Мишка вдруг пожалел, что женщина с такой легкостью раздает деньги, и ужаснулся сам себе: только теперь он понял, что хочет украсть эту сумку.

В нескольких шагах от него стоял однорукий человек с небольшим чемоданчиком. Этот чемоданчик Мишка тоже заметил и, торопливо отойдя от женщины с сумочкой, невольно стал наблюдать. Однорукий рассеянно поглядывал по сторонам. Какой-то человек в военной форме, но без петлиц подошел к нему.

— Вы не знаете, сколько сейчас времени? — спросил он.

Инвалид поставил чемодан на землю, достал черные с золотым ободком часы и, без слов, показал их подошедшему.

— А у вас не найдется закурить?

Инвалид улыбнулся, блеснув золотыми зубами.

— А вы что курите? Махорку, табак или папиросы? — спросил он в свою очередь.

— Папиросы.

«Вот какой нахальный!», — подумал Мишка, но, к его удивлению, однорукий не рассердился, а достал папиросы.

— Пока есть, курите, — сказал он, открывая портсигар.

Человек в военной форме взял папиросу, закурил, приложил руку к пилотке, нагнулся и, подняв чемоданчик, пошел к выходу. Мишка хотел было крикнуть инвалиду, что у него утащили чемодан, но не крикнул, заметив, что тот равнодушно провожает взглядом уходившего. Все это было странно. Судя по их разговору, однорукий не знал этого человека, но почему-то отдал чемодан, не получив взамен ничего.

Зеленые цепочки - _3.jpg

Дальнейшие события развернулись очень стремительно. Завыла сирена, и все заторопились к выходу. В воротах образовалась пробка. Задние напирали. Неожиданно Мишка увидел женщину с сумочкой. Он заработал локтями и почти у выхода схватил сумку и дернул ее изо всей силы вниз. В тот же момент людским потоком его вынесло за ворота. Стало просторнее. Мишка сунул сумку под тужурку, метнулся в сторону и побежал. У первого же дома его задержали дежурные МПВО и направили в бомбоубежище. Сидя в подвале и прислушиваясь к разговору, Мишка чувствовал под тужуркой холодок упругой кожи. Ему хотелось посмотреть, что лежит в сумке, но открыто это сделать он не решался, боясь, что его сразу заподозрят в воровстве.

— Черт понес меня на рынок, — ворчал какой-то старик. — Сколько времени тревога протянется… Просидишь опять по-вчерашнему, до вечера.

— Зачем загоняют людей в подвалы? — сочувственно отозвалась женщина, сидевшая рядом с Мишкой. — Толкотня, беспорядок… У какой-то женщины в этой давке сумочку украли.

— Да… — согласился старик. — Этих бандитов я бы на месте давил, как клопов. В сумочке-то, наверно, карточки были.

У Мишки екнуло сердце. Старик сказал эти слова с таким презрением, что на душе у мальчика стало нехорошо. Мишка пересел в темный угол.

— У другой женщины муж на фронте, родину защищает, дома — дети, а тут какой-то паразит последние деньги украдет, — продолжал старик.

Когда заиграли отбой, Мишка вышел на улицу один из первых и быстро зашагал домой, придерживая рукой сумочку. Из-под ворот выходили люди. Сзади раздался визгливый женский голос:

— Вот он! Держите его!..

Мишка сразу сообразил, что женщина, которую он обокрал, заметила его, и побежал. Не успел он сделать несколько прыжков, как кто-то подставил ему ножку, — он упал, сумочка выпала на тротуар. Остальное происходило, как во сне. Крики, плач женщины, удары…

Когда Мишка пришел в себя, то почувствовал, что кто-то крепко держит его за шиворот. В отделении милиции, куда его привели, народу было много.

Вместе с Мишкой пришли трое: милиционер, старик, сидевшей в бомбоубежище, и еще третий, в коричневом пальто. Его Мишка узнал сразу по веселым глазам и седым волосам на висках. Это был тот самый незнакомец, который помогал им тушить на чердаке «зажигалки». Сейчас он отошел в сторону и хмуро поглядывал на Мишку. А потом, когда кончился допрос, он прошел за перегородку и, нагнувшись, сказал несколько слов лейтенанту милиции. Глаза его равнодушно скользнули по Мишкиному лицу, и сразу он вышел из дежурной комнаты.

