт, большая белая, и явно безумная, потому что меня не послушалась, а вместо этого пасть разинула, и так снизу заходит. Тут Макс выхватывает нож, мне по волосам — хрясь, чтобы я отплыть могла, представляешь, одним движением отсёк! И на акулу бросается. Я, конечно, сразу заорала, ну, и со страха, и чтобы охрану позвать. Но мы далеко отплыли, и кракен только через пару минут подоспел. А в воде — облако крови, ничего не видно… Ну, кракен акулу спеленал и уволок, а Макс потом меня ругал, зачем помешала, потому что он акулу почти добил. А сам — весь изодранный…

Василиса слушала историю с удовольствием, тем большим, что её непосредственно эти дивные приключения никак не касались. А Морена замолчала на полуслове и неожиданно сменила тему:

— А ещё папа просил поговорить с тобой по поводу завтрашнего Совета Хранителей. Ты ведь в курсе?

Василиса легко соврала, что, разумеется, в курсе, и приготовилась слушать с намного большим вниманием, чем про подводную одиссею.

— Ну, значит, знаешь, что там будут обсуждать полное закрытие сказочного мира. А закрыть можно, только если все Хранители согласятся. Только некоторые хотят, наоборот, совсем открыть. Да что я рассказываю, ты сама всё знаешь…

Признав, что она знает не только всё, но и ещё немного, Василиса сухо поинтересовалась, что, собственно, от неё нужно папе.

— Так ведь у нас свои проходы, и мы спокойно туда-сюда плаваем. Я там, конечно, буду, без права голоса, и объясню, что наши подводные дорожки пытаться перекрыть — только море баламутить. Так, может, ты меня поддержишь, ну, чтобы у нас ничего не трогали и всё оставили как есть?

— А не боитесь, что подводную лодку с торпедами к вам кто-нибудь умный перетащит?

— Ой, да наши кракены, если вдвоём, целый крейсер утопить могут, а лодка — она и так уже под водой, тут вообще делать нечего.

Василиса тяжело вздохнула и сказала, что подумает, а про себя сформулировала несколько кар для бабуси, которая информацию про Совет придержала. И тут девушке пришла в голову потрясающая идея:

— Я могу только пообещать, что до начала заседания тебе о своём решении скажу, чтобы тебе было легче ориентироваться. А ты меня потом на дельфинах покатаешь.

Морена тут же вскочила и потянула Василису к выходу:

— Зачем на потом откладывать? Я их прямо сейчас и позову. У тебя купальник есть — или так поплывёшь?

Ни дельфины, ни само катание не имели ничего общего с земными аттракционами. От берега отплыли верхом, а уже в открытом море, за пределами видимости с берега, началось настоящее веселье: стоя на спине радостно верещащего живого серфа, стоя на двух спинах — иногда хулиганы резко расходились в стороны, и наездницы падали в воду. А ещё лёжа сразу на трёх спинах и принимая соблазнительные позы. Случайно заплывшая в район развлечений небольшая рыбацкая шхуна решила было покружить вокруг морских прелестниц, но из воды высунулось щупальце с присосками размером со спутниковую антенну и соответствующей толщины, и легонько погрозило любопытным.

Рыбаки намёк поняли и тут же удалились, предварительно бросив в воду огромного снулого лосося — видимо, в качестве платы за зрелище. Морену коммерческий успех предприятия вдохновил настолько, что она соскользнула с дельфиньей спины, ушла в глубину вместе с подарком, а через мгновение появилась, уже щеголяя бирюзово-изумрудным хвостом.

Развлечения стали более активными: Василиса родила очередную идею, и теперь Морена отплывала, разгонялась, взлетала в воздух и перепрыгивала через дельфина с полулежащей на нём новой подругой. Через двух перепрыгнуть тоже получалось, а вот через трёх — уже нет. Русалка плюхнулась незадачливому третьему прямо на спину, и сшибла в воду Василису. После этого морские лошадки взбунтовались, повернули к берегу, невежливо скинули девушку на песок и исчезли.

Морена, потирая спину и плечо, уплыла за ними, пообещав организацию соревнований по прыжкам через дельфинов, и загул после Совета. Василиса почувствовала, что сил у неё нет вообще, а нос и плечи, похоже, сгорели. С трудом пройдя несколько шагов до своих вещей, она рухнула на песок, прикрыла голову и часть спины новой блузкой, и заснула.

Правда, счастье пролилось недолго: сначала начало ощутимо припекать нежную кожу под коленками — Василиса, не просыпаясь, повернулась на бок и поджала ноги. А потом сериал пошёл на третий круг — приятный над головой произнёс безо всякого акцента:

— Не возражаете, если я присяду рядом?

Не открывая глаза, девушка довольно злобно поинтересовалась:

— Вы тоже давно мечтали со мной познакомиться?

Послышалось шуршание песка, потом шорох ткани, и тот же голос с некоторым недоумением ответил:

— Нет, у меня мечты более романтические. А вам, коллега, очевидно, голову напекло, раз вы выдвигаете подобные предположения.

При слове «коллега» Василиса рывком села и ошарашенно уставилась на профессора Никифорову, которая в безупречном купальнике на безупречной фигуре удобно устроилась на безупречном покрывале. Не дождавшись он девушки ответа, она продолжила:

— И я не уверена, что блузку, тем более — от Лавинии, следует носить именно так.

Василиса, спохватившись, стащила с головы измятую обновку, зашипев от боли в спине, отряхнула её от песка, засунула в сумку и только после этого поинтересовалась:

— Чем обязана, коллега, приятностью видеть вас?

Собравшаяся вылезти на свободу Ликси испуганно пискнула и забилась под купальник. А девушка продолжила, всплеснув руками как бы от восторга:

— Неужели вы специально прибыли, чтобы сообщить мне о завтрашнем Совете? Неужели и повестку дня принесли? Я потрясена вашей заботой и безмерно признательна…

Никифорова довольно хмыкнула и прервала поток красноречия: