— Ну разве что самую малость. Я даже удивлена, что ты заметил.

Джейсон приподнял голову и усмехнулся.

— Не забывай, что я уже достаточно долго и целенаправленно исследую твое тело. — Он вгляделся в ее лицо, и постепенно его усмешка исчезла. — Ты вся словно наполнена внутренним светом, и от этого стала еще краше. Материнство идет тебе.

Лорен улыбнулась:

— Тебе легко говорить — ведь не ты вынужден пропускать завтраки.

— Я хочу, чтобы ты показалась врачу, как только мы прибудем в Лондон. Наш семейный доктор в Кенте вроде бы неплох, но я предпочел бы свести риск к минимуму.

Лорен нахмурила брови.

— Уж не собираешься ли ты отныне обращаться со мной как с инвалидом? Если это так…

— Нет, но я собираюсь позаботиться о моем ребенке надлежащим образом. В конце концов, я будущий отец, и у меня тоже есть некоторые права. Думаю, ты должна позволить мне проявить к вам обоим чуточку внимания.

— Так вот почему ты сделался столь предусмотрителен в последнее время! Чует мое сердце, ты избалуешь его до крайней степени.

— Его?

— Нашего сына.

— Ага, значит, ты ждешь мальчика? — спросил он, и его глаза весело заискрились. — А что, если я хочу девочку с золотыми волосами и кошачьими глазками, как у ее матери?

— Я думала, что ты женился на мне ради того, чтобы получить наследника.

— Нет, ты думала, что мне нужны твои деньги. Но в сущности, оба предположения ошибочны. На самом деле я женился на тебе ради того удовольствия, которое я получаю, пытаясь сделать наследника.

Лорен сверкнула лукавой улыбкой:

— Ну что ж, поскольку наследник уже на подходе, ты можешь прекратить дальнейшие попытки.

Джейсон, в промежутках разговора теребивший губами мочку ее уха, на мгновение прервался.

— В отличие от тебя я не так уверен, что это будет мальчик, — пробормотал он. — Тут возникает момент неопределенности…

— Это должен быть мальчик. В противном случае я не смогу показаться на глаза всем тем тетушкам и кузенам, о которых ты мне рассказывал.

Джейсон приподнялся на локте и улыбнулся, любуясь ею.

— Не бойся, любовь моя, я буду рядом. Не только моих любопытных родственников, но и все, что готовит нам будущее, мы встретим вместе.

— Вместе, — торжественно повторила Лорен, и почти тотчас же неприятный холодок пробежал у нее по спине. Однако она привычным усилием воли заставила себя не обращать внимания на тревожные призраки из прошлого. Обвив руками шею Джейсона, она лениво улыбнулась ему.

— Знаешь, что не дает мне покоя? — прошептала Лорен на ухо мужу. — Та ночь, когда ты впервые привел меня сюда, весьма смутно запечатлелась в моей памяти. Мне вспоминается что-то удивительно непристойное. Будто бы ты взял меня прямо на своем письменном столе.

Джейсон оглянулся через плечо. Крышка стола была вся завалена бумагами. Голубые глаза молодого человека блеснули весельем.

— Угу, — подтвердил он без тени раскаяния, — именно так все и было. С тех пор я с особым удовольствием за ним работаю.

— В таком случае тебе не трудно будет освежить немного мою память, прежде чем мы достигнем Англии?

Покосившись на Лорен, Джейсон от души рассмеялся.

— С превеликим удовольствием, — церемонно ответил он. — Однако не одного меня, как видно, посещают непристойные мысли, а?

Англия, 1816 год

Четыре года назад, когда Лорен в ужасе спасалась от людей Барроуза, Лондон не произвел на нее ровно никакого впечатления. Тогда она была дрожащей, напуганной девочкой, выбившейся из сил и близкой к отчаянию. Теперь, проплывая по фарватеру Темзы на собственном корабле, Лорен получила возможность разглядеть город получше.

Английская столица поразила ее обилием грязи, неприятным запахом и бедностью. Казалось, Лондон окончательно потонул в облаке черного дыма, вырывавшегося из бесчисленных труб. Обветшалые домики сиротливо лепились друг к другу вдоль загаженной набережной, странно выделяясь на фоне представительных зданий и высоких шпилей, видневшихся вдалеке.

