- Говорил, что ушла, - отвечает коротко. – Он переживает, Ева. Похудел, осунулся, я не знаю, тебе не кажется, что стоит с ним поговорить? – задает вопрос, который мне адресует каждый.

С Анжелой я общаюсь хорошо, но откровенничать о браке и личном не желаю, не тот уровень близости.

- Конечно, беседа обязательно состоится, - дежурно отвечаю.

- Тебя, кстати, Милана ищет.

- Что? Для чего? Мало сказала и сделала? Или нуждается еще чем-то поделиться? – уточняю с горькой усмешкой.

- Не знаю, я же общалась с парочкой ваших со «Стройтехкома», так вот желает найти тебя, кинула клич среди коллег, ищут номер твой и адрес. Ты прячешься? – задает слишком прямо ненужный вопрос.

- Глупости. Просто сменила место жительства, я должна была раздать всем бывшим коллегам координаты? Не думаю, - отвечаю раздраженно.

- Ух, и закрутилось же. Так все было понятно и хорошо, а теперь… - вздыхает Анжела. – Так ты чего тут? – спохватившись, снова возвращается к теме моего присутствия в гинекологическом отделении.

- Ничего особенного, пришла провериться, ты же знаешь, я пол жизни по женским обследованиям.

- Жаль, думала беременная. Мне кажется, ты и поправилась даже, - улыбается бесхитростно.

- Заедаю стресс, - нахожу что ответить. – Ладно, Лик, мне пора. Кстати, необязательно кому-то говорить о нашей встрече, это будет лишним, - произношу напоследок.

- Договорились, - лицо ее меняется. Смотрит так, словно раскусила меня и что-то поняла.

Милана

- Жесть, какая жесть! – опрокидывает в себя стакан виски папа и смотрит на меня со злостью. – Не понимаю, как ты умудрилась залететь. Отправил на пару дней в командировку и все? О презервативах не слышала?

- Я хотела этого ребенка, поэтому не собиралась предохраняться, - отвечаю, и точно так же, как и отец, выпиваю залпом алкоголь.

- Зачем ты травишь ребенка? Пить категорически запрещено в положении, - начинает нравоучения.

- Ты врач? – смотрю на него с ненавистью. – Вот и захлопнись. Лучше подумай, как вернуть в мою жизнь Диму, как заставить снова работать в «Стройтехкоме». Я не хочу растить нашего малыша одна.

- Он точно его? Откуда такая уверенность?

- А чей? За кого ты меня принимаешь? – скалюсь на его предположения.

- Поговаривают ты с Василием пол поездки трахалась, - со знанием дела произносит отец.

- Не зли меня, эти офисные отребья могут что угодно гавкать. Я же сказала Димин, значит его!

Снова наливаю себе спиртное. Хочется напиться и забыться. Все летит к чертям и мужчину своей мечты я не только не приблизила к себе, но еще больше оттолкнула. Мои старания, психи и просьбы помочь - на Петьку мало воздействуют. Активности он не проявляет никакой.

- Милана, если ты не перестанешь злоупотреблять алкоголем, родится больной ребенок. Сколько можно устраивать истерики, подумай о себе, о будущей жизни, которая в тебе уже существует. Давай вернемся в Лондон, там хорошие клиники, критически необходимо заняться нервами и здоровьем, - произносит отец.

Смотрю на него и хочется плюнуть в лицо. Беспокоит его не мое самочувствие, он просто хочет оградить меня от Димы, желает, чтобы переключилась на другого мужчину. - Я никуда не поеду, - отвечаю нехотя. - И больше не приходи, задолбал.

- Прекрати! - повышает голос. - Больше нет сил с тобой бороться, хоть бы раз меня послушала, - добавляет с бессилием. - С такими выходками ты можешь потерять ребенка.

- Будешь много возникать - его не будет, - отвечаю стальным голосом.

- Может, оно и к лучшему? Хватит одного исчадия ада в нашей семье.

- Ненавижу тебя, - налетаю на него и начинаю бить кулаками в спину. – Идиот! Ненавижу. Это твоя вина. Ты меня притянул в Россию.

Папа крепко хватает меня и обнимает. Через силу держит и гладит рукой по волосам. В этом моменте я чувствую некую нежность с его стороны и такую редкую заботу.

