- Нора! – воскликнул Кюхён и, не найдя лучшего варианта, заткнул ей рот поцелуем. Ему уже больно было слушать её правдивые и меткие слова. Он заигрался – да, они с Шивоном, но встать из-за стола не хватает смелости, потому что получится именно так: Нора и не играла с ними, не делала ставок, а они попытаются назвать обманутой её. А это она обманула их, своей честностью, прямотой и чувством собственного достоинства, которое не получилось поколебать. – Нора, я… ты… я хочу сказать, что…
Она положила ему палец на губы, сомкнув их.
- Что бы ты ни хотел сказать сейчас, я предпочитаю видеть истину в твоих глазах. Они никогда мне не врали. Поэтому лучше помолчи.
Кюхён проводил её до подъезда, где они снова долго и сладко целовались, не зная, как долго ещё смогут удержаться только на поцелуях, но ни тот, ни другая и не заикнулись о большем. Нора вошла в лифт и решила написать какую-нибудь милую смс-ку вслед – наконец, они взаимно поменялись телефонами, - но обнаружила пропущенный звонок от ректора университета. Он был недавним, около десяти минут назад, хотя на дворе стояла глубокая ночь. Что могло случиться? Звонить в такой час неудобно, а вот перезванивать – другое дело.
Быстрое приветствие перешло сразу к сути того, что понадобилось от доцента.
- Нора, я не буду ходить вокруг да около, - уважаемое начальство всегда говорило с ней нежнее и мягче, как с молодой, относительно него, дамой, но на этот раз голос не предвещал ничего хорошего. – Мне сказали, что между тобой и одним из твоих студентов возникли… мм… неформальные отношения. Это не совсем позволительно и вредит репутации университета. К тому же, студент этот не простой человек. Вас видели вместе и часто другие студенты, работники университета… Если слухи дойдут до агентства этого юноши, то у нас будут двойные неприятности, потому что ты должна знать их систему… В общем, при всём моём уважении к тебе, понимании и… некоторой личной симпатии – ты знаешь, ты у меня на хорошем счету, - я должен просить тебя как-то разрешить эту проблему. А выход только один: вас больше ничего не должно связывать. Либо же ты потеряешь место, а его переведут в другое учебное заведение. Выбирай сама. Если карьера тебе дороже, то приезжай завтра вечером ко мне в кабинет, оформим твою командировку в Италию, туда едут преподаватели на год, обмен опытом, и всё с этим связанное. За год в Европе слухи иссякнут и забудутся. Подумай, но не тяни. И не встречайся больше с этим студентом, пока вопрос не будет решен.
Окаменевшей рукой отведя трубку от уха, Нора осталась стоять перед дверью квартиры. Выбрать между Кюхёном и карьерой, которую она строила десять лет? Карьера, начавшаяся потому, что с ней дурно поступил мужчина и, на другой чаше весов, мужчина, который исцелил её от той серости, в которой она жила, от страхов, от безнадёги. Почему сейчас? За что на неё это свалилось? И на раздумья дан один день.
Примечание к части * В произведении Маркеса «Любовь во время чумы» был подобный эпизод. Желтый флаг – сигнал о чуме, теплоход с ним не пускают в порты, поэтому приходится плыть дальше.
Урок двадцать третий: Провожают по уму
В какой момент это всё перестало быть ложью? Нора до последнего была решительно настроена обманывать и проучить этих двоих за не вызывающее доверие поведение, и даже когда сказала «да», согласившись пойти с Кюхёном, всё ещё думала о том, что водит его за нос. Но вдруг, внезапно, в течение этого замечательного вечера, она по частям отказалась от всех своих планов, как откидывающая ступени при запуске ракета, чтобы проще взмыть ввысь, возможно именно из-за встречи с бывшим. Прошлое обухом ударило её по голове, заставив прийти в себя. «Будь собой, Нора, хватит!» - крикнуло оно, подсказав, что опускаться до уровня ничтожеств не пристало умной и добросовестной женщине, а именно таковой она и была, если бы на иное поведение не вынуждали обстоятельства. Но закончилось всё звонком ректора, и теперь вообще становилось не понятно, что стоит делать, а что нет. Нора так и не смогла уснуть, даже не осознавая удачи, что на следующий день выходной, поэтому обессилить себя позволить можно. Вся оставшаяся ночь ушла на поиски ответов.
Что бы она ни выбрала для себя – это касается и Кюхена. Если выбрать карьеру и подниматься дальше по служебной лестнице, то это коснется его в меньшей степени, но всё-таки заденет краешком, а если она решит остаться с ним, то это непосредственно грозит проблемами и ему. А нужны ли ему проблемы из-за неё? Всё, что пока делал он, никак не касалось его жизни, ведь они залезли на её территорию, и на ней паразитировали. Становилось ясно, что не спросив Кюхёна, определяться невозможно.
