– Все дело в том, что ты находишься на его краю! – вскричал Джесси. – Любой дурак знает, что геотермальные озера прогреваются со дна. Именно там происходит наиболее интенсивный теплообмен. Наличие нескольких тонн охлажденного термального агента вызывает ионную тепловую волну, связанную с толлопсоидной областью центрального сегмента глубинной части. Интерферограмма атмосферных температурных влияний определяет структуру гаплоидной решетки поверхностных потоков, замкнутых осциллирующим тороидальным поясом, характеристики которого определяются степенью инвертированности поверхностно-активных алкалоидов, на которую, в свою очередь, влияет изменение концентрации десиканта, связанное с недостаточным выщелачиванием!

– И все-таки мне кажется, нам следует его обойти, – осторожно предложил Хардести.

– Это невозможно. Дорога идет даже не по касательной к озеру. Она подходит с северо-запада и тут же уходит на северо-восток. Строители сделали этот крюк только для того, чтобы доливать воду в бойлеры паровых двигателей. Длина озера составляет около пятидесяти километров, мы же находимся сейчас в центральной его части. В любом случае нам придется переправляться через впадающую в озеро реку, верно? А вдруг там будет сильное течение, а?

На сей раз доводы Джесси показались Хардести вполне разумными. Они решили переправиться через озеро на плоту, постройка которого казалась им простым делом.

Вскоре Джесси подтащил к берегу несколько тяжелых бревен, рядом с которыми он казался маленьким дикобразом.

– Слишком плотная древесина. Такой плот нас не выдержит.

– Плотная древесина? Ха! Да это же горная бальзамическая сосна! Ее используют даже для отделки дирижаблей! Если мы сделаем из нее плот, мы сможем отправиться на нем хоть в кругосветное путешествие!

Друзья связали бревна репшнуром и оттолкнули плот от берега. Увидев, что он камнем пошел ко дну, они решили перебираться на противоположный берег вплавь. Солнце уже клонилось к горизонту, но это их нисколько не пугало, поскольку они смогли бы обсохнуть и согреться возле костра, несмотря на то что Джесси заявил, будто древесина бальзамической сосны не подвержена процессу горения.

Связав одежду в узлы и положив их на рюкзаки, они приготовились к заплыву. Теоретически промокнуть должна была только нижняя часть их поклажи. Теория оправдывала себя только в течение первых десяти минут. К тому времени, когда они доплыли до середины озера, вещи промокли уже насквозь. Кстати сказать, озерная вода оказалась ничуть не теплее горного ручья в январскую полночь. Чем сильнее они замерзали, тем больше речь Джесси напоминала столкновение на полном ходу учебника физики и предвыборного пустословия.

– Если приложить теорему Гаусса – Бонне к многочленам Тодда, – подытожил он свои умозаключения, – мы поймем смысл тензорных функций, используемых в дифференциальной топологии высоких порядков. Когометрическое аксиальное вращение при неадиабатическом восходящем потоке является следствием случайных процессов, влияющих на равновесные трансляционные агрегаты, от которых во многом зависят термодинамические характеристики транзакционной плазмы, претерпевающей изменения, характеризуемые отрицательной энтропией.

– Заткнулся бы ты лучше, – угрюмо буркнул в ответ Хардести, поставив тем самым точку в этом долгом и мучительном разговоре.

Джесси не открывал рта до тех пор, пока козлы, сооруженные им возле костра для просушки одежды, не развалились и его пурпурные панталоны не упали прямо в огонь. Он сделал себе нечто вроде новогвинейского гульфика, использовав для этого репшнур и пустую бутылку из-под «Доктора Пеппера», после чего стал расхваливать свое экстравагантное одеяние, живо напоминая дизайнера с Седьмой авеню, представляющего новую линию одежды:

– Очень даже удобно. На твоем месте я бы обзавелся такой же штукой.

Часа через два после того, как погас костер, озеро заволновалось, почувствовав приближение грохочущей махины, катившейся по рельсам на сотнях стальных колес. Джесси и Хардести тут же заняли места в удобном полувагоне, в котором они собирались добраться до Йеллоустона. Через двадцать четыре часа они спрыгнули с поезда, шедшего куда-то в Монтану или в Канаду, и пошли пешком, пока им не преградила путь большая река, которая вполне могла оказаться самим Йеллоустоном.

