– Чертова Злата! – бормотала я. – Даже после смерти ухитряется причинять мне вред. После смерти? – повторила я и замедлила шаг.
Я вспомнила, что здесь есть загадочный ручей, вода в котором странная, что-то типа кислоты. Я точно знала, что окончательно уничтожить черную рысь можно, лишь растворив в кислоте ее душу-жемчужину. Я прошла через кучи костей, вспомнила, в какую сторону меня водил Андрон, и направилась туда. Скоро обнаружила источник и какое-то время смотрела на бегущую воду в мучительном раздумье. Имела ли я право уничтожать жемчужину Златы? Насколько я знала, подобный обряд проводили хранители. Но в то же время разве я могла рисковать и оставлять душу черной рыси в мире? Я не знала, на что они способны и как быстро могут восстановить тело. То, что Вой укусил Злату, впустив ей ядовитую кровь, помогло убить ее тело, которое не выдержало странной трансформации. Но ее душа была все еще жива. Я достала из кармашка джинсов жемчужину. Раненая ладонь тут же начала кровоточить. Жемчужина горела в моих пальцах, словно черная звезда. Я подняла ее над источником. Появился силуэт. Он вырос и завис передо мной. Это была Злата. Ее изображение смазывалось, но я различила черты ее лица. Оно выглядело беззащитным, слезы бежали из глаз, уголки губ опустились. Жалость охватила меня. Но я тут же вспомнила, какую угрозу несет нам это существо, и разжала пальцы. Жемчужина полетела в воду. Раздалось шипение. Я отскочила. Над источником появился силуэт разъяренной до предела черной рыси. Она рычала, извивалась, пыталась прыгнуть. Жемчужина крутилась в воде и уменьшалась, словно таяла. И вот рысь вытянулась, грозно рыкнула, потом застонала совсем по-человечьи и исчезла, как и жемчужина. От нее не осталось и следа.
В этот миг я ощутила невероятное облегчение. Казалось, что невыносимо тяжелый камень, который я постоянно носила в душе, исчез вместе с этой жемчужиной.
– Спи спокойно и прости, – пробормотала я и пошла прочь от источника.
Я увидела заплетенный вьюнком проход. Но процесс роста этого странного растения будто остановился, и я легко разорвала его пожухшие стебли. Зайдя в овраг, бросилась по нему и скоро вышла наверх. Уже светало. Я сразу определила, что именно здесь свалилась с велосипеда. Увидела поломанные при падении кусты и сползший пласт земли.
– Как же мне найти то место, где я вошла в зону? – растерялась я. – Андрона больше нет, и путь он мне уже не укажет. А несчастная Капелька наверняка все еще сидит на той ветке, куда я ее устроила, и ждет моего возвращения.
Отсюда путь в деревню мне был известен, я быстро нашла нужную мне тропу. Но вот Капелька! Я прошла немного вперед, но тайга выглядела обычно. Я хорошо помнила, что Андрон мне говорил по поводу близости входов в зоны, поэтому решила выбрать ориентир и описывать круги по часовой стрелке, таким образом прочесывая местность. Заметив две сросшиеся у основания старые березы, я решила двигаться именно от них.
И примерно через полчаса уловила слабые звуки. Кто-то плакал. Я ускорила шаг, и вот навстречу мне метнулся светящийся силуэт. Капелька упала на мои подставленные руки. Плакала она, видимо, долго, так как совсем выбилась из сил. Лежала у меня на ладонях и тяжело вздыхала.
– Все хорошо! – ласково проговорила я. – Сейчас пойдем в дом к моей бабушке. Но советую не высовываться и вообще никоим образом не заявлять о своем присутствии. Бабушка у меня старенькая, и такие потрясения ей не нужны!
– Да-да, – оживилась блестяшка, и ее свечение усилилось.
Она села на ладони, но тут же начала причитать при виде раны.
– Ой-ой! А я и не заметила! А я-то прямо на твоей болячке… А что это? Ужас! А где ты… – и Капелька взлетела над ладонью.
– Все хорошо! – строго произнесла я. – Скоро заживет! Зато вот! – не удержалась я и подняла футболку.
Жемчужина сияла у меня в пупке ровным малиновым светом.
– Ай! – восхитилась Капелька и даже захлопала в ладоши. – Это душа Влада?
– Да, она! – улыбнулась я. – И как только мы встретимся, он получит ее обратно! Думаю, это произойдет очень скоро!
– А черная? – уточнила она и округлила глаза. В них читался ужас.
– Ее больше нет и никогда не будет, – ответила я. – Но нам пора отправляться в путь!
