Люси, явно наслаждаясь тем, что все внимание достается ей, с радостью рассказывала о себе, и Тесса заметила, что она много говорила о своем будущем. Ничего из серии «Посмотрим, надо сначала закончить колледж». Оказывается, она хотела заниматься рекламой. Начать с простого, а потом делать карьеру.

Тесса с грустью подумала, что стоило Кертису проявить интерес, как вдруг ее сестра так открылась.

— Думаю, я пойду наверх. — Она зевнула, и Кертис с Люси посмотрели на нее. — Извините, если я испортила вам вечер, — пробормотала она, и он улыбнулся.

— Я отнесу вас наверх, моя леди. — Он встал и картинно поклонился — к радости Люси и раздражению Тессы.

— Все в порядке. Спасибо, но ты уже устал. Я попробую подняться сама. Думаю, мне стоит двигать ногой. Она же не разбита.

— Не говори глупостей. Если будешь лечиться, через пару дней сможешь танцевать. Если будешь ходить, сляжешь недели на две.

— Это прекрасно, если учесть, что мне не нужно будет ходить на работу, — возразила Тесса, встала и попыталась опереться на больную ногу.

Не успела она это сделать, как Кертис оказался рядом. Одним легким движением он взял ее на руки. Краем глаза она заметила, как ее сестра ухмыльнулась, как Чеширский кот.

Она не могла понять, после какого момента все пошло не так. Чувство, что все ее поступки были хоть и безумным, но правильными, исчезло как дым. Что она наделала? Слишком поздно задавать такие вопросы, но они все равно возникали.

— Что с тобой?

— Со мной?

— Не прикидывайся глухой, Тесса.

Притворяться ей никогда не удавалось. Она пожала плечами и все-таки солгала:

— Я не хотела ничего говорить, но моя нога дает о себе знать. — Она печально взглянула на ногу. Обезболивающее действовало прекрасно. — Ты был прав. Чтобы она быстрее зажила, ее нужно беречь. — Она была уверена, что это польстит Кертису и он не станет выяснять причину ее плохого настроения.

— Очень мило с твоей стороны, что ты со мной согласилась.

Тесса смотрела ему в лицо. Оно было серьезным, но в его словах прозвучал сарказм, и она подумала, что польстила его мужскому самолюбию не так, как хотела.

— Ну, что ты думаешь о Люси?

— Не такая, как я ожидал.

— А чего ты ожидал?

— Я думал, что она более развязная.

Но он находил ее привлекательной, так ведь? Другими словами, его влечет к ней, правда? Так, как никогда не влекло к Тессе.

— Она рассказала кое-что интересное. Может, ты будешь смотреть на меня, когда я говорю?

— Извини. Просто я хочу спать. — У нее сногсшибательная и интересная сестра. Зависть не оставляла Тессу. Зависть и ревность. — Что? — спросила она. Казалось, что он собирался что-то сказать.

— Ничего. Ты устала. Тебе нужно поспать. — Кертис подошел и сел на кровать рядом с ней. А затем наклонился и нежно поцеловал ее. Она не успела увернуться. Поцелуй был таким сладким, что она закрыла глаза и ответила на него. Когда он подошел к двери и взглянул на нее, о чем-то размышляя, Тесса уже ненавидела себя за эту слабость.

Интересно, о чем он думал? И что он собирался сказать?

Для человека, у которого душа обычно нараспашку, он умел хорошо скрывать свои мысли, подумала она с беспокойством.

Тесса сделала вид, что широко зевает, потом выключила ночник и легла.

Он тихо вышел, не закрыв дверь в комнату.

Свет в коридоре не даст мне заснуть, подумала Тесса, но встать и выключить его у нее не было сил. Кроме того, сейчас, лежа в кровати, она обнаружила, что действительно устала. Устала от битв в душе.

Каждую минуту она ждала, когда же хлопнет входная дверь, но незаметно для себя задремала. Проснулась она некоторое время спустя. Тесса не знала, сколько было времени, потому что оставила часы на столике.

