Листвичка отступила от ручья и нырнула под куст остролиста, стремясь скрыться из виду. Колкие листочки цеплялись за её мех. Она понимала, что ничего дурного не совершила, никаких границ не пересекала и ничего у племени Ветра не воровала, но ей не хотелось выслушивать колкости соседнего племени, не сейчас. Она услышала, как патруль притормозил, чтобы обновить метки, а после помчался дальше в сторону холма. Листвичка выждала мгновение–другое, затем вынырнула наружу и вытряхнула обломки веток из своей шкуры.

Она возвратилась к ручью и потащила откушенный стебель тысячелистника на берег, когда её окликнул голос:

— Ты думала, я не смогу тебя почуять? Твой запах я узнаю, где угодно!

Листвичка выронила стебель: он плюхнулся в ручей, обдав кошку небольшими брызгами.

— Грач! Что ты делаешь? Где твой патруль?

— Я отослал их осмотреть границу за хребтом. — Огромные голубые глаза кота сияли беспокойством. — Хотел... Хотел узнать, как ты поживаешь.

— Со мной всё хорошо... — Листвичка отошла на шаг назад от берега. — Без дела не сижу, как видишь.

Внезапно Грач в прыжке пересёк ручей. Запах кота окутал Листвичку; осознание его близости вызвало желание прижаться к плечу Грача, почувствовать тепло его тела.

— Я по тебе скучал, — он прошептал это так близко, что его дыхание коснулось морды Листвички. — Ты мне нужна. Как я хотел бы, чтобы всё было иначе.

— И я хотела бы, — тихо проговорила Листвичка. — Гораздо больше, чем ты можешь представить. — Перед её взором пробежали картины покалеченного тела Белолапки посреди поляны, глубокой раны от клеща у Кисточки, колотой раны на лапе Ягодки. Этим котам она была действительно нужна, нужнее, чем ему. Листвичка выпрямилась. — Но мы не в силах изменить что–либо, Грач. Всё кончено. Я остаюсь целительницей Грозового племени, и буду ею, пока не окажусь в Звёздном племени.

Она почувствовала, как Грач отпрянул и уставился на неё. Неужели он решил, что можно всё вернуть, как было раньше? «Что бы ни случится дальше, то будет лишь моей судьбой. Моей, и больше ничьей. Ему там места нет!»

— Я думаю, тебе пора! — сказала кошка. — Твой патруль скоро вернётся и начнёт тебя искать. Ты же не хочешь, чтобы они усомнились в твоей верности?

— Я думал, нам с тобой плевать, что могут подумать соплеменники.

— Так знай: мне не плевать, — ответила Листвичка. — Ступай к себе в племя, Грач. Я не могу позволить тебе снова всё разрушить,

Её слов ранили воителя племени Ветра сильнее любого удара. Он попятился от невыносимой боли, исказившей его взор.

— Если ты этого действительно желаешь... — пробормотал кот.

— Желаю! — рыкнула Листвичка. Внутри неё котята заворочались столь яростно, что кошка испугалась, Грач вот–вот заметит. Неужели слышат, как я прогоняю их отца? «Ох, малыши, а разве у меня есть выбор? Ведь если я утрачу место в племени, мы останемся ни с чем».

Грач перепрыгнул через ручей. Он обернулся и открыл было рот, желая высказаться, но торопливая поступь кошачьих лап заставила его взглянуть на холм: патрульные бежали в их сторону. Листвичка резко развернулась и нырнула обратно под остролист. Она выглянула наружу и увидела патрульных, окруживших Грача. Чёрная кошка тесно прижалась к нему, обвив его хвост своим. Когда она заговорила, Листвичка узнала Сумеречницу, воительницу племени Ветра, отличавшуюся своим недобрым настроем по отношению к Грозовому племени.

— Всё хорошо? — спросила Сумеречница. — Ты с кем–то говорил?

— Ни с кем особенным, — угрюмо бросил Грач, и Листвичка почувствовала, как у неё зашлось сердце. — Пошли, закончим патрулирование.

Коты племени Ветра поскакали прочь. Листвичка выбралась из своего укрытия. Ни с кем особенным? Ну, очевидно, Сумеречница теперь особенная для него. Неужели Грач обманул, когда сказал, что хочет, чтобы всё было, как раньше? А выглядит всё так, как будто он уже наладил жизнь в племени, и его товарищи не подвергали преданность Грача сомнению. Листвичка же осталась наедине с котятами, то ли по собственному выбору, то ли по череде случайностей.

