– Да так… Кто-то же должен сказать обществу, что маги едины с народом, поскольку живут на скупые подачки его.

Готовил свою пиар-компанию я серьезно, отнесшись к предстоящему делу как к настоящей военной кампании. Первым делом я запасся гражданской одеждой для своих бойцов, потратив в окрестных деревнях на нее не только весь свой и Пашкин боевой денежный аттестат, но и заем от Авдотьи Павловны. Мы с Пашкой купили в близлежайщих деревнях и селах несколько десятков старых полушубков и зипунов, из которых крестьянки пошили для батальона гражданские летные комбинезоны. Получилось как надо: бедненько и коряво, но тепло и чистенько. То, что я задумал, в военной форме делать не стоило – не поймут, честь мундира превыше всего. Затем мы вместе с Пашкой сделали вечерний перелет в Питер и еще раз откровенно поговорили с Авдотьей Павловной, на тему ее знакомств с купцами и промышленниками Вологодской губернии. Она же к тому времени навела справки о подходящем газетчике. Дело начало набирать обороты и через несколько дней я переговорил сначала с коренастым, красномордым лесопромышленником Титом Савельевичем, а затем с молодым прощелыгой из популярного в провинции еженедельника "Русская Нива" Ваней Теренько, который писал очерки о крестьянской жизни под псевдонимом "Иван-народник".

Предложенная мною концепция поначалу повергла обоих в смущение. Тит Савельевич привык, что к нему нанимаются на работу разные артели лесорубов. Но маги-лесорубы были для него слегка чересчур… Ваня Теренько имел представление о заказном газетном материале, не мальчик. Но то, что материал для статьи можно сфабриковать целиком, не опираясь на конкретное событие, а создав информационный повод своими руками, было для него внове. Технологии работы с общественностью здесь были достаточно грубоваты, тонкостей журналистики постмодерна этот мир еще не знал.

К этому времени моему батальону в Нельме стало совсем невесело. Снабжения нет, продовольствие скудное, холодно, тесно и грязно. Да еще, наконец, выпал настоящий, глубокий снег и ударили первые серьезные морозы. Так что когда я собрал своих магов и предложил им немного поработать физически и магически, срубив деньжат для себя и батальона, никто не отказался. Мои бойцы, конечно, аристократы, но особенного презрения к физическому труду в здешней элите бывшей Российской империи не водилось. Царь Петр топором махал, а вы чем лучше? Тем более, что в тесном коллективе от слухов не убежишь – все догадывались: наша Танюха замышляет что-то хитрое и у нее есть план, а злость на начальство, загнавшее элитных магов в такие невыносимые условия, была сильна.

Так что после недолгих переговоров я как командир батальона ударил с Титом Савельевичем по рукам, заключив честную сделку – по пятнадцать копеек за куб древесины. Эскадрильи разбились на бригады, переоделись в гражданскую летную форму и полетели на лесоповал, прихватив с собой Ваню Теренько с фотоаппаратом.

На берегу реки Шексны рос отличный сосновый корабельный бор, участок под вырубку в котором Тит Савельевич выкупил совсем недавно. На этот лес у него был срочный заказ, но трудность состояла в том, что вырубить деревья и доставить их плотами по реке до места обработки он никак не успевал – река вот-вот должна была встать. А если ждать, пока деревья вырубят, пока схватиться первый крепкий лед, пока доставят бревна лошадьми по речному зимнику, то проще уж ждать весны и ледостава, который мог быть ближе к маю. Но это – если работать обычным порядком. Маленькая девочка Таня Дергачева со своими магами предлагала решить вопрос быстро – до первого зимнего льда. По удвоенным расценкам, само-собой.

– Ну что штрафнички, поработаем? – Спросил я ранним субботним утром свою первую бригаду магических лесорубов. – Если выполним дневной план, то сегодня вечером Савельич обещал нам накрыть поляну и заколоть жирную свинью на отбивные. К свинье прилагается бочонок полугара и пироги к пойлу. Лучшему звену по итогам работ – свежий торт воздушной доставкой из Вологды, шампанское и по червонцу премия. Вперед, лишенцы, лесоповал ждет! Спешите приобретать ценный навык, глядишь, в жизни пригодится на кусок хлеба с маслом заработать.

