Кашлянув, отвожу взгляд. Этот засранец, видимо, на такую реакцию и рассчитывал.

— Снять?

Вскидываю голову.

— Ты с ума сошел?!

Громов изображает наивное недоумение.

— Я про галстук, Полина. В прошлый раз ты велела мне снять галстук.

— Нет! Или да! Да, — с трудом беру себя в руки. — Андрей, прекрати!

— Извини, но это сильнее меня, — садится в кресло напротив, медленно ослабляя узел галстука, глядя прямо мне в глаза. — Честность — мой принцип, я говорил тебе.

— Как-то странно ты интерпретировал свой принцип.

Он стаскивает галстук и бросает мне. Ловлю и как и в прошлый раз ощущение шелка жжет мне пальцы.

— Я не предлагаю тебе интрижку. Я предлагаю секс. Просто секс, которого мы оба очень сильно хотим. Это честно. Чем дольше мы тянем, тем сильнее все это рванет. Предпочитаю решать проблемы сразу.

— Значит я проблема?

— У нас обоих проблема, Полина. Станешь отрицать?

Отрицать глупо. Я ведь пожираю его глазами, а случайно оказавшись слишком близко в лифте просто начинаю течь от одного запаха и ощущения его рядом. Это страсть, существование которой я отрицала всю сознательную жизнь. Я ищу его взглядом, чувствую, когда он идет по кабинету. Притяжение вот-вот достигнет критической точки. Надо что-то решать. Вариантов у меня немного. Уволиться или сдаться.

Но передо мной чужой муж! И я не собираюсь изменять своему.

Заходит Дима и прерывает наш мучительный тет-а-тет.

— Добрый день. Готовы? О, и даже микрофон не забыли. Браво, Полина, растешь.

Вымучено улыбаюсь, Андрей принимает деловой вид, я тоже. Не хватало еще, чтобы наши флюиды запечалились на корпоративных видео. Благо, мы всё-таки профессионалы. Час пролетает в приятной свободной беседе.

— Так, я перекурю и дописываем, окей? — Дима встает и кладет свои большие наушники на стол.

— Я не могу уделить еще час, — отрезает Громов.

— У меня два часа вашего времени, мы хотели сегодня доснимать, — возмущаюсь не без причины. Димка и так тут все это второй раз настраивал за сущие копейки, и третий раз он точно не поедет. Я ему обещала.

— Вы говорили, что уложитесь в два.

— Я говорила, что мы попытаемся. Не получилось.

— У меня сегодня еще раздаточные листовки в филиалы, Полина.

— Я помогу с ними. Пожалуйста, нам нужно доснять сегодня.

Громов тяжело вздыхает, но остается сидеть в кресле.

— Хорошо.

— Попейте пока кофейку, передохните, — Дима, заядлый курильщик, вылетает вон.

Встаю, наливаю чашку кофе.

— Будешь?

— Да, пожалуйста.

— Как ты любишь?

— Не спеша, приглушенный свет, никакой музыки.

Оборачиваюсь.

— А, ты про кофе? — дьявольски улыбается Громов. — Без сахара, со сливками.

Ну спасибо, дорогой начальник! Теперь у меня руки только что ходуном не ходят. Соберись, Полина!

Отдаю ему чашку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Спасибо.

Себе наливаю в такой прострации, что зачем-то кладу сахар, хотя ведь уже год как не слащу.

Сажусь в кресло.

— Андрей, давай обсудим моральную сторону вопроса. Мне кажется, ты про нее забыл.

— Отнюдь. Если ты попытаешься влезть в мой брак, я уволю тебя быстрее, чем моргнешь, и ты никогда не устроишься в этом городе никуда, кроме кассирши в супермаркете. Также я никоим образом не собираюсь портить твой брак.

— Боже, я сейчас прослежусь от твоего благородства.

— Хорошо, — Громов пробует кофе. — Твои предложения?

— Остаться просто коллегами.

Он улыбается.

— Ты всем «просто коллегам» с такой охотой отсасываешь?

Дыхание перехватывает. От простой грязной честности этих слов. От образов, которые я каждую ночь гоню из головы. От собственной реакции на его слова. На то, как после них он смотрит на мой рот и медленно подносит чашку к губам.

— Я думаю нет. Я даже уверен, что нет. Ты как я, мы одинаковые, Полина. И мы одинаково немного в ступоре от того, что происходит. Просто, я оправился чуть быстрее, подумал и пришел к единственному решению. Это мука видеть тебя каждый день. Скажи, зачем я мучаюсь?

