— Ой, ладно, всё больше загадок. Спрошу потом у него. Спокойной ночи.

— И тебе тоже, — Таня отключилась.

Вот же засада. Нужно у него выпытать правду. Хотя, наверное, уже завтра. Спать хочется жутко. Зевнула и поплелась в душ. Ён ещё не помылся. Его силуэт был виден за шторкой в виде тени. Мужчина пел какую-то песню на родном языке. Вы когда-нибудь видели поющего варвара? Я да. Это жуть просто! Особенно если у него нет голоса. У меня его тоже нет, но я даже в душе не пою. Мамочки ну и вой. Захотелось подойти и воткнуть ему в рот мочалку вместо кляпа.

Ён.

Из-за шума воды я не услышал, как зашла Полина. Я, скорее её почувствовал, но петь не прекратил. А чего мне стесняться? Я у себя дома. Тем временем она встала у ванной и громко крикнула.

— Ён, прекрати выть!

— Почему сразу выть? Это старинная колыбельная песня нашего народа, — парировал я.

— Только не говори, что ты будешь петь её нашим детям! — почему-то возмутилась она.

— А почему нет? Ты ведь уже не отрицаешь, что у нас будут совместные дети. И вообще не потрешь мне спинку.

Я быстро высунулся и, схватив ее, потащил в ванную. Она не успела опомниться, как стояла под струями тёпой воды, перед голым мной.

— Ён ты больной?! — рявкнула, уперев руки в бока.

— Ага, с тех пор как познакомился с тобой. Вот мочалка, потри мне спинку, — протянул ей красную вязаную штуку.

— Это моя мочалка! — взвизгнула она.

— Ой, подумаешь. Я думал теперь у нас всё общее. И потом, ты что брезгуешь после меня.

— Вообще-то это элементарные правила гигиены. Завтра закажу себе новую мочалку, — она выхвалила у меня её из рук, — Повернись хоть что ли.

— Как? Здесь тесно, между прочим. Но у тебя есть способ мне помочь. Залезаешь ко мне на колени. Потом перегибаешься через плечо и моешь, — улыбнулся я.

Полина округлила глаза и покраснела, видимо представив, как это будет. Ей же придется тогда прикоснуться ко мне всем телом. Представил эту картину. Как она перегибается через меня, а её грудь касается моего плеча. От такой фантазии предатель член начал наливаться кровью. Она ещё больше округлила глаза, а потом испуганно промямлила.

— А-а, знаешь, что Ён, не пошёл бы ты в баню, — мочалка прилетела мне в лицо, а девушка стала спешно вылизать из ванной.

Я не стал её останавливать. Зачем пугать ещё больше. Через некоторое время зашумел душ. Да, дела. И что теперь делать? Не звать же, в конце концов, на помощь Сиблу?

Полина.

Как только легли спать, Ён тут же сгрёб меня в охапку и притянул к себе. Он не реагировал на мои брыкания и протесты. А удары моих кулачков по его груди, видимо были легче комариного укуса. По крайней мере, он смеялся и говорил, чтобы я перестала его щекотать. Потом он вообще обнаглел и, схватив меня за талию, уложил на себя, придавив одной рукой, чтобы не сбежала.

— Ну, что ты вертишься как Вирш. Этим ты меня только заводишь. Не собираюсь я тебя трогать. Но приласкать-то немного можно? Знаешь, Полина, что мне сейчас хочется, даже больше чем переспать с тобой?

— Что? — я затихла в его руках.

— Сломать Рика и вынести на мусорку. Ему ты позволяла то, что не позволяешь мне. Успокоилась? А теперь спи, — заявил он на полном серьёзе.

— Я тебе отлежу здесь всё, — попыталась вставить последний аргумент.

— Разобью Рика! — грозно сказал он.

— Ладно, только не трогай Рика, — смирилась я с неизбежным.

Полина.

Проснулась утром лёжа на боку. Ён положил мне руку на талию и притянул к себе. Так вот почему мне так жарко.

— Доброе утро, любимая, — тут же сказал варвар.

— Доброе утро. Мне жарко, Ён, отцепись от меня, — пробурчала я.

— Нет, даже не подумаю, — он поцеловал моё плечико, — Может, всё-таки займёмся любовью? Тебе будет хорошо со мной, клянусь. Ну почему ты такая упрямая.

Я перевернулась и посмотрела на него умоляюще.

