Он пожелал вернуться в свой прежний вид и стал вновь Проксом.

— Ну что? Тебя долго ждать, везунчик? — сверху его торопил Авангур. — Я слишком долго пробыл у этого колодца и воспоминания мне не доставляют радости.

— Подожди, я сейчас, — мысли Прокса вернулись к «живой воде», надо захватить с собой этот источник силы. Как?

Он создал из своего тела на животе сумку из собственной кожи и наполнил ее водой, поместилось около двух литров.

Затем за его спиной затрепетали крылья. Обдирая их по краям, Прокс, поднимая кучу брызг, поднялся над колодцем, сделал круг и опустился рядом с Авангуром.

— Да, умеешь, — завистливо присвистнул тот. — Одно непонятно. Почему создатель дал крылья такому дураку, как ты? — Затем широко улыбнулся. Видимо он не мог долго оставаться серьезным.

— Но, кстати сказать, я его никогда не понимал. Вот зачем было создавать кучу детей, а потом их бросить одних, заперев в этом мире. Мы сначала долго ждали, когда он вернется, передрались за старшинство и победил Мёбус. Рок стал у него прихвостнем, а в помощники взял Кураму…

Из Авангура полились потоком воспоминания, но он одернул себя и уставился на Прокса. Его прищуренный взгляд опять странным образом привлек внимание Алеша.

— А ты не знаешь, счастливчик, для чего это было нужно Отцу?

Прокс покачал головой.

— Нет, Авангур, я и создателя-то не видел. Я простой человек, случайно попавший сюда.

— Случайно! — невесело усмехнулся Авангур, — не смеши. У случайного человека есть крылья и жабры, он прошел первые ворота, где застрял трусливый Ридас. Да-ас… — он критически осмотрел Прокса, который вернулся в свой первоначальный вид и сказал.

— А Отца никто не видел. Мы просто знали, что созданы первыми и должны выйти из этого мира, где родились.

Он еще раз окинул странным взглядом Прокса.

— Значит так, слушай. Там впереди дорогу перекрывает паутина. С дороги сходить нельзя. По обочинам трясина, попадешь и застрянешь. И вскоре станешь ужином для паучихи.

— А зачем создатель поставил там паука? — перебил его Алеш.

— Не знаю, — ответил Авангур, — может он шутит так. Кто может проникнуть в мысли создателя всего сущего?

— Поэтому идем строго по дороге. Подходим к его логову…

— А как я пойму, что подошли к логову? — прервал его Прокс.

— Очень просто, — ответил все знающий Авангур, — сначала появиться паутина, потом коконы неудачников, за ними ее логово. Вот там надо будет побегать и пошуметь, чтобы выманить Паучиху. И упаси тебя творец, убить хоть одного ее детеныша. Тварь озвереет и начнет плеваться паутиной. Тогда все, конец нашему путешествию. Главное, выманить ее из ее норы. Проход именно в ней.

Он еще раз кинул странный взгляд на Алеша.

— Ладно, чего стоим, пошли.

Прокс не мог поверить в случившееся. Неужели он и в самом деле счастливчик? Навряд ли. Это значит, что впереди его ждет еще много неожиданностей. Он невесело усмехнулся и подумал. Не прошло и тысячи лет как его освободили. Даже не так, подсказали как выбраться. Сам то он почему-то об этом не думал. Странно все это. Почему? Может колодец блокирует какие-то мысли? Специально не дает выбраться. Здесь, в этом месте все было непонятно и странно. Еще не понятнее, чем в лабиринте скравов. Но у всех этих «непонятностей» должен быть скрытый от него смысл. Но вот какой?

Зачем Бог, или как его называют Творец всего сущего, засунул сознания своих первых творений в браслет и заставил их отсюда выбираться? Это он так шутит от скуки? Навряд ли.

Прокс понимал, что тот, кто сотворил живых и не живых, глупыми шутками не забавляется. И если он найдет ответ на это вопрос, он сможет отсюда выбраться. Да именно так! — пришло к нему убеждение.

— Ты чего задумался? — спросил его оживший утопленник Авангур. Наверное, думаешь, что сможешь разгадать замысел Творца, и это тебе поможет отсюда выбраться?

Алеш с удивлением посмотрел на разговорчивого Авангура, тот производил впечатление веселого беззаботного парня, которого не волнуют никакие проблемы. Он шел что-то насвистывая и улыбался, осматриваясь по сторонам. Хотя по мыслям Прокса, что тут можно смотреть? Дорога да туман.