Ее беспокоили две вещи. Голоса внизу и необходимость сходить в ванную. Да еще нога болела…

На этот раз стимулом было раздиравшее ее любопытство. Она хотела знать, о чем говорят внизу. Разве Люси не должна была отвезти его и вернуться? Хоть Тесса и не могла разобрать слова, она узнала голос Кертиса. Она кое-как дошла до двери, приоткрыла ее пошире и опустилась на четвереньки. Это было необходимо. Если бы она пошла до верха лестницы, они бы заметили ее. Она заняла выгодную позицию, высунулась и увидела, что Кертис и Люси стоят у открытой двери. За дверью она разглядела такси. Он все-таки умудрился его найти. Они даже не пытались говорить тише. Очевидно, они были уверены, что она давно спит и не может их услышать.

Это были обычные любезности. И они стояли достаточно далеко друг от друга. Тесса подумала, что она могла сделать неверные выводы. Ее сознание уже отключалось и выдумывало невозможные сценарии, когда он сказал это, понизив голос:

— Ты уверена, что мне можно общаться с тобой?

Люси засмеялась и покраснела.

— Совершенно.

Она встала на цыпочки и поцеловала его в щеку. Сердце Тессы заныло.

— Я и подумать не могла, что, придя домой, обнаружу там такого приятного человека.

Он стоял у двери и улыбался. Тесса зажмурила глаза, чтобы остановить слезы. Ей было жаль саму себя.

— Но ни слова сестре. Не сейчас. Я хотел ей рассказать, когда желал спокойной ночи, но давай сначала посмотрим, что из этого выйдет… прежде чем мы расскажем.

— Хорошо.

— И я увижу вас обеих на Дне подарков.

Тесса не стала слушать дальше. Она заползла назад в спальню, добралась до ванной и почти добежала до кровати, когда услышала шаги Люси.

Хотя, с горечью подумала Тесса, никакими женскими секретами они делиться не будут. Слишком многое надо было скрыть.

Только в одном она была уверена. Она не собиралась проводить День подарков с ним. Она не собиралась наблюдать, как Люси и Кертис флиртуют друг с другом, пока она жмется в углу со всевозможными родственниками, притворяясь, что все прекрасно.

Рождество было ужасным, затянувшимся праздником, в котором не обошлось без веселья, от которого у Тессы болели челюсти, потому что ей приходилось притворяться, что все в порядке, и постоянно улыбаться. Поскольку родственников у них не было, они всегда придавали большое значение рождественскому обеду и старались, чтобы все было как полагается, от индейки до мясного пирога. Нога у Тессы еще болела, и готовить она не могла, поэтому она наблюдала за тем, как это делает Люси.

Тессу раздражало веселье, с которым ее сестра порхала по кухне, поддерживая оживленную беседу. К Люси должны были прийти ее друзья-австралийцы, которые здесь учились. За столом Тесса заняла позицию наблюдателя.

Это только игра ее воображения или Люси и правда слишком сияла? Она была похожа на игрушку, в которую вставили новую батарейку. Ее младшая сестра могла болтать, смеяться и излучать веселье целыми днями. Это было заразно. По крайней мере для гостей. Они никогда не были скучными, но сегодня они то и дело разражались смехом.

В семь Тесса встала, не в силах больше это выносить, и попрощалась. Она сказала, что у нее болит голова, избегая озабоченного взгляда Люси.

Предлог был принят, и хоть он был довольно слаб, мог пригодиться утром, когда она снова достанет его из шляпы и представит как причину, чтобы не идти ни на какой День подарков к Диазам.

Только чтобы избежать споров на Рождество, Тесса позволила сестре думать, что их выход в свет был уже утвержден. Так называемая головная боль сопровождалась слабой улыбкой, которая должна была предупредить Люси, что плохое здоровье еще даст о себе знать следующим утром.

— Я провожу тебя наверх.

— Не надо. Ты… ты оставайся здесь со… своими друзьями. Я вполне способна сама подняться по лестнице и не упасть. — Сестра схватила ее за руку. Прикосновение этой обманщицы причиняло ей боль.

Но Люси не виновата, снова и снова твердила она себе. Сестра не подозревала, что между Тессой и Кертисом что-то было… Вся вина лежала на нем.

Но Тесса не могла заставить себя взглянуть на сестру, и поэтому она смотрела на собравшихся гостей.