«Звёздные предки сказали, что не знают, как мне поступить, но Щербатая должна знать что–то, что поможет. Поговорю с ней ещё раз, напомню, что она сама жила с подобной ношей, и попрошу совета. Я не смогу пройти такой дорогой в одиночку!»

Яролика всю ночь провела при Белолапке, и, хоть в пещере стало тесновато, Листвичка была невероятно рада помощнице. Ученица всю ночь просыпалась от боли в челюсти и дискомфорте во вправленном хвосте. Яролика свернулась вокруг дочери и, по-прежнему не давая ей маковых зёрен, лизала макушку дочери, убаюкивая её. Когда взошло солнце, обе кошки дремали, и Листвичка на цыпочках вышла из пещеры подыскать им что-нибудь в куче свежей дичи, чтобы они могли перекусить, если проснутся голодными.

Белка и Ежевика как раз возвращались с рассветного патрулирования, радостно урча над какой-то байкой Сероуса: похоже, ссору свою они уже давно позабыли. Листвичка присоединилась к сестре, а Ежевика отправился на Высокую Скалу отчитываться перед Огнезвёздом.

— Не хочешь проводить меня на Лунное Озеро? — спросила Листвичка. — Мне нужно посоветоваться со Звёздным Племенем, но в одиночку идти не хочется. — Листвичка рискнула окинуть взглядом слегка округлившееся брюхо. — По понятным причинам.

— Конечно, провожу, — кивнула Белка. — Ты хочешь выступить сейчас?

— Если можно. Яролика сегодня позаботится о Белолапке.

— Позволь сперва предупредить Огнезвёзда и Ежевику. — Белка засеменила по каменистой груде и скрылась в палатке предводителя. Листвичка ещё сильнее ощутила свою ношу, когда её захлестнули тревожные мысли о непростом походе на Лунное Озеро.

Белка вновь оказалась снаружи.

— Всё хорошо, давай, пошли! — Она подняла глаза к небу: облачному, бледному, словно крыло голубки. — По крайней мере, мы не должны попасть под дождь.

Она оказалась права: осадков не было, но путешествие для Листвички было суровее, чем когда-либо до этого. Каждый камень норовил выкатиться из-под её лап, каждый ежевичный куст протягивал к ней стебли и цеплял её за шерсть, а тяжесть в животе сдавила грудь, заставляя кошку бороться за каждый новый вдох. Белка замедлила походку и пошла бок о бок с сестрой, помогая ей взбираться на скалы и подбивая продолжать движение, когда целительнице хотелось просто лечь посреди дороги и перевести дух.

Наконец они достигли тропы, ведущей к Лунному Озеру. Белка с восторгом рассматривала убранство ущелья. Сгущались сумерки, и точечки звёздного сияния потихоньку вспыхивали на гладкой серебристой водной глади.

— Оно прекрасно! — прошептала кошка.

Со времён старого леса порядки поменялись, ученики во время своей подготовки больше не посещали место уединения целителей. Белка видела Лунное Озеро впервые, и Листвичка почувствовала прилив восторга от реакции своей сестры.

— Действительно, прекрасно! — согласилась она. — Ты чувствуешь отметины на тропе?

Белка потёрла лапы о выбоины в камне и кивнула.

— Это — следы лап всех котов, которые ходили этой тропой до нас, — объяснила Листвичка. — Мы не первые коты, открывшие это особое место.

— Ух ты! — выдохнула Белка. — Здесь побывать — такая честь!

— Мне знакомо это чувство, — кивнула Листвичка. — Следуй за мной. Мне нужно лечь у кромки воды. — Кошка проследовала вниз по витиеватой тропе, держась с сестрой бок о бок. Звёзды замерцали ярче прежнего, когда они приблизились к воде. С огромным облегчением Листвичка распласталась на прохладном камне.

— Что теперь? — спросила её Белка, усевшись рядом и поглядев по сторонам.

— Я переговорю со Звёздным племенем во сне. Тебе тоже стоит выспаться, если получится. Обратный путь не близок.

Белка устроилась рядом, ворча на жёсткую землю. Вскоре её дыхание замедлилось. Листвичка придвинулась поближе и, вдохнув тепло шкуры своей сестры, закрыла глаза. Открыв их, она обнаружила Щербатую, нависшую над ней. Мех старой серой кошки был, как всегда, взъерошен, а дышала она так тяжело, что хрип эхом отражался от стен ущелья.