– А почему ты не проверил, закрыты ли окна? – удивилась Лешка. – Тогда бы он не сразу влез. Пока вырезал бы стекло, ты бы успел позвонить и нам, и в полицию, и кому угодно.

– Ну, я…

– Да он окно нарочно открыл, потому что хотел в одиночку с ним справиться. Так ведь? – Артем пристально посмотрел на закадычного друга.

Ромка пожал плечами. Отпираться не имело смысла.

– Я почему-то так и думал, что здесь что-то произойдет, – продолжал Артем. – Предчувствовал это. И тебя предупреждал. А ну-ка, опиши-ка нам его поподробнее. Каким он был?

– Трудно сказать. Рожа как блин, сверху волосы. Наверное, он еще и в парике был, вот что, иначе почему я не видел краев маски? А волосы-то черные-пречерные, потому и глаза, и брови ожидаешь увидеть темные, а их у него совсем нет. Бррр… – мальчика передернуло от отвращения. – Еще на нем был черный свитер с воротом до самого подбородка и пиджак, тоже черный. Вот все, что я запомнил. Особо его разглядывать времени не было, он сразу убежал, потому что я заорал и дал ему понять, что со мной Сашка с Коляном.

– А какой он был комплекции? Какого роста? Хоть это-то заметил? – еще больше разволновалась Лешка.

– Я, пока вас не было, как раз сидел и вспоминал его приметы. Не маленький и не худенький, толстый скорее.

– Как ты? – невинно уточнила девочка, на что он чрезвычайно обиделся.

– Ты чего? Я очень даже стройный.

Ромка встал с дивана, прошел на кухню, сделав вид, что захотел попить, а на обратном пути незаметно посмотрелся в большое зеркало. Сестра была не права. Лето еще не кончилось, а он уже вытянулся и заметно похудел, несмотря на неустанный труд Нины Сергеевны на кухонном поприще и пироги, которыми постоянно угощала их Маргарита Павловна. Успокоившись, мальчик уселся на старое место, а Артем, сосредоточенно сдвинув брови, тронул его за руку:

– Послушай, а это случайно не Сеня?

Ромка резко замотал головой:

– Об этом я тоже думал. Мерзкий жирный Сеня был первым, кто пришел мне в голову. Но это не он. Потому что тот тип выше, причем намного.

А Лешка выскочила из комнаты, сбегала на второй этаж и вернулась обратно с голубкой.

– Гулюшка! – ласково проговорила она. – Ну скажи нам, кому и зачем ты могла понадобиться?

Синяя птица повертела гордо посаженной головкой, блеснула рубиновыми глазами, выскользнула из ее рук на стол и заскользила по его гладкой полировке. На столе горела низкая настольная лампа, свет от нее падал косо, и девочка вдруг заметила на ножке голубки малюсенький, едва заметный, уже заживший рубчик от небольшой царапины.

– Ой, смотрите, что это? – почему-то шепотом сказала она.

Ромка сбегал за лупой и внимательно осмотрел птичью ногу.

– Так вот в чем дело! – медленно проговорил он, и глаза его заблестели. – Было у нее, оказывается, кольцо. Кто-то его снял, и пользовался при этом, скорее всего, обычными кусачками, вот и задел кожу. Значит, это точно не простой голубь, а породистый.

– Так я и знала! – воскликнула Лешка.

А Ромка вскочил и схватил телефонную трубку.

– Как вы думаете, еще не поздно позвонить Михаилу Васильевичу? – спросил он и, не дожидаясь ответа, набрал номер, который ему перед отъездом к ветеринару продиктовал Березкин. Голубевод откликнулся после первого же гудка. Значит, еще не лег.

– Было кольцо у нашей голубки, мы только сейчас на ее ноге шрам заметили! – прокричал Ромка и, не удержавшись, прибавил: – А еще у нас ее хотели украсть.

– Кто? – изумился тот.

– Не знаю. Он так быстро убежал, что я не успел его разглядеть, – ответил Ромка, решив, что не стоит на ночь рассказывать людям всякие страшилки про людей в блинах-масках. – Но теперь мы и подавно хотим узнать, что у нас за птица и откуда взялась. Вы нам поможете?

– Конечно, сделаю все возможное, – ответил Михаил Васильевич.