И мы начали валить лес. Магией это делать гораздо проще, чем топорами и пилами. Сфокусированные заклинания разрушения и "абсолютного лезвия" сносили толстые стволы один за другим. От сучьев мы начинали чистить стволы еще до того как срубали. Поднявшаяся в воздух к вершине дерева парочка магов обрубали их сверху вниз у основания ствола заклинанием "рассекатель", которое в бою обычно вешалось на штыки наших мосинок. Те, у кого маны побольше, левитировали готовые бревна к берегу, где укладывали их рядком для вязки в плоты. Не скажу, что мы работали очень уж эффективно – несколько единиц специальной гусеничной техники с опытными лесорубами из моего мира не сильно бы нам уступили. Но по сравнению с обычной, вооруженной топорами да пилами бригадой из этого мира, да еще в отрыве от всякой механизации – все было очень даже неплохо. Заказ мы отработать успевали. Но не это главное, не из-за денег же я затеял всю эту возню.

Рядом со мной все время крутился с фотоаппаратом Ваня. Я лично давал ему команду, когда надо делать снимок. Вот, бедная маленькая девочка в рваном тулупчике прет на себе здоровенное бревно, подкосившись под его весом и страдальчески сморщившись. Сплошная постановка конечно – магии у меня на левитацию пяти таких бревен хватит. На другом снимке мы с Юлей, по пояс в холодной воде вяжем плоты, на третьем парни собирают бревна в кучу или рубят топорами толстенные стволы и пушистые ветки. Все бедно, чуть ли не в рванину одеты, работают не покладая рук на фоне снега и суровой природы, молодые лица напряжены. Я старался не столько давить на жалость, сколько показать напряжение от тяжелой физической работы.

Весь участок мы вырубили за четыре дня, отправив связанные плоты по реке, уже начавшей покрываться по берегам первым льдом. Тит Савельевич сдержал слово и расплатился с нами честно, даже накинул премиальных. О чем я незамедлительно отчитался перед своими комэсками, временно превращенными в бригадиров.

– Вот, полюбуйтесь, – положил я на стол пачку ассигнаций. Собрание происходило в новом утепленном бревенчатом бараке с печкой, который, вместе с неплохой баней, собрала нам за десять дней нанятая в Вологде бригада плотников. – Три тысячи семьсот рубликов, копейка в копейку. Из них полторы тысячи мы должны плотникам за построенное жилье, примерно пятьсот рублей долг батальона за еду, гражданскую одежду и прочие мелочи, пятьсот рублей предлагаю раздать хозяевам домов в Нельме, в уплату за наш постой, чтобы не обижать приютивших нас крестьян. Русские боевые маги – не иждивенцы. Тысячу двести делим между собой. Вы командиры эскадрилий, вам виднее кто как работал, соберите людей и поделите деньги честно. В общем, выходим в ноль. Всем спасибо за отличную работу, все свободны, проект закрыт.

– А ты Таня? Сколько возьмешь себе как организатор и лучший работник? – Хитро улыбнулся комэск Сережа Коротяев.

– Один серебряный рубль, на память, – вздохнул я. – Мой интерес в этом деле не денежный. Да и ваш тоже. Если нас из армии попрут, мы всегда сможем артель открыть, господа, – улыбнулся я.

Теперь оставалось только ждать – сработает или нет.

Очередной номер "Русской Нивы" вышел с большой статьей Ивана-народника, под милым названием "Маги-каторжники". Под заголовком были две мои фотографии: одна в рваной одежонке с бревном на лесоповале и вторая – в летном комбинезоне с погонами подполковника летящей с винтовкой наперевес. Текст соответствовал названию. "Как же мы дошли до жизни такой"? – Задавался в статье риторическим вопросом газетчик. "Девочка Таня с детства терпела голод и лишения. Выросшая в приюте без отца и матери, она без всяких покровителей, лишь силой своего таланта и дара стала командиром боевых магов России. Всегда честно служила отечеству, награждена георгиевским крестом за храбрость. И вот, по чьей-то злобной воле, не имея никаких официальных взысканий, она вместе с остальными магами отправлена в глушь, практически в чистое поле (фотографии деревеньки Нельма с окрестностями прилагаются), без снабжения и помощи. И теперь ей с товарищами в свободное от службы время приходиться работать каторжным трудом на лесоповале, чтобы заработать себе и другим русским магам хотя бы на еду. Почему у нас всегда так получается, что лучшие сыновья и дочери отечества всегда терпят лишения? Доколе? И если государство оказалось равнодушно к судьбам своих лучших офицеров, то, может быть, народ скажет свое слово? Редакция Русской Нивы объявляет подписку – пожертвуйте, граждане, кто сколько сможет, на своих защитников, других боевых магов кроме этого батальона у России нет".