Нора взялась за телефон. Забыла включить звук! Там был ещё один непринятый от Шивона. Сейчас совсем не до него, а тому, видно, очень уж приспичило поговорить, раз впервые звонит с утра. Нужно позвонить Кюхёну… и как начать, что сказать? Выбирай, учеба или я? Как страшно, он ведь не выберет её, наверняка не выберет, а какой женщине приятно слышать, что она на втором месте после чего-то? Нет, не надо думать за него, наперед, да и, что бы он ни сказал, хочется смотреть в этот момент в его глаза, и это не телефонный разговор. А если он в ответ спросит, что же она выбрала? Или, как любят мужчины снимать с себя ответственность, скажет «как ты, так и я», что она сделает? Глупо сидеть тут и воображаемо грызть ногти и кусать локти, нужно действовать, ехать к нему и увидеться, там и поговорить. Кюхён вчера сказал, когда провожал её, что с обеда будет свободен, в общежитии. И они вновь сочиняли, как провести вечер. Так что можно поехать туда, в общежитие, и бросить карты на стол. В такой ситуации, даже если была какая-то теневая сторона поступков, Кюхён не сможет вихлять дальше. На кону стоит его будущее, либо с ней, либо без неё, и если человека обмануть можно, то работу, университет и деньги не обманешь. Наверное, поэтому последние десять лет Нора предпочитала иметь дело лишь с неодушевленными предметами – они не способны к интригам, в отличие от людей, в которых иногда кажется, души вроде бы тоже нет.
Узнать адрес общежития СМ-Интертеймент заняло некоторое время. Благо, существует интернет и в нем можно найти фактически всю требующуюся информацию. Нора не считала, что грядущим свиданием нарушит обещание, данное начальству – не встречаться со студентом до окончательного разбора их положения. Она ведь и не на романтическую прогулку едет, а именно для того, чтобы всё выяснить. Позвонить ли Кюхёну и предупредить его? Зачем? Нет, фраза в трубку «нам нужно серьёзно поговорить, я еду» напряжет очень сильно и, возможно, неоправданно.
Захватив свои документы с научными регалиями, чтобы пропустили в закрома самой мощной шоу-бизнес корпорации Южной Кореи, Нора попыталась отключиться под начитку работ Макса Вебера в наушниках. Но экономические дебри, формирование капитализма и дух реформаторской философии, послуживший началом перемены средневековой Европы, казались откровенной чушью сейчас и не шли на ум, не ложились в те отделы мозга, которые следовало. Боже, что волновало и волнует ученых! Нищие души, подумать только, копаться в проблемах мира, истории и политики, при этом не умея устроить собственную жизнь, а многие и вовсе были больны на голову. Кюхён был прав на самой первой лекции, когда полез в биографию Огюста Конта. Шизофреники и параноики, от одиночества и несчастий, комплексов и их компенсации, лезут в науку, чтобы самоутвердиться хоть как-то, найти себя, выглядеть умными, не будучи таковыми, что доказывают их нескладывающиеся судьбы. Не только в науку, но и политику, и в бизнес, и в искусство. Чем больше у человека амбиций и претензий в собственной сфере, тем больше понятно, что он не умеет быть счастливым и не умеет любить, а хочет только, чтобы любили его, хочет внимания, обожания, славы, власти, денег. И ведь Нора была такой ещё несколько дней назад! Занималась всей этой же дребеденью, верила, что напишет такую докторскую, которая «обличит», «изменит», «повлияет». Боже мой! И это притом, что она в себе не могла до конца разобраться, трусливо забившись в пыльные кабинеты и архивы с библиотеками, не понимая, какова настоящая жизнь и её ценности. Что в ней существует столько всего прекрасного, что на самом деле можно выйти замуж, завести ребенка или нескольких, заниматься СВОЕЙ жизнью, делая общество немного гармоничнее собственной обустроенностью. Это ли не лучший вклад? Оставить в веках своё имя на корешке книги, чтобы тебя читали неблагодарные потомки, наполовину не понимающие твоих истинных переживаний и целей, или прожить свой век, но честно, счастливо и даря настоящую себя, а не закрытую семью печатями за мудреными словами и рассуждениями. Одна или две главы аудиокниги оказались прослушанными, и Нора тряхнула головой, осознав, что ничего не уловила из неуслышанного. Зато, подъезжая к нужной станции, она уже четче понимала, что же скажет, если её спросят о выборе.
