Прайс тяжело вздохнул и беспокойно заерзал в кресле, стараясь сосредоточить внимание на документах, разложенных перед ним. Устало потерев лоб, он в конце концов в расстройстве отложил ручку в сторону.

— Проклятая Мэри Энн! — проворчал он, вставая и подходя к окну кабинета.

Ее визит особенно сильно задел его чувства, поскольку он уже давно не был близок с женщиной. Во время войны не было времени на подобные переживания, но сейчас, когда ему ежедневно приходилось сталкиваться с весьма привлекательными дамами, он с трудом сдерживал физическое влечение.

Вздохнув, Прайс возбужденно провел рукой по волосам и вернулся к столу. Что ж, он воздерживался довольно долго и потерпит еще две недели до поездки в Мемфис, чтобы забрать Эллин. Стараясь игнорировать настойчивый голос плоти, он снова сел за стол, решив в последний раз попытаться заняться делом.

Вскоре он убедился, что работа над документами не может отвлечь его от мыслей, которые Мэри Энн пробудила в нем. Собрав бумаги, Прайс сунул их в папку и вышел из комнаты. Может быть, вне офиса ему удастся в конце концов успокоиться.

О'Райли удивленно поднял голову, не ожидая появления босса.

— Слушаю вас, сэр?

— Меня не будет в офисе весь день. Передайте мистеру Куперу, когда он придет, что я собираюсь дать кое-какие указания на местах, а потом поработаю дома с этими бумагами, — сказал Прайс, указывая на контракты.

— Других поручений не будет, сэр? — спросил клерк, немного нервничая из-за странного поведения босса.

— Нет, Кевин. Увидимся завтра утром. — Прайс едва заметно улыбнулся. — И не беспокойтесь из-за мисс Монтегью. Она не будет вам больше докучать.

— Хорошо, сэр, — покраснев, ответил Кевин О'Райли, глядя вслед хозяину.

Мальчик-посыльный нерешительно вошел в офис компании примерно через полчаса после того, как Прайс удалился. Он вопросительно оглядел комнату, прежде чем приблизиться к Кевину.

— Прошу прощения, сэр…

— В чем дело?

— У меня послание, которое я должен передать мистеру Прайсу Ричардсону. — Юноша показал записку.

— Мистера Ричардсона нет в офисе и не будет до завтрашнего утра.

— О… — огорчился посыльный. — Дело в том, что леди просила вручить это ему лично. — Он немного помолчал. — А где живет мистер Ричардсон? Я отнесу записку туда.

— Сейчас его нет дома. Он сказал, что у него неотложное дело, — пояснил Кевин. Затем, сочувствуя мальчику, попавшему в затруднительное положение, спросил: — Тебя обязали дождаться ответа?

— Нет.

— Вот и хорошо. Отдай записку мне, а я по пути домой занесу ее мистеру Ричардсону.

— Правда? Большое спасибо, мистер! — Внезапно он задумался. — Однако леди сказала, что я должен передать послание ему в руки.

— Поверь мне, паренек, оно будет у него сегодня вечером в шесть часов, — сказал Кевин.

— Благодарю вас.

Когда мальчик ушел, Кевин покачал головой и улыбнулся, восхищаясь добросовестностью посыльного. Аккуратно свернув пахнущее жасмином письмо, он положил его в карман рубашки.

Прайс сидел на вершине высокой известняковой скалы, наблюдая за течением реки. Хорошо бы сейчас рядом с ним была Эллин. Боже, как он соскучился по ней! По ее озорной улыбке, по ее голосу. Он чувствовал себя в эту минуту ужасно одиноким и не представлял, как мог жить до войны один. Дни казались бесконечно долгими и скучными. Его утешалс только принятое решение поехать в Мемфис.

Ремонт дома был почти закончен, и ему очень понравилась работа мастеров. Теперь дом выглядел еще красивее, чем прежде, и Прайс надеялся, что Эллин тоже будет довольна. Однако сегодня ему не хотелось сидеть дома. Его тело и душа нуждались в очищении, и Прайс решил устроить себе небольшую передышку. С этой целью он оседлал свою любимую лошадь и отправился верхом на скалы. Путешествие было долгим, однако чудесный вид, свежий ветер и теплое солнышко стоили того.

Прайс не был глубоко религиозным человеком и не посещал церковные службы с отрочества, однако верил — все к лучшему в этом лучшем из миров. Даже роковой взрыв на «Султанше» имел положительные последствия — он встретил и полюбил Эллин.

Расслабившись на солнышке, Прайс чувствовал, что скоро должен увидеться с ней. Он научился доверять своему внутреннему голосу, который во время войны помог ему избежать многих опасных ситуаций.

Отдохнув и успокоившись, он направился к дому, готовый терпеливо сносить одиночество.

Эллин сидела на краю кровати, вопросительно глядя на Дарнелл.

— Я не нашла его внизу, мисс Эллин.

— О… — Она окончательно сникла.

Что же происходит? Эллин не чувствовала себя хозяйкой своей судьбы, и это ужасно мучило ее. К тому же ей несвойственно было проявлять терпение, и потому последние три часа казались самыми долгими в жизни. Они отправили записку около двух часов дня, а сейчас уже шел шестой час. Если Прайс все еще любит ее, то обязательно должен прийти.

С трудом сдерживая жгучие слезы разочарования, Эллин поклялась больше не плакать. Теперь она знала, что делать дальше.

Прайс, видимо, полюбил другую. Чем иначе можно объяснить то, что он до сих пор не пришел? Поэтому, если она не свяжется с ним до завтрашнего утра, надо возвращаться назад в Мемфис. Возможно, с помощью деда ей удастся найти работу медсестры, пока ее беременность не станет слишком очевидной. Конечно, жизнь будет нелегкой, но ничего другого не остается. Расправив плечи, она приподняла подбородок и взглянула на Дарнелл.

— Я проголодалась и полагаю, Прайс не придет, чтобы пригласить нас на обед. Пожалуйста, закажи что-нибудь поесть в номер.

Дарнелл наблюдала за Эллин и была довольна тем, как она восприняла дурные вести. Эллин — прекрасная, волевая женщина. Другая, наверное, была бы полностью сломлена, но только не Эллин. Дарнелл повернулась, чтобы пойти заказать обед.

— И еще, Дарнелл…

— Что, мисс Эллин?

— Не могла бы ты найти того мальчика-посыльного? Может быть, он что-нибудь разъяснит нам.

— Хорошо, дорогая. — Дарнелл восхищалась тем, как держалась Эллин.

— Благодарю. — Эллин улыбнулась ей слабой ободряющей улыбкой.