- Успокойся, прошу тебя. Ты понимаешь, что топишь нас двоих? В офисе начались проверки, люди, которых увольняли от балды пачками, пишут жалобы, прекращай обращаться с ними как с кусками фекалий, Милан, иначе мы пойдем ко дну. А если докопаются до финансовых документов? Найдут наши счета? – смотрит на меня шальными глазами.

- Плевать мне! – отталкиваю его. – Даже сейчас ты думаешь о работе и своей жопе. Тебе все равно, что я беременна и отец этого ребенка отпирается от того, чтобы взять ответственность. Неужели ты не можешь решить эту проблему? Заставить его?

- Насильно мил не будешь, Милана. Как я прикажу Дмитрию Сергеевичу тебя любить?

- Не нужна мне его любовь, со временем все будет. Сейчас необходимо его присутствие, и чтобы взял ответственность за беременность. Убери Еву, - смотрю на отца умоляюще. – Или это сделаю я.

Петр Владимирович

Проблемы, которые учинила Милана, начинают выходить из-под контроля. Ее зацикленность на Диме напоминает одержимость, от которой еще чуть-чуть и она реально тронется.

Дочка никогда не была простой, но что происходит сейчас – из ряда вон. Понимаю, что если не обратиться к профессионалу, у Миланы реально может поехать крыша.

Поначалу все было хорошо, после возвращения в Россию, но теперь снова начались ее безудержные попойки, случайные связи и непристойные выходки.

Стоит признать, я воспитал чудовище. Несмотря на мои старания, уговоры и желание всегда и во всем угодить - не понимаю, почему она не желает останавливаться, чего пытается добиться. Да, я изменял ее матери, имел всегда кучу шалав для развлечений, только не считаю, что поведение Миланы и ее грязный образ жизни как-то с этим связан.

Хотя... Видимо, мои не самые лучшие гены блядуна и не слишком честного человека достались Милане, усилившись в своем безобразии в разы. У дочки совершенно неуправляемый характер и я, человек, который всегда умел приструнить каждого и сделать так, чтобы он мне подчинялся, не имею на нее никакого влияния.

Ясное дело, будь она посторонней девицей, я бы уже устроил ей, но это мой ребенок и действовать так, как с залетными шкурами не могу.

Своим увлечением Димой она тащит нас в пропасть, не задумываясь о том, что я могу потерять все, начиная от должности и положения, заканчивая свободой. Тогда уж точно никто не сможет помочь Милане. То, что для многих она неприкосновенна и закрывают глаза на помои, вылетающие изо рта дочери – моя заслуга. Люди просто боятся идти против управляющего и моего влияния, но что будет, если я всего лишусь?

Народ ее задавит, чего кривить душой, в большей степени люди ненавидят дочку, найти тех, с кем она ладит и нормально общается – практически нереально.

Звонок телефона меня отвлекает, и я смотрю с опаской на экран, в последние дни никаких хороших новостей не приходит, только жалобы и угрозы.

На гаджете высвечивается имя одного из акционеров. Недовольно кряхчу, и поднимаю трубку:

- Доброго дня, Святослав Сергеевич, - произношу как можно более дружелюбно.

- Доброго. Петр, подскажите, когда можем встретиться по поводу проверок. Категорически не устраивает ваше управление. Человек вы относительно новый, а столько шума навели. Вы в курсе, что на наше предприятие пачками пишутся жалобы? Что происходит? – голос акционера звучит весьма серьезно, отшутиться не получится.

- Вы знаете, полагаю, это какой-то сговор. Не так давно один из сотрудников был уволен, работал он много лет, видимо, решили вступиться за любимчика и в виде такого флешмоба его поддержать.

- Полагаете, это нормально? И о каком сотруднике речь?

- Дмитрий Сергеевич, он не слишком хорошо исполнял свои…

- У меня другие сведения, - перебивает Святослав. – Как помню, он сам уволился, поправьте если ошибаюсь. К тому же он не рядовой сотрудник, а также акционер «Стройтехкома».

Ситуация накаляется, шумиха, которую подняла дочка вокруг Димы, перешла все границы и затронула мою безопасность и рабочую неприкосновенность.