Элейтия закусила губы, стараясь удержать рыдания.

 – Элейтия, ты говорила, люди Агамемнона похитили жриц? – спросила Афина.

Девушка почтительно склонила голову перед Афиной и лишь потом заговорила:

 – Так я слышала, Афина. Сначала, когда они к нам явились, они сделали вид, что пришли с мирными намерениями. Их старший, Татлибиос, сказал, что Агамемнон в ярости. Его жену «военного времени», Хрисеиду, вернули отцу, а Ахиллес отказался поделиться с ним своей Брисеидой, так что они стали искать красивую юную девственницу, чтобы заменить Хрисеиду и успокоить царя.

Афина задумчиво кивнула.

 – Я слышала, как Артемида говорила об этом. Хрисеида – дочь любимого жреца Аполлона. Артемида так разгневалась из-за всего этого, что напустила мор на греческий лагерь, и они вернули девушку.

 – Да, Артемида и Аполлон очень сильно огорчаются, когда кому-то из них наносят оскорбление, – сказала Венера, – Ну, они ведь близнецы, это естественно.

 – Да-да, мы все знаем, что они весьма ранимы, – нетерпеливо произнесла Гера, – Но вы заметили, что события снова возвращают нас к Ахиллесу?

Богини согласно кивнули своей королеве.

 – Продолжай, Элейтия, – подбодрила девушку Гера, – Ты говоришь, греки явились в храм после того, как Хрисеиду вернули ее отцу. И?..

Элейтия провела по лбу дрожащей рукой.

 – Да, они были такими милыми и красивыми... и поначалу мы думали, они просто шутят, когда говорят, что хотят увести нас с собой, и даже посмеялись вместе с ними. Конечно же, мы объяснили, что те, кто дал клятву служить великой богине, не могут стать военными женами. Они как будто бы поняли. Но потом они увидели Леис...

Девушка немного помолчала, глубоко вздохнула и продолжила:

 – Леис невероятно красива, и она только недавно принесла тебе клятвы, богиня.

Гера кивнула.

 – Да, я помню, как прекрасная Лене клялась служить мне... – Тень пробежала по чудесному лицу великой богини, – Но я не помню, чтобы видела ее тело среди погибших. Она там?

Элейтия покачала головой, и по щекам жрицы потекли слезы.

 – Нет. Греки забрали ее. Мы пытались их остановить, а мужчины, похоже, обозлились из-за того, что мы им противоречим. И убили всех, кто хотел им помешать.

Плечи девушки содрогнулись, но она заставила себя говорить сквозь подступавшие к горлу рыдания:

 – Они осквернили даже твое тайное святилище, великая богиня. Они нашли там царевну и убили ее прямо у подножия твоей статуи!

 – Так вот почему она показалась мне знакомой... Они убили младшую дочь царя Приама, Поликсену! – воскликнула Венера.

Элейтия кивнула.

 – Да. Служанка царевны, Мелия, очень часто приходила в храм, чтобы просить тебя о помощи и об окончании войны и чтобы брак ее госпожи с царем Сард мог наконец состояться. А сегодня вместе с Мелией пришла и сама Поликсена, она желала сделать возлияния на алтарь и возжечь благовония. Греки убили царевну без малейшего сожаления, они бы даже своих лошадей не так бездушно прирезали...

 – Какая ужасная утрата, – тихо сказала Гера, – Она ведь была так молода... она могла прожить такую долгую жизнь... Не может быть, чтобы богини судьбы задумали изгнать ее из мира смертных так скоро.

Венера вдруг судорожно вздохнула, и королева Олимпа вопросительно взглянула на нее.

 – Вот оно! Вот ответ на наш вопрос!

 – О чем это ты болтаешь? – рявкнула Афина.

 – Но это идеально, правда! Прямо тут у нас есть два тела. Два чудесных, молодых, лишенных душ тела. А в моем храме как раз есть две бестелесные души.

 – Но ты же не намекаешь, что мы должны...

 – Я не намекаю, – перебила Венера Афину. – Я говорю прямо. Мы ведь только что без труда привели в порядок тело Элейтии. И уж конечно, мы втроем сможем проделать то же самое с Поликсеной и Мелией. А потом я доставлю сюда души современных смертных, вселю их в новые тела, и Поликсена станет новой военной женой.