Взглянув на плывущие по небу тучи, Хардести сказал:

– Я думаю, через реку мы будем переправляться уже завтра. Хорошо бы найти какое-нибудь укромное местечко, иначе мы опять промокнем насквозь.

– Промокнем?! С чего это ты взял? Похоже, ты давненько не бывал в горах! Дождя сегодня не будет, уж можешь мне поверить на слово! – Он посмотрел на наползавшие с севера огромные тучи. – Через пять минут небо опять прояснится. Мы можем спать спокойно.

– Не знаю, не знаю…

– Неужели ты мне не веришь?

Стоило им уснуть, как раздался гром такой ужасающей силы, что они разом вскочили на ноги. Молнии разили направо и налево, круша огромные деревья. И без того полноводная и грозная река превратилась в ревущий стремительный поток. Дождь лил с такой силой, что впору было захлебнуться.

– Следуй за мной! – пробулькал Джесси.

– Это еще куда?

– Я знаю, где мы сможем спрятаться от дождя! Я сразу приметил это местечко!

Они стали подниматься по раскисшему склону одного из окрестных холмов и вскоре оказались возле входа в пещеру.

– Я дальше не пойду, – запротестовал Хардести, не сбавляя при этом шага.

– Почему? Здесь мы будем чувствовать себя в полной безопасности.

– Я всегда ненавидел пещеры. Не забывай, что я итальянец.

– Идем, идем. Я здесь, похоже, уже бывал. Если мне не изменяет память, некогда здесь жил отшельник, оставивший после себя пару перин, мебель, лампы и кучу припасов.

– Послушай, – сказал Хардести, входя под своды пещеры, – давай останемся здесь.

– Ну уж нет. Мы пойдем в келью отшельника.

– А как же летучие мыши?

– Западнее реки Платт летучих мышей не бывает.

– Это неправда! Я их даже в Сан-Франциско видел.

– Ну, значит, их не бывает восточнее Фресно.

Минут двадцать друзья шли в полном мраке по тайным тропам подземного мира с их незримыми ручейками и леденящими кровь шорохами. Стены туннеля неожиданно расступились, и они оказались в огромной подземной пещере. Теперь они могли идти в любую сторону, не встречая серьезных препятствий. Время от времени им приходилось переходить вброд небольшие теплые речушки, в водах которых плавали стайки светящихся созданий. Эти странные рыбки, помигивавшие тысячами призрачных огоньков, казались участниками огромной армии, готовившейся к дальнему походу. Скопления огоньков, то и дело менявших свою яркость и конфигурацию, направлялись к далекой таинственной цели.

В течение нескольких часов или, быть может, дней Хардести и его провожатый бродили среди светящихся потоков, поскольку Джесси напрочь забыл дорогу к обители отшельника. В пещере, объятой кромешным мраком, они любовались беззвучной и неспешной игрой разноцветных лент. Подобно чарующим музыкальным созвучиям разноцветные потоки то сливались воедино, то вновь разделялись на части.

Впрочем, в скором времени их вид уже перестал радовать друзей, всерьез задумавшихся о том, каким образом они будут выбираться на поверхность. Хардести предложил пойти вверх по течению самого широкого потока, справедливо полагая, что в этом случае они будут подниматься к его истокам. Джесси не внял его словам, и в скором времени поток, вдоль которого они шли все это время, стал куда шире, фосфоресценция же заметно ослабла. Они попали в очередную залу, через широкое отверстие в дальней стене которой были видны вспышки молний.

– Отлично! – воскликнул Джесси. – Под ногами сухо, выход совсем рядом! Здесь мы и заночуем!

– Может быть, все-таки стоит зажечь спичку и посмотреть, что у нас под ногами?

– Зачем? Здесь в любом случае ничего нет.

– Я не смогу заснуть, если не буду знать, где я нахожусь.

– Какая глупость! – вскричал Джесси. – Эгей! Есть здесь кто? А ну-ка проваливай отсюда!