— Не понимаю, Гаррик. Ты не хотел верить мне раньше, а теперь у меня тем более нет доказательств.
— С этого дня я буду свято верить тебе, Бренна, никогда не усомнюсь в твоих словах, потому что люблю тебя, — серьезно, чуть мрачновато ответил Гаррик. — Но я все же должен узнать истину.
Он потянул за веревку, которую все еще держал в руках. Даже в своем смятенном состоянии Бренна возмутилась: неужели он посмел привести лошадь в ее дом?! Но в дверях показался не могучий жеребец, а связанный Седрик Боргсен, по лицу которого струилась кровь из длинного пореза на лбу. Бренна побелела как мел, словно при виде восставшего из могилы мертвеца. Седрик тоже побледнел, но быстро пришел в себя и надменно усмехнулся.
— Зачем ты притащил меня сюда, Хаардрад? — презрительно бросил он. — Тебе следует знать, что такое насилие не останется безнаказанным!
— Какое именно насилие, Седрик?
— Ты слишком долго ждал, чтобы свести старые счеты! — засмеялся Седрик, но веселье тут же испарилось, и нескрываемая ненависть зазвучала в словах. — Прошлое давно умерло! Твой брат убил моего, и наши отцы посчитали, что этого достаточно! Теперь ты снова жаждешь крови!
— Прошлое не имеет ничего общего с твоим пребыванием здесь. Ты должен ответить за новое преступление!
— Неужели?
— Ты знаешь эту женщину? — Гаррик подошел ближе и показал на Бренну.
Седрик с деланным недоумением уставился на Бренну, словно видел ее впервые, и расплылся в улыбке:
— Хорошенькая девчонка, раньше я ее не встречал. Бренна почувствовала, как все внутри сжалось, словно от удара, и подняла глаза на Гаррика, пристально наблюдавшего за ними обоими. Разочарование его было очевидным. Нет! Этого просто не может быть!
— Он лжет, Гаррик! — отчаянно воскликнула Бренна на норвежском, так, чтобы понял Седрик. В голосе девушки звучали боль и смятение. — Клянусь тебе, он лжет!
— Это уже не имеет значения, Бренна.
— Не правда! Имеет!
— Скажи ему правду! — повернувшись к Седрику, умоляюще попросила Бренна. — Поведай, как вы похитили меня!
— Эта девка безумна. — Седрик пожал плечами, разыгрывая недоумение. — Что за бред она несет!
— Лжец! — взорвалась Бренна, трепеща от безумной ярости. — Я думала, что прикончила тебя! Нужно было убедиться в этом, прежде чем бежать!
Она выхватила из ножен всегда висевший на бедре клинок:
— Но на этот раз я не промахнусь!
Гаррик выбил кинжал из руки Бренны прежде, чем она сделала шаг к Седрику.
— Он, связан и беззащитен, Бренна. Мы не убиваем безоружных людей.
Гнев и обида Бренны были так велики, что она пронзительно закричала. Подумать только, после всего, что ей пришлось пережить, после всех испытаний Гаррик предпочел поверить Седрику! И она ничего не может поделать! Но тут впереди неожиданно забрезжил крохотный огонек озарения, и надежда засияла в ее глазах.
— Мой клинок пронзил его грудь, Гаррик, — поспешно сказала она, — и хотя он не умер от раны, все равно должен был остаться шрам — доказательство, которое ты ищешь.
Гаррик подошел к широко ухмылявшемуся Седрику.
— У меня много шрамов! — уверенно заявил он. — Какой тебе хочется увидеть?
Но Гаррик тем не менее одним рывком разодрал тунику Седрика. Действительно, его торс был покрыт следами заживших ран. Опустив плечи и устало сгорбившись, Гаррик подтолкнул врага к двери.
— Сейчас отведу тебя туда, где нашел.
— Не думай только, что это оскорбление пройдет тебе даром! — прорычал Седрик. — Из-за бредней какой-то полоумной ты напал на меня и притащил сюда, чтобы унизить!
Гаррик пожал плечами, слишком опустошенный, чтобы обращать внимание на угрозы. Он так надеялся на эту встречу, отказывался верить доводам здравого смысла и молил Бога о том, чтобы рассказ Бренны оказался правдой. Теперь же…
— Хочешь вызвать меня на поединок, Седрик?
— Ну уж нет, не такой я дурак! Зато будь уверен, мой отец обо всем узнает!
— Надеюсь, что так оно и будет!
— Гаррик, подожди! — окликнула Бренна, все еще не в силах поверить, что Гаррик так легко сдался. Он больше никогда и ни в чем не поверит ей, и, даже если она поклянется, это уже не будет иметь значения:
— Бренна, нет смысла продолжать!