Когда шхуна приблизилась к суетливому лондонскому доку, воспоминания о давнем побеге вновь ожили в душе Лорен. Только теперь она поняла, что старый страх никуда не ушел. Дрожь, охватившую ее, трудно было списать на английскую погоду, хотя день выдался куда прохладнее, чем те, к которым Лорен привыкла в Новом Орлеане.

Ее тревога непонятным образом задела и Джейсона, стоявшего рядом. Обняв жену за талию, он ободряюще улыбнулся ей и указал рукой на берег, где возвышались массивные башни Тауэра. Все последующие два часа Джейсон без устали рассказывал Лорен о Лондоне, его королях и простых жителях.

Когда наконец они покинули корабль и личная карета Джейсона помчала молодоженов прочь из дока, Лорен без труда убедилась, что Лондон вовсе не такой нищий город, каким показался ей поначалу. На его улицах бурно кипела жизнь, процветала торговля, прохожие были модно одеты, крики продавцов и извозчиков, смешиваясь со стуком лошадиных подков, рождали вокруг оживленный, несмолкающий гомон.

Лорен, выглядывая из окна кареты, широко раскрывала глаза от любопытства и комментировала каждую новую деталь, привлекшую ее внимание, а Джейсон лишь довольно посмеивался столь наивному поведению своей молодой жены. Однако когда они достигли элегантной Мэйфер, возбуждение Лорен сменилось некоторой подавленностью. По обеим сторонам относительно тихих улиц возвышались огромные дома, очевидно, принадлежавшие невероятно богатым и знатным людям.

Вскоре карета свернула на Гросвенор-сквер и остановилась перед городской резиденцией Эффингов. Задержавшись на подножке, Лорен с благоговейным ужасом взглянула на величественный георгианский особняк. Ей следовало быть готовой к подобному великолепию, проехав полгорода в массивной, украшенной гербом Эффингов карете с ливрейными лакеями на запятках. И все же, убедившись воочию, в какой роскоши вырос Джейсон, Лорен ощутила некоторую растерянность. Внезапно ей стало понятно, с каким чувством Лайла выходила замуж за богатого и респектабельного Бове; а ведь семейство Стюартов было несравненно богаче. Благодаря какому-то очень древнему предку Джейсон даже находился в отдаленном родстве с королевским домом.

Тем не менее ее супруг не слишком заботился о церемониях. Подхватив Лорен на руки, Джейсон понес ее наверх по широким каменным ступеням и, не обращая внимания на ее отчаянные протесты, гордо продемонстрировал жену прислуге, сбежавшейся на крыльцо. Лорен ощущала себя военным трофеем и одновременно невестой, только что доставленной из церкви. Ее щеки заливал румянец, приобретший багровые оттенки к тому моменту, когда Джейсон опустил ее на блестящий паркет. С любопытством оглядываясь вокруг, Лорен успела заметить хрустальную люстру и мраморную лестницу на галерею, прежде чем Джейсон начал представлять ее слугам, обилие которых напоминало армию, выстроившуюся на войсковой смотр. В роли главнокомандующего выступал дворецкий Морроу, седовласый мужчина с безукоризненными, подчеркнуто официальными манерами. Он приветствовал новую леди Эффинг ясным, зычным голосом, отчего Лорен вдруг почувствовала себя откровенной выскочкой. Но тут упавший было дух подняла миссис Морроу, экономка. Довольно посмеиваясь, пожилая женщина дала Джейсону чмокнуть себя в морщинистую щеку, а затем поприветствовала Лорен с неподдельной сердечностью. Было ясно, она чрезвычайно рада наконец-то появившейся в доме хозяйке.

Прошло немало времени, прежде чем Джейсон успел дойти до конца строя. Он приветствовал всех слуг по имени, за исключением садовника, который поступил на службу в отсутствие молодого хозяина. Для каждого Джейсон находил особые слова и, казалось, не уставал радушно принимать свадебные поздравления и пожелания счастливой супружеской жизни. Лорен тем временем изо всех сил старалась запоминать новые имена и лица.

После представления слугам экономка провела ее наверх, чтобы показать дом, и сообщила, что девушке по имени Молли поручено исполнять обязанности ее горничной, до тех пор пока не подыщется достойная кандидатура на место личной служанки миледи.