Когда Ромка закончил разговор, в его голову пришла новая мысль:

– Слушайте, а может, она какие-нибудь ценности носила или наркотики? Голубей еще и в этих целях используют, я про такое много читал. А когда их с нее снимали, то ножку и поцарапали. Как вам такая версия?

– Кто знает? – пожал плечами Артем и предложил: – Послушай, а попробуй-ка нарисовать этого типа. Когда рисуешь, в памяти всплывает много мелких деталей – это проверенный факт.

– Точно, – Ромка притащил альбом для рисования с фломастерами и изобразил неуклюжую фигуру в огромных черных башмаках и мешковатых штанах.

– Урод какой-то, – вгляделась в рисунок Лешка. – Ты совсем не умеешь рисовать.

– Это я-то не умею? Я? – возмутился мальчик, с неизъяснимым удовлетворением разглядывая собственное художество. – Ты его не видела, а говоришь! Суть я отразил абсолютно верно! Можно сказать, сделал фоторобот. На нем и в самом деле были слишком большие башмаки, и штаны вот так же висели, и еще он руками махал, как клоун. Могу еще и на компьютере нарисовать, но там то же получится.

– А какие они были, башмаки? Что, если жирный Сеня встал на высокие каблуки и оттого показался выше ростом? – сдвинул брови Артем.

Ромка еще раз подумал, почесал затылок и покачал головой:

– Нет, ботинки точно были без каблуков. Растоптанные такие, огромные…

Не договорив, юный сыщик сорвался с места и выбежал в сад. Там, встав на цыпочки, прошелся под одной из веток раскидистой яблони и, вернувшись назад, еще больше утвердился в своих словах:

– Я сейчас вспомнил, что он согнулся, когда пробегал под той веткой. А Сеня ниже меня, и достать до нее ему бы не помогли никакие каблуки.

– Но если мы пойдем в полицию с твоим рисунком, то никто не поверит, что к нам являлось такое страшилище, – сказал Артем.

– Тогда мы сами должны его найти! Я это так не оставлю! Мой Дик из-за него чуть было не умер, и неизвестно, на что еще способен этот тип! – воскликнула Лешка, и глаза ее яростно запылали. Она не всегда горела желанием участвовать в многочисленных расследованиях, которые то и дело затевал ее брат, но сейчас готова была на все, лишь бы найти преступника, посмевшего покуситься на жизнь ее любимца. Да она из-под земли достанет этого мерзавца, чего бы ей это ни стоило.

– Именно этим я и собираюсь заняться в первую очередь. Отложу все дела, даже на Чистое озеро не поеду, пока до него не доберусь, – торжественно объявил брат и, взяв альбом для рисования, уселся намечать план предстоящих действий.

Юный сыщик занес фломастер над следующей за рисунком страницей, написал вверху «Список подозреваемых лиц», поставил ниже жирную римскую цифру «I», и рука его остановилась.

– А что писать-то? У нас же нет ни одного подозреваемого.

– А если этот Сеня подослал к нам какого-нибудь бомжа? – предположила Лешка.

– Бомжа? Нет, только не бомжа. Кто ж в таких делах полагается на бомжей? – Ромка забарабанил пальцами по столу. – Да, с подозреваемыми у нас не густо. Ведь почти никто не знал, что эта птица у нас. А те, кто знал, – вне подозрений.

Лешка потерла лоб, пытаясь ухватить какую-то неясную мысль, и в следующий миг порывисто вскочила:

– Послушайте! А помните человека, который спутал нас с Машкой? Ну, которого мы встретили у Александры Валентиновны, когда возвращались за фотоальбомом? Он тоже знает о нашей птице. Александра Валентиновна не могла ему о ней не рассказать! Не за ней ли он сюда приехал?

– Точно! – воодушевился Ромка. – Он и по росту подходит. Принял Машку за тебя и потому влез к ним в дом. А когда понял, что ошибся, украл у них продукты, чтобы отвести подозрения. И бросил в пещерке, не знаю, правда, зачем. Лично я бы их съел. Но это неважно. Остается узнать, где он живет, и дело с концом.

– Поселок невелик, узнаем, – сказала девочка.

Спать легли очень поздно: обсуждали происшествие. А потом отнесли голубку наверх, и Лешка, отослав Катьке подробное письмо с Ромкиным рисунком, пошла к себе, а мальчики на всякий случай улеглись в гостиной: мало ли каких новых гадостей можно ждать от коварного преступника.