— Почему ты был там? — прогремел над залом голос волшебника.

Зверев пожал плечами.

— Ну! — испепелял его взглядом Кари-Гари.

— Я забыл там одну вещь. Очень нужную для меня.

— Где же она?

— Я ее не нашел. К сожалению.

— Конечно,— зло усмехнулся Кари-Гари.— Как можно найти то, чего не терял. Ты слишком складно врешь. Но со мной это не пройдет. Ты проиграл!

— Почему ты не веришь мне? — спросил Зверев, нарочно напирая на слово «ты». Раз волшебник позволил себе говорить ему «ты», то и Зверев решил не давать спуску.

— Не нашел... Это глупо. Ты мог бы придумать что-нибудь другое. Слаб ты оказался на выдумку. А я неплохой рыболов, ха-ха-ха!

— Но я действительно потерял!

— Что? Золотую рыбку?

— Нет. Перочинный нож.

— Что-что?

— Нож.

— Ты хочешь сказать, что потерял его на озере?

— Именно там. Пришлось просить Змея Горыныча свозить меня туда.

— Что ж, все это можно проверить. Поэтому я и советовал тебе подумать, прежде чем врать.

— Я не смог его найти.

— Вот видишь, ты уже пытаешься увильнуть. Ты хочешь, чтобы я нашел то, чего нет?

— Но я потерял его там.

— Подожди! Если это окажется неправдой, месть моя будет ужасной, ты еще не знаешь меня,— и Кари-Гари, потрясая бородой, что-то зашептал.

Потом он стал вслушиваться в наступившую тишину, бешено вращая глазами.

— Как видишь,— развел он руки в стороны.— Ты сам виноват в случившемся. Теперь тебе придется расплатиться за то, что ты был таким любопытным и бродил по ночам. Только мы, жители Хрустальной горы, можем пользоваться ночным временем. Ночь — это наше время. Ночь — это наша сила. Ночь — это...

Но тут его слова прервал пронзительный свист.

Кари-Гари вскочил на ноги и приложил руку к уху.

— Что такое?

Он вытянул вперед руку, и к нему на ладонь приземлился складной перочинный нож, весь усыпанный мелкими песчинками.

— Это? — спросил Кари-Гари, перекладывая его с руки на руку.— Какой же это нож?

— Это складной нож. Разрешите?

Зверев взял его в руки и достал пальцем лезвие. Нож заблестел у него в руке.

— У, какой страшный... — стал деланно смеяться Кари-Гари. Смех постепенно успокоил его. Он словно за-

был, как пять минут назад кричал и топал ногами. Теперь его слова стали сладки как мед.— Дорогой наш гость, если я чем-нибудь обидел тебя, прости. Мои слуги нашептали мне плохое. Это они виноваты. Но не беспокойся, виновные будут наказаны: сегодня же я лишу их головы.

В ответ на возражения Зверева он добавил:

— Никакого прощения они не заслужили. Слуга не может ошибаться. Если его голова допускает ошибку, она ему уже не нужна.

— Но... — начал было говорить Зверев. Однако Кари-Гари его оборвал.

— Прощай,— разочарованно сказал он Звереву, словно горюя, что головы будут лететь у его слуг, а не у Зверева.

Кари-Гари щелкнул пальцем. И тотчас из-под столов, из-под диванов, из-под шкафов стали вылезать гномы, которые осторожно и бережно подхватывали бороду своего повелителя, нежно поглаживая ее своими маленькими пальчиками.

Кари-Гари напоследок глянул на Зверева из-под своих мохнатых бровей и постепенно растворился в воздухе вместе с гномами.

Через минуту в комнате появился гном в сиреневой шапке и сиреневых штанишках.

— О горе, горе. Он уже ушел. Не сносить мне головы.

Он принялся заглядывать во все углы, но не нашел ни одного гнома. Он бегал между ногами Зверева, пока, споткнувшись о кроссовки, поднял голову:

— Простите. Вы не скажете, куда ушел повелитель, великий Кари-Гари. Я должен был нести его бороду, но на дворе так чудно пахли цветы, и я на секунду удалился. Этот дивный аромат увлек меня...

— Он ушел туда,— Зверев указал на небо за окном.