 – Но, богиня, у Ахиллеса уже есть Брисеида, – робко напомнила Элейтия.

Венера улыбнулась, посмотрела на девушку сверху вниз.

 – Нет. После того как твоя богиня нанесет короткий визит Агамемнону, он ее лишится.

 – Я? – удивилась Гера.

 – Разумеется. Ты ведь богиня брака и семьи. Ты явишься Агамемнону и скажешь, что его тревоги станут гораздо меньше, если он сменит военную жену, и что тебе известно: Брисеида будет для него идеальным выбором.

 – Но я даже не знаю эту девушку! – возмутилась Гера, – И уж конечно, мне противно и подумать о том, чтобы предстать перед этим жалким Агамемноном. Он невыносимо надменный!

 – А ведь это может подействовать, – сказала Афина.

Само собой, это подействует. – Венера одобрительно улыбнулась Афине, – А пока Гера является Агамемнону, ты навестишь прелестную Фетиду. Убеди ее сказать сыну, что Агамемнон проявил невероятное неуважение к нему, похитив его военную жену, и поэтому ему стоит отказаться от сражений. А потом пусть как бы вскользь заметит, что присмотрела для него новую девушку, которая ей понравилась, потому что не только красива, но и умна. Это должно его заинтриговать.

Афина прищурила проницательные серые глаза, глядя на богиню любви.

 – А ты тем временем подготовишь нашу Поликсену к той роли, которую она должна будет сыграть во всей этой истории.

 – Именно так. Она должна постоянно держать Ахиллеса занятым – занятым настолько, чтобы он и не думал о возвращении к боевым действиям. Если она сможет совладать с его мерзким характером, то вызовет любовь, или, скорее, нечто вроде страсти или похоти, а потом сумеет дотянуться и до человека, скрытого в звере.

Венера хитро усмехнулась.

 – Давайте еще вот что учтем. Зевс предсказал Ахиллесу короткую жизнь, но это было очень давно, и Зевс, возможно, успел забыть об этом. Вы и сами знаете, как занят король Олимпа. И если Ахиллес сам отвернется от предсказанного будущего, Зевс, скорее всего, позволит его судьбе измениться.

Венера улыбнулась Гере.

 – В особенности если супруга Зевса приложит некоторые усилия и воспользуется своей возможностью повлиять... – богиня любви просто промурлыкала последнее слово, – на своего мужа.

Гера вздохнула.

 – Твой план выглядит несколько сложным.

 – Именно потому он и идеален, дорогая! – воскликнула Венера. – Любовь никогда не бывает простой, а ведь это представление затевает сама воплощенная Любовь!

 – Да помогут нам все боги и богини, – пробормотала Афина.

Венера не обратила на нее внимания.

 – Итак, будем ли мы приводить в порядок те два тела для двух свободных душ или будем просто стоять здесь и красоваться?

 – Ладно, займемся делом, – сказала Гера, – С меня уже более чем довольно этой войны.

 – По крайней мере в этом мы все трое согласны, – добавила Афина.

 – Совершенно верно, – кивнула богиня любви.

И богини быстрым шагом направились  в святилище Геры, а крайне смущенная и растерянная Элейтия поплелась за ними.

  – Не понимаю, почему мы должны исцелять оба тела. Та смертная женщина, которую ты подобрала для Ахиллеса, может занять тело Поликсены. Не лучше ли нам предоставить второй отправиться по дороге, которой уходят все умершие современные смертные? – спросила Афина.

Венера неприязненно покачала головой.

 – Афина, тебе нужно больше подружек, у тебя характер портится. Мы намерены вселить душу современной смертной в тело древней царевны и попросить ее выполнить наше задание. А что делать с воспоминанием о несчастном случае, в котором погибли она сама и ее лучшая подруга? Ну хорошо, это просто невезение, и все же... Она нам нужна, а значит, ее лучшая подруга становится ставкой. Ей придется заняться нашим делом, не заботясь о себе.

 – И в этом вся проблема? – удивилась Афина. – Но при чем тут какая-то ставка?

Венера возвела к потолку чудесные фиолетовые глаза.

 – Это просто такое выражение! Так говорят современные смертные, когда хотят сказать, что дело сделано, все кончено – «ставки сделаны».