— У него есть еще один шрам, непохожий на остальные, Гаррик! Длинный и извилистый, спереди, на бедре! Я видела, когда он пытался взять меня силой!
И не успела она договорить, как с ужасом увидела, что с лица Гаррика сползает краска. Седрик тоже побелел, но Бренна заметила это слишком поздно. Впавший в панику Боргсен сообразил однако, что нужно действовать, не теряя времени, и, подняв связанные, сжатые в кулаки руки, словно молотом ударил Гаррика сзади по голове. Тот покачнулся и упал, ударившись лицом о стол, а потом медленно сполз на пол и больше не шевелился.
Бренна не веря глазам смотрела на ужасную сцену — словно все повторялось вновь, как в тот день, в лесу, когда на Гаррика напал медведь. И теперь он лежал без сознания или мертвый, а зверь, по-прежнему живой, все еще грозный, оставался на свободе. Бренна огляделась в поисках кинжала, но было слишком поздно — Седрик завладел им и пытался перерезать веревки. Бренна подбежала к нему, но тот одним движением руки оттолкнул ее. Она не удержалась на ногах и упала, но тут же вскочила и кинулась к стене, на которой висел арбалет. И опять опоздала. Седрик, успев освободиться, схватил ее и ударом по лицу вновь сбил с ног.
— Хочу, чтобы ты знала, чего ждать, девчонка, — прошипел он. — Из-за тебя я едва не умер и наверняка сошел бы в могилу, не подоспей вовремя Арно и не перевяжи мне рану. Тогда я не мог последовать в "погоню за тобой, но хотел сделать это, когда поправился. Только какой-то раб сказал, что ты не вернулась и все считают тебя мертвой. Вижу, он солгал.
— Нет, — прошептала Бренна, — просто я обогнула фьорд, а это заняло много недель.
— Неудивительно, что Хаардрад не поверил тебе! — рассмеялся Седрик. — Если ты смогла вынести такое, значит, выдержишь и то, что я приготовил для тебя. Долго же тебе придется терпеть!
— Не будь глупцом! — пролепетала Бренна, холодея. — Гаррик хотел всего лишь узнать правду и только поэтому привез тебя сюда.
— И что же? Все шло хорошо, пока тебя не угораздило сказать о шраме! Когда-то в юности Гаррик ранил меня, и только я и он знали об этой отметине! Это было случайностью, глупой дракой, но ни он, ни я не забыли об этом.
Седрик с отвращением взглянул на поверженного соперника, и Бренна затаила дыхание.
— Если ты уйдешь сейчас, с распрями будет покончено. Обещаю, что Гаррик никогда больше не станет преследовать тебя.
— Да, думаю, ты способна на это. Твоя красота — большая сила. Но тебя уже здесь не будет, так что ты ничего не сможешь сделать. Пойдешь со мной, и все тут.
Седрик шагнул к Гаррику, вытаскивая из-за пояса клинок Бренны. Девушка, охнув, вскочила и, схватив Седрика за руку, повернула лицом к себе.
— Ты не можешь сделать этого! Он спас тебя от моего гнева! Спас!!
— Он должен умереть, как, впрочем, и ты. Но сначала тебе придется пройти через муки христианского ада. Твоя судьба решилась, когда ты пыталась расправиться со мной.
— Если ты поднимешь на него руку — умрешь сам, если не от моего кинжала — потому что я не оставлю надежды когда-нибудь расправиться с тобой, — значит, отомстят его брат или отец. Они не дураки и, если узнают, что Гаррик погиб, а я исчезла, сразу поймут, кто это сделал.
— Нет, девушка, они обвинят тебя, — засмеялся он.
— Я ни за что не могла бы убить отца моего сына, человека, которого люблю всем сердцем!
Сообразив, что она говорит правду, Седрик поколебался. Наконец он заметил Селига, сосредоточенно игравшего в углу деревянными игрушками и, к счастью, не потревоженного происходящим.
— Если ты так уж хочешь отомстить мне, увези туда, где Гаррик не сможет нас найти. Только ради себя же сохрани ему жизнь, — умоляюще прошептала Бренна.
Несколько мгновений он нерешительно смотрел на нее, затем кивнув, взял девушку за руку и потащил за собой. Бренна едва сдерживалась, чтобы не попросить Седрика позволить взять сына, но понимала, что не может подвергать опасности его жизнь. Правда, Селиг остался без присмотра, пока Гаррик не очнется, и, конечно, может натворить немало бед, но серьезной опасности не подвергнется. Гаррик позаботится о сыне.