– Погоди! – сказала она и упорхнула куда-то в кусты.
Я удивилась, но звать ее не стала. Капелька скоро появилась. Она несла лист подорожника, правда сильно пожелтевший, и еще какие-то травинки.
– Вот хорошо, что я это нашла! – торопливо говорила она. – Тебе это поможет. Не забывай, что мы прежде всего лесные жители и знаем силу всех трав. Правда, уже осень, но все равно их целебные свойства сохраняются.
Капелька намяла травинки, превратив их в месиво, и ловко наложила мне на ладонь.
– Сожми! – сказала она.
Я зажала траву в руке, и скоро боль ушла. Мне стало значительно легче.
– Спасибо! – с чувством поблагодарила я. – Нам пора в путь! Куртку я оставила в долине, так что цепляйся за свитер.
Она нырнула под него и затаилась. А я стремительно направилась в сторону деревни.
Появилась я у бабушки после обеда. По правде говоря, я настолько устала, что даже есть не могла. Мне хотелось одного – упасть в кровать. Бабушка находилась во дворе. И едва я зашла в калитку, начала выговаривать мне, что нельзя гулять столько времени.
– К тому же ты оставила велосипед, – добавила она. – Вот я и решила, что ты отправилась в тайгу ненадолго. Уже и позавтракала и пообедала, а тебя все нет! Нельзя так, внучка!
– Ну прости меня! – покаянным тоном произнесла я. – Загулялась, про время забыла. А сейчас хочу отдохнуть!
– А кушать? – изумилась она.
– Посплю с часок, потом поем, – вяло ответила я и направилась в дом.
– Ох уж эти тренировки, – продолжала ворчать мне вслед бабушка. – Дитя прямо не в себе! До добра такие занятия не доведут…
Зайдя в свою комнату, первым делом выпустила Капельку. Она вылетела и огляделась.
– Забирайся в герань, – сказала я, – и сиди там. И смотри, чтобы тебя никто не видел и не слышал!
Она молча кивнула и устремилась на подоконник. А я даже не смогла раздеться, рухнула на кровать и мгновенно провалилась в глубокий сон.
Разбудила меня бабушка. Я очнулась, словно от толчка, и резко открыла глаза. Она сидела у меня в ногах и внимательно смотрела мне в лицо.
– Ты чего? – испугалась я и села.
– Кричала ты во сне, – сообщила бабушка и вздохнула. – Вот я и зашла. Что я думать-то должна, внучка? Кошмары, что ли, привиделись? Да и время для сна самое неподходящее. Уже почти семь вечера. Что-то твой режим совсем сбился!
И она снова вздохнула. Я потянулась и проснулась окончательно.
– Просто много тренировалась, – сказала я. – Слегка переутомилась.
– Вижу, – хмуро ответила она. – Ужинать-то будешь?
– Да-да, – оживилась я, почувствовав сильный голод. – Ставь на стол все что есть!
– Хорошо! – обрадовалась она.
Когда за бабушкой закрылась дверь, я разжала руку и осмотрела ладонь. Рана начала гноиться, боль была сильной и жгучей и распространялась до плеча.
– Ой-ей-ей! – раздался тихий голосок.
И из кустика герани выпорхнула Капелька. Она подплыла ко мне и зависла над раной, зацепившись за большой палец.
– Ой-ей… – вновь завела она свою песню.
– Хватит причитать! – оборвала я.
– Так ведь больно тебе, Лиль! – ответила она. – И рана очень нехорошая! Травяная примочка не помогла. Нужно другое лекарство!
– Сейчас что-нибудь у бабушки в аптечке возьму, – сказала я. – Все заживет! А ты марш в герань! И сиди тихо!
– Ладно, – поникла она. – Исчезаю.
Светящийся силуэт метнулся к подоконнику и скрылся в кустике. Я встала и первым делом осмотрела пупок. Как ни странно, но рана от пирсинга затянулась и выглядела так, будто я сделала его уже давно.
– Жемчужина! – дошло до меня.
Я вспомнила, как Венцеслав говорил, что все жемчужины славов обладают частью магической силы великой реликвии. И даже могут лечить. Я поднесла ладонь к жемчужине и замерла. И боль начала уходить. Мне становилось все легче, я уже могла шевелить пальцами и не ощущать резкого покалывания. Минут через десять моя ладонь выглядела практически здоровой. Нагноение прекратилось, рана почти затянулась. Капелька не выдержала и вылетела из герани. На ее личике было написано любопытство. Она крутилась возле моей руки. Я раскрыла ладонь и показала ей.