— Не надо, Ён, дай мне ещё время. Понимаешь, мне не так легко забыть то, как меня воспитывали. Да, я может быть не совсем, такая как все они, просто вдолблённые в мозг принципы, никуда не денешь.

— Какие принципы? Не уступать и не подчиняться мужчине? Брось, Поля, я не заставляю быть моей рабыней. Ты всё так же свободна. Просто твой статус немножко изменился. Теперь ты не просто девушка, ты жена, а это накладывает некоторые обязанности. Но я потерплю ещё немного, — ласково сказал он.

— Спасибо Ён, — погладила его по щеке, — Как ты думаешь, великий Ён Кон ест блинчики?

— Ён Кон ест всё, — улыбнулся он, — Доктора на Гластере имеют отменное здоровье, и у них не бывает аллергии.

— Как интересно. Тогда может быть, отпустишь меня, чтобы я смогла приготовить завтрак?

Он нехотя меня отпустил, разжимая объятья. И вот что за наглость всё время меня лапать и хватать в объятия. Между прочим, я к такому не привыкла, но ему, похоже, на это наплевать.

Приготовила блины, и сварила кофе. Но не успела оглянуться, как Ён умял свою порцию и потянулся за моей.

— Руки убрал! — возмущённо сказала я.

— Это слишком вкусное и я не могу остановиться, — виновато произнёс он.

— Эй, таким макаром ты потолстеешь. А потом вообще не влезешь в мой дом, — скривилась я.

— Я?! Вот уж нет. Чтоб ты знала, на Гластере нет толстых людей, — гордо заявил он.

— Ладно, буду иметь в виду, что у тебя зверский аппетит. Кстати, мне дали отпуск. Чем займёмся?

— Поедем на объект, нужно будет время от времени всё проверять.

Тем не менее, мы никуда не торопились. Посмотрели новости по телевизору, и только в двенадцать часов выехали из дома. Сидеть за рулём кабриолета было всё ещё не привычно, но я смирилась с тем, что какое-то время придётся ездить на нём. А ещё на нас постоянно глазели и прохожие, и водители проезжающих автомобилей. Неудивительно, ведь Ён выделялся не только своим ростом, он был мужчиной, свободно разъезжающим по улицам города.

— Послушай, Ён, может, расскажешь побольше о загадочных Эйнархах? — спросила я.

— Конечно. Только услуга за услугу, ты мне рассказываешь о том, о чём вы говорили с госпожой Амирой Гафур вчера, — сказал с улыбкой.

— Я не могу говорить об этом? — нахмурилась я.

— Тогда и я не могу, — безразлично пожал плечами он.

— Так не честно, Ён! — воскликнула я.

— Почему не честно? Всё справедливо. Услуга за услугу, — парировал он.

Когда мы приехали, и вышли из машины. То нас окружила тишина. Только листья ближайших деревьев шелестели. Зашли в здание, прогулялись по этажам, но никого не обнаружили.

— Да, а воз и ныне там, — ехидно сказала я.

— Когда работа медленно идёт у нас на Гластере говорят: «Глаза не видят ни начала, ни конца». Похоже, здесь именно так, — вздохнул он.

— Я рассчитывала, что женщины рьяно возьмутся за работу, только бы выселить нас за пределы города. Странно, что они не спешат, — искренне удивилась я.

— Что теперь делать, жаловаться? — развёл руками мужчина, и пнул пустую консервную банку.

— Ага, ты ещё как в старину книгу жалоб и предложений попроси, — хихикнула я.

За пару дней я начала привыкать к нему и уже не боялась, так как впервые часы. Почему-то в сознании стало укореняться, что ничего плохого он мне не сделает. По крайней мере, не ударит точно. Может татуировка начала действовать? Ён говорит, что со временем, и я буду чувствовать его эмоции. Может вот так оно и происходит, поначалу появляется крошечное доверие.

Мы прошли дальше по второму этажу и вошли в одну из комнат. Она была довольно просторная, а окна смотрели на лес. Я подошла к окну и взглянула через разбитое стекло на буйство зелени.

— Красиво тут, правда? — вздохнула, жалея, что нельзя прямо сейчас здесь остаться и жить.

Ён опять обнял меня сзади и положил голову на плечо.

— Согласен красиво. Это наша будущая спальня. Здесь тоже будет красиво. Я заказал огромную кровать, с надёжным, прочным каркасом. На этой кровати я буду любить тебя так, что ты будешь умолять не останавливаться. Буду нежно целовать твоё тело везде. А потом….