— Прекрасно, он отправился в свою башню, значит, я успею его догнать. Премного благодарен, вы спасли мою голову,— пробормотал гном и бросился вслед за ушедшей процессией, мгновенно растаяв в воздухе.

Озадаченный Зверев подошел к этому месту и осторожно вытянул вперед руку. Он увидел, как рука его по локоть исчезла. Зверев быстро выдернул ее назад: она вновь стала видимой. Тогда Зверев, скрепя сердце, отошел подальше. Следовать за Кари-Гари было опасно.

После разговора с Кари-Гари у Зверева осталось тягостное впечатление. Он понимал, что не смог отвести от себя подозрения волшебника и теперь был вынужден ожидать возможных осложнений.

В кровати он долго ворочался и уснул далеко за полночь.

В середине ночи в комнате появились чьи-то внимательные глаза, но обнаружив в кровати спящего Зверева, глаза тут же погасли.

Утром Зверев, бодрый и веселый, стоял на лестнице. За спиной висел рюкзак, в руках футляр с мечом.

— Прощай, замок,— сказал он достаточно громко, зная, что слова его немедленно донесутся до Кари-Гари.— Жаль, что отпуск мой кончился. Пора домой.

И он зашагал по дорожке.

Дорожка вилась среди цветущих лугов. Отовсюду слышались птичьи голоса. Где-то позади остался страшный Кари-Гари, и Зверев безмятежно шагал ни разу не оглянувшись.

К полудню Зверев пришел к домику Бабы Яги. Поскольку человек он был знакомый и не раз тут бывавший, домик на курьих ножках сам повернулся и широко распахнул двери.

— Во техника!—восхищенно сказал Зверев, поднимаясь по ступенькам.

— Чего рано так? — приветствовала его старушка.— Али замок не по нутру пришелся?

— Отпуск кончился,— объяснил Зверев.

— Потому как служивый,— вмешался в разговор ворон.— На службу ему пора.

— Да ну тебя... — отмахнулась от ворона Баба Яга.

Они сели со Зверевым за стол, и лейтенант положил сверху свой черный футляр.

— Кефир пришлешь? — спросила, хитровато щурясь, Баба Яга.

— А как же,— кивнул головой Зверев.

— И сколько ж его можно пить! — возмущенно закаркал ворон, но был изгнан Бабой Ягой на двор.

Затем Зверев наклонился через стол и тихо сказал:

— Мне бы меч надо спрятать в надежном месте.

— А чего не спрятать? — согласилась Баба Яга.

— Но чтобы никто... — поднял палец к губам Зверев.

— А где?

И Зверев зашептал еще тише.

Через пять минут он выходил из домика Бабы Яги точно в том же виде, как зашел сюда. Рюкзак за плечом, черный футляр в руке. Только в футляре меча уже не было.

— Прощай,— прокричал ему в спину ворон.

— До свидания,— повернулся и помахал ему свободной рукой Зверев.

Зверев ни в коем случае не мог выдать, что в футляре нет меча. Поэтому нес этот пустой футляр с такой же основательностью, как и прежде.

Он прошел еще несколько километров. Впереди остался последний поворот дороги. Слева текла мелкая речушка, дорога вилась между нею и высоким обрывом, на котором чернел лес. Никакой травы там не было, никакого пения птиц не слышно, только упавшая за многие годы листва.

«Что ж, пора! — подумал Зверев.— Вот оно, это место».

У обрыва лежал огромный камень весь покрытый мхом. Именно о нем говорили золотые рыбки.

Зверев замедлил шаг, потом вздохнул и зашагал быстрее.

Как только он оказался за поворотом, тотчас рюкзак и футляр растаяли в воздухе, а сам Зверев стал катастрофически уменьшаться. До пояса, потом до колен. И тут же стал маленьким гномом в зеленой шапке, с довольно приличной для его юного возраста бородой.

Он потянулся, чтобы как следует оценить свое новое тело. Задрал голову, потому что с его уменьшением деревья стремительно выросли вверх, и теперь это были уже не деревья, а какие-то ужасные громадины.

Неожиданно из-за угла на него налетели двое гномов. Один, старший, был в красной шапке, второй — в сиреневой.

— А где человек? — спросили они у Зверева, беспокойно оглядываясь по сторонам.

— Какой человек? — недоуменно смотрел на них Зверев.

— Что ты у него спрашиваешь, он же только что родился!