— Потому что я хороший специалист и на вашем инстаграме прибавилось уже полторы тысячи подписчиков. Намекаешь, что если я не соглашусь, ты меня уволишь?

— Боюсь, придется. Пожалуйста, не думай, что это потому, что ты не хочешь со мной спать. Я ни к чему бы не стал тебя принуждать и не собираюсь принуждать. Это потому что ты хочешь. От этого все и осложняется. Было бы куда проще, если я просто запал на тебя и тихо вздыхал от не взаимности. Гораздо проще.

Не могу с ним не согласиться. Да, будь это все не взаимно, и я бы могла просто позалипать на привлекательного босса издалека и украдкой помечтать в своих фантазиях.

— Поэтому я предлагаю поступить как взрослые люди. Выбрать удобное обоим время, снять номер в отеле и удовлетворить свои взаимные желания. Просто, без взаимных упреков, надежд или ненужных чувств. Мы оба несвободны и не собираемся рушить свои браки, но между нами притяжение… — он вдруг спотыкается, и у меня все тело сладко ноет от его судорожного вздоха. Он хочет меня. От осознания этого меня трясет. — Сильнейшее притяжение. Давай поступим разумно. Пожалуйста, Полина, давай уже трахнемся по-настоящему.

У меня глаза затягиваются поволокой и частит дыхание. Потому что я тоже об этом думаю. Да я только об ЭТОМ и думаю уже почти неделю. Каково это было бы — переспать с Андреем? До конца… чтобы он меня до самого конца…

Хлопает дверь и в комнату влетает запыхавшийся, воняющий сигаретами Димка. Муж моей подруги между прочим. Принимаю строгий невозмутимый вид. Радуюсь, что не приходится отвечать Андрею. Не готова я сказать «Да», а «Нет» — звучит как крах. Крах всех моих надежд сделать тут карьеру и крах влажных фантазий узнать каково это, подаваться Андрею навстречу, когда он глубоко внутри моего тела.

Задаю ему вопросы, он отвечает. Шутит, смотрит на меня, и по телу шалит электричество.

Как только Дима говорит «стоп» вскакиваю и сбегаю.

Полина

У Саши снова проблемы на работе. Поставщики фасадов его подводят, а кухни без фасадов никому не нужны. Он собирает свою сумку и уезжает к ним на завод, договариваться или ругаться, пока еще неясно точно. На пару дней или как пойдет я одна.

Даже не заикнулась, чтобы не ехал. Исключительно потому, что не смогла бы объяснить почему. Но от осознания, что мужа нет в городе, смотреть на Андрея я вообще перестала.

От нашего дикого притяжения страдает работа. Я не могу сосредоточиться на планерках, неприлично пялюсь на его губы, руки, взгляд то и дело скользит на его ширинку. Я знаю какой у него член, какие волосы в паху. Как выглядят его тазовые косточки и пресс.

Мои ощущения скатываются к какому-то мазохистскому изматывающему любованию. Словно рядом с твоей девяткой во дворе запарковалась ферари, сосед дал посидеть внутри, но ты знаешь, что никогда не прокатишься на ней по трассе, не выжмешь газ, услышав рев из-под капота, не заложишь крутой вираж. Сраная ферари настолько хороша, что ты готов ее даже угнать, только чтобы прокатиться хотя бы один чертов разок…

Вот так и я — смотрю на Андрея, пускаю слюни, бессовестно мастурбирую с мыслями о нем вечерами. Даже муж заметил, что мои аппетиты как-то подозрительно возросли. Отделалась тем что фаза цикла такая.

Громов прав — это безумие и ему пора положить конец! Но я не могу решиться. Не могу подойти к нему и сказать: да я согласна на секс. Давай пожалуйста, сегодня или в ближайшие два дня.

Не могу я этого сделать. Не могу и все. Я же не такая… Но я такая. И то что мы сделали на веранде доказывает это. Я — именно такая. Я уже изменила мужу, так какой смысл в этой дальнейшей игре, в этой муке?

Знаю, что такие мои выводы подсказывает мне не сердце и уж конечно не мозг! Всю мою логику переворачивает с ног на голову наглое женское естество, которое пульсирует от желания, когда Андрей Громов приближается на расстоянии вытянутой руки.