— Я постою и пойду, — возразил Робин.

— Куда ты пойдешь без гроша в кармане?

— Все же я пойду!

Отходя, Робин обернулся и заметил в руке большого бродяги камень.

— У меня есть револьвер, — коротко бросил Робин.

Большой засмеялся, но видно было, что он поверил.

— Ты получишь за это пожизненную тюрьму! Это идиотство — носить оружие…

Он повернулся к костру и собрал скудные объедки.

— Пойдем, Боди, мне здесь что-то разонравилось…

Вскоре они скрылись из виду. Робин разметал костер и вернулся к Октобер.

— Кто там был? — спросила девушка.

— Бродяги.

Гроза продолжалась. Робин закрыл дверь на задвижку, зажег огарок свечи и повел Октобер внутрь дома.

Там царило полное запустение. В одной из комнат она заметила на потолке перекладину с ввинченным в нее крюком.

— Здесь он повесился, — подумала она.

Робин перехватил ее взгляд.

— Испугались? — спросил он. — Но это не то. Он повесился где-то в лесу, как говорят… Не подержите ли свечу?

Он пошел шарить по дому и очень скоро вернулся, неся запыленные ободранные одеяла.

— Там есть вполне пригодная кровать. Давайте потушим свет…

Кровать была отвратительна, но действительно пригодна для спанья. Робин положил одно одеяло в изголовье.

— Ложитесь и накиньте пальто, — сказал он сонно.

Но Октобер сидела молча, глядя на него. Возможно, что когда-то он выглядел довольно прилично, но теперешний его вид не выдерживал никакой критики. Лицо опухло и заросло бородой, лохмотья вместо одежды…

— Что с вашим лицом? — спросила она участливо.

— Это? Ядовитый плющ. Спите!

Октобер послушалась и легла, сбросив ботинки. Сам он устроился в углу на куче тряпья.

На дворе бушевала гроза. Дом весь дрожал от ударов грома. Начался дождь, и вода зажурчала сквозь многочисленные дыры крыши. Несколько капель попало и на нее. Было слышно временами, как Робин бредил: «Глупец!»… Она не знала, к кому относилось это слово. Наконец заснула и она…

Проснулась Октобер от прикосновения чьей-то руки и почувствовала колючую щеку около себя. Она хотела крикнуть, но сильная рука зажала ей рот.

Свадебные гости расходились.

Эндрю Эльмер сидел у стола, служившего еще недавно алтарем, и бесновался. Старый Уоссер в стороне на диване поддерживал пьяного сына.

— Променять моего мальчика на этого старого бродягу! Что скажут в городе? — злобно ворчал старик.

Миссис Эльмер причитала:

— Она ничего не взяла с собой, никакой одежды… Боже, Боже, что скажут люди!

В дверях появилась высокая фигура в длинном пальто. Сразу же бросались в глаза дорожные перчатки и монокль.

— Простите за беспокойство, — проронил незнакомец.

Это был красивый молодой человек с бледным, точно восковым лицом, на котором блуждала легкая улыбка. Голос его был мягок, даже музыкален:

— Я слышал разговоры в толпе, но ничего не могу понять… Какой-то бродяга… Вы мне простите мое вторжение?

Хотя он и говорил на местном наречии, но акцент выдавал в нем англичанина.

Мистер Эльмер охотно начал излагать гостю печальную хронику прошедшего дня, хотя тот ничем не объяснил своего интереса к их семейным делам. Но Эльмеру нужно было сейчас поделиться с кем-нибудь, а незнакомец в данном случае олицетворял еще и тот мир, который скоро будет его осуждать. И Эльмеру хотелось хоть немного оправдать свое поведение в глазах этого мира. Начав с родословной Октобер, он перешел к ее характеристике.

— Экстравагантная особа, — иронично поддакнул англичанин.

Это только подзадорило Эндрю. Он не был красноречив, но тема была благодарная. По мере приближения к развязке улыбка сходила с лица иностранца.

— Вышла замуж, нет, действительно? — переспросил он растерянно.

Эльмер и Уоссер дружно подтвердили.

— Так она действительно вышла замуж за этого бродягу? Боже мой, но где же он теперь? — незнакомец был поражен.