Лейтенант крикнул задремавшему на скамейке милиционеру:

— Жуков! Посади-ка туда мальчишку.

— Есть!

Через минуту Мишка оказался в темной комнате, услышал, как за ним захлопнулась дверь и звякнул засов.

5. ВСТРЕЧА

До вечера Мишка просидел в пустой комнате один. Завыли сирены. Над головой затопали сапогами бежавшие милиционеры, а затем наступила тишина. Из-за печки выбежала большая крыса. Она смело посмотрела на Мишку, подняв мордочку, понюхала воздух, не спеша пробежала через комнату и исчезла в норе. Мишка сидел на табуретке, равнодушный ко всему. Ему казалось, что жизнь оборвалась и окончилась. Его осудят за кражу и заключат в тюрьму. Прощай, море! Не бывать ему моряком торгового флота, не будет он плавать по дальним морям…

Мысль о сестренке, которая напрасно ждет его в гости, кольнула в сердце, и слезы сами собой закапали из глаз. Раньше Мишка никогда не ревел и считал позорным «распускать нюни». Сейчас он не стеснялся слез, тем более что их никто не видел. Слезы доставляли ему даже некоторое удовлетворение. Он стал еще больше растравлять себя, вспоминая мать, отца. Стало жаль всех, и даже женщину, у которой он украл сумку. Потом слезы высохли сами собой и наступило полусонное оцепенение. Мишка не знал, сколько времени он сидел так, неподвижно, подпирая голову руками. Очнулся он, когда в соседней комнате загремели миски и ложки. Есть хотелось, как никогда. Он стал ходить по комнате в ожидании, что ему сейчас дадут обед, но никто не приходил. Он бы мог поднять шум, забарабанить в дверь кулаками и потребовать себе еду, но почему-то не стал этого делать. Где-то в подсознании скрывалась надежда, что его не случайно посадили одного в пустую комнату и что незнакомец в коричневом пальто еще появится.

Чтобы время шло скорее, Мишка лег на кровать, но заснуть не мог.

Наступил вечер. В комнате стало совсем темно. Наконец дверь открылась. Мишка повернул голову и увидел в дверях милиционера.

— Выходи, — равнодушно сказал тот. Мальчик поднялся и покорно вышел за милиционером в дежурную комнату, где их ожидал незнакомый Мишке молодой человек. Мишка заметил, что под штатским пальто он носит военную форму.

— Этот, — сказал милиционер и прошел к себе за перегородку.

— Как тебя зовут? — спросил незнакомый молодой человек.

— Михаил Алексеев.

— Вот что, Алексеев. Пойдем сейчас со мной, но давай условимся, что ты не вздумаешь удирать.

— Куда удирать?

— Удрать некуда. Это верно. Смысла в этом тоже нет. Найду.

Они вышли на улицу и направились к трамвайной остановке. Трамвай довез их до Финляндского вокзала. Через Литейный мост они пошли пешком и остановились возле здания Наркомвнудела.

С любопытством оглядывался мальчик по сторонам, когда они поднимались по лестнице, шли по коридору. Навстречу попадались торопившиеся куда-то моряки, пограничники, летчики. Но самый большой сюрприз ожидал Мишку в кабинете, куда они наконец вошли.

За письменным столом сидел знакомый человек с седыми висками, которого так недружелюбно встретил он на крыше.

— Товарищ майор государственной безопасности, ваше приказание выполнено, — сказал Мишкин провожатый.

— Хорошо. Садитесь, товарищ Бураков. — Майор хмуро смотрел на Мишку. — Ну что, парень, рот открыл? Муха залетит. Узнал?

— Узнал.

— Тем лучше. Садись. Как же это ты споткнулся, дружок? Я думал, что ты хороший, честный парень. Так геройски «зажигалки» тушил — и вдруг сумочки воровать.

Мишка сидел в кожаном кресле, опустив голову, и молчал.

— Думал я тебе поручить одно дело, — продолжал майор. — Думал, что ты поможешь нам. Да ничего теперь не получится. Воры нам не нужны. А жаль… жаль..

Потянулось молчание. Бураков поднялся с места.

— Разрешите идти, товарищ майор?

— Идите.

Мишка почувствовал руку, которая легла ему на плечо, и тоже встал. Но он не мог так уйти, ни слова не сказав.