— Врать не буду, — ответил Алеш. — Именно так. Догадался или знал об этом?

— Знал, человек. Кстати, как тебя зовут?

— Алеш. Алеш Грапп.

— Ага, Алеш, — согласно кивнул Авангур. — Алеш, но не Грапп. Но это не важно. Всех Алеш, кто идет по этой дороге первый раз, посещают такие мысли. А когда возвращаешься к колодцу и снова идешь, уже нет.

Дальше они шли молча. Прокс думал о замысле бога, Авангур просто не хотел говорить.

— Видишь, — остановился Авангур и рукой придержал Прокса. — Паутина впереди. Это обманка, чтобы мы свернули с дороги. Алеш стал всматриваться вдаль, но ничего не видел. Он, не задумываясь, воспользовался сканером нейросети и, о чудо, тот заработал.

— Простая иллюзия, — отозвался Алеш. — Там ничего нет.

— Ты тоже так видишь?! — не то спросил, не то констатировал Авангур. Задумчиво почесал щеку и оставил на ней красный след. — Ты самый странный смертный, которого я вижу.

Они продолжили свой путь. Прокс улыбнулся.

— И многих смертных ты видел, Авангур?

Тот весело рассмеялся.

— Ты первый Алеш. Первый смертный, которого я увидел. Я же не выходил из Лабиринта Славы. Только какой он, к демонам, славный, — помрачнел сын Творца. — Он полон ужасов и недосмертий… Мда… Сам увидишь.

Вскоре появились первые настоящие паутины. Они беспорядочно перекрывали проход, оставляя свободным очень извилистый путь. На них сидели небольшие синие паучки. При приближении путников, они, быстро перебирая лапками, придвинулись поближе и замерли.

Обходи их осторожно и запоминай путь, — предупредил Авангур, — бежать придется без оглядки. Вон, — он показал рукой на висящий большой кокон, — один из неосторожных соискателей.

Они подошли ближе. За мотками паутины виделся силуэт человека. Свободными от нее были только лоб и глаза. Алеш, движимый любопытством, подошел еще ближе и стал рассматривать мумию.

Человек как человек, только худой и желтый. Видимо, паучиха выпила всю его кровь. Он уже хотел отойти, как мумия открыла глаза. От неожиданности Алеш отпрянул.

— Он… он живой! — запинаясь прошептали его губы.

— Конечно живой, смертный, — как-то горько усмехнулся Авангур, — мы все здесь вечно живые или полуживые, как этот. Только запертые.

— А кто он? Ты его знаешь?

Авангур отмахнулся.

— Рохля, он младше Беоты. Самый любопытный и непоседливый. Не обращай внимание, пошли дальше.

— Ему надо помочь, Авангур. Он же живой.

— А как ты ему поможешь? Вытащишь из паутины? А дальше потащишь на своем горбу? Будешь убегать от твари и бросишь этого неудачника или попадешься сам с такой ношей. Пошли уже! — Требовательно приказал Авангур. Выживают сильнейшие и умелые. Рохля не жизнеспособен.

Прокс не стал слушать продолжение нотаций, а руками стал разрывать ссохшуюся паутину. Она легко поддавалась под его руками хотя на теле было много слоев.

— Ну что за дурень мне попался! — безразлично вздохнул Авангур и уселся на дорогу. — Тебя даже убивать не надо, сам загнешься или Рохля подставит.

Прокс, не слушая, очистил тело и осторожно опустил соискателя на дорогу. Достал пригоршню воды из сумки на животе и влил в рот несчастному.

Авангур подозрительно следил за его действиями.

— Ты откуда воду взял, Алеш Грапп? — спросил он.

— Из колодца.

Рохля пошевелился.

— Еще глоток дайте, еще глоток, — попросил он. Алеш зачерпнул еще воды и дал выпить.

— Еще! — потребовал спасенный и потянулся рукой к Проксу.

— Хватит, Рохля, — отвел его руку Алеш, — ты можешь вернуться теперь к колодцу и напиться там.

— Ты смеешь мне указывать, что делать, смертный червяк! — приподнялся спасенный и сильно удивил Алеша. Прокс посмотрел на Авангура, ожидая его реакции.

Тот пожал плечами.

— Теперь он твоя забота, — ответил его взгляд.