Мистер Уоссер драматическим жестом показал на дверь:

— Они ушли туда, оба ушли…

— Оба ушли, — повторил рассеянно незнакомец и вдруг спросил с надеждой:

— А давно они ушли?

Мистер Эльмер посмотрел на часы:

— Полчаса тому назад.

Иностранец круто повернулся и вышел. У ворот его ждала красная машина.

Незнакомец сел в нее и на большой скорости помчался в Литтлбург.

Проезжая по одной из улиц Ломер заметил человека, перепрыгнувшего через забор.

— Байрн! — окликнул он.

Фигура вынырнула из темноты. За ней появилась вторая.

— Видели его?

— Нет, мистер Ломер.

Человек за рулем нервно махнул рукой.

— Оставайтесь здесь. Я поеду назад и наведу справки. С ним девушка.

Рыжебородый удивился:

— Вы этого не говорили нам!

— Да, это может несколько затруднить вашу работу, — раздраженно бросил мистер Ломер и резко развернул машину, чуть не налетев на них.

— Гусси проявляет себя, — пробормотал коротышка.

Около половины первого ночи дежуривший у дороги рыжебородый увидел знакомые фонари большого автомобиля и разбудил спавшего товарища.

— Их выслеживают, — сказал Ломер. — Говорят, что они направились в лес, в дом Свида.

— Дом Свида? Где это, Лэнни?

— В небольшом лесочке на окраине земли Эльмера.

— На этот раз вы должны заполучить его, — твердо произнес Ломер, садясь за руль.

— Ах, да… Девчонка… — вдруг вспомнил он. — Я не знаю, что с ней делать.

Он задумался. Видно было, что девушка путала его планы.

— Ну, ладно. Она, собственно, не играет никакой роли…

Машина рванула с места и скрылась из виду.

Рыжебородый ударил спутника по плечу:

— Идем в дом Свида. Говорят, в нем водится всякая чертовщина. Ну, авось мы прихлопнем там живое привидение. Пошли!..

Октобер полностью проснулась. Она попыталась отбросить руку, сжимавшую ее рот, но бесполезно.

— Ни звука! — прошептал Робин. — Вокруг дома кто-то бродит.

Она кивнула. Робин сейчас же убрал руку и отодвинулся от нее.

Гроза стихла. Снаружи слышался хруст валежника. Робин осторожно приблизился к окну. Внезапно чья-то рука снаружи тронула задвижку, послышалось приглушенное ругательство и пятно света озарило стену. Со двора освещали комнату фонарем. Луч двинулся по комнате и остановился на спинке кровати. Октобер ясно различала Робина под подоконником. Он крепко держал руками конец задвижки.

— Идите к двери, затем по коридору направо, — едва расслышала она его шепот. — И держите ботинки в руках.

Она повиновалась. В конце коридора снова оказалась дверь. Здесь она остановилась в ожидании. Робин проскользнул мимо, чуть задев рукавом ее лицо. У парадной двери слышалась возня. Робин прислушался и налег на дверь. Та распахнулась с визгом и скрипом. Они были в кухне. Робин торопливо искал выход, шаря по стене. Возня у парадного крыльца усилилась. Он, наконец, нашел дверь, нажал плечом, и та поддалась, снова произведя жуткий шум.

— Пальто при вас?

Она вновь ощутила его колючую щеку у своей, но это не вызвало отвращения. Пальто было при ней. Они бесшумно продвигались по запущенному саду к лесу. Ноги Октобер опять промокли.

Сдавленное восклицание заставило Робина обернуться. Октобер поранила ногу о колючку и видно было, что ей очень больно.

— Наденьте ваши ботинки, — коротко приказал он и поддержал ее, пока она обувалась. Чулки ее были в лохмотьях.

— Можно не спешить. Они порядком повозятся в доме, — прошептал он, — кроме того, в лесу Лэнни не так хорош, его стихия — равнина…

Они отошли довольно далеко от дома, когда попали на тропинку, спускавшуюся с холма. Лес редел. Опять он схватил ее за руку и заставил пригнуться. Впереди виднелась человеческая фигура. Неизвестный курил папиросу, сидя на стволе упавшего дерева. Издалека послышался неясный крик. Человек встал, пошел вперед, но внезапно свернул направо и прошел почти рядом с беглецами.