— Спасибо за понимание. Увидимся. Счастливо, — с облегчением сказал я и направился к своему подъезду.

— Бегите…, бегите…, - я услышал брошенные в мой след слова. Ощутив укол вины за сказанную ложь. За то, что не смог уделить время человеку. Я ведь знал, что он тут один, на заработках. Что его семья с взрослыми детьми — студентами живет в другом городе, а он раз в несколько месяцев навещает их. Ему и до карантина было одиноко, а в условиях изоляции и подавно. Еще я знал, что он выпивает. Хорошо выпивает. И, кажется, для него это становится проблемой, которая пока не сказывалась на работе, но которая грозила скоро таковою стать.

Что со мной не так? Ведь я должен думать о важном. О главном! О себе и своей семье! А не тратить время на посторонних людей. Тем более в такой важный момент!!!

С этими мыслями я добрался до нужного подъезда. Заходя в проем двери я чуть не сбил с ног выходящую навстречу взрослую женщину.

— Аккуратнее, молодой человек! Чуть не убил старушку!!! — проскрипела высоким голосом она, недовольно зыркнув на меня блеклыми, глубоко посаженными глазами на морщинистом лице.

Скомкано извинившись, я позволил ей выйти первой, а потом поскорее прошел в дверь сам, все еще слыша, как бабушка продолжала вслух возмущаться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Что за напасть такая! Не могу добраться до квартиры. Сначала тот придурок с работы. Теперь бабка. Без маски. Вышла на улицу. Хотя ей то обязательно нужно сидеть дома.

Я подошел к лифтам, ощущая как нарастающее волнение мощным, будто электрическим напряжением наполняло мое тело. Туго сжимало некую тугую струну у меня в груди. Напрягало стенки живота. Стягивало гортань.

Цифры на панели вызова лифтов показывали, что они оба находились на шестом этаже. Что было довольно странно. Они работали в связке и вызывался тот, который находится ближе всего к нужному этажу, чтобы забрать пассажира. Так что они очень редко оказывались на одном этаже одновременно. И еще. Опять эти гребаные шестерки. Вот дела…

Я нажал кнопку вызова. Локтем, как нас сейчас учат, чтобы не подхватить коронавирус. Правый лифт, тот который поменьше, с едва слышным гулом двинулся ко мне, через некоторое время прибыв на первый этаж.

Створки лифта, словно пасть хищника, раскрылись, приглашая зайти внутрь. Отделанные полированной нержавеющей сталью поверхности стенок поблескивали в свете скрытых за панелями в потолке светильников. Звучала приглушенная музыка. Как правило, сервисная компания ставила в лифтах нейтральную классическую музыку. Сейчас же звучало совершенно другое.

Гитарный ритм. Стиль восьмидесятых. Глухой низкий мужской баритон поет на английском:

«And the perverted fear of violence chokes a smile on every face

And common sense is ringing out the bells.

This ain't no technological breakdown

Oh no, this is the road to hell...»

Я узнаю песню и исполнителя. Крис, мать его, Ри. Road to Hell.

Да вы издеваетесь надо мной. Road to hell? Точно? Дорога в ад?!!

Я смотрел на раскрытую внутренность лифта, не решаясь войти. Глупая ситуация. Нелепая. Я боялся. Тревожная струна внутри груди сжалась еще сильнее. В спазме загудел желудок. Дыхание участилось. Мне показалось, что нечто странное было в этом лифте. Я даже подумал о варианте отправить лифт пустым на любой другой этаж и вызвать второй. Или вовсе подняться на двенадцатый этаж по лестнице. Но потом одумался, решив, что бояться лифта собственного дома — это слишком…

С этими мыслями я прошел внутрь. Нажал локтем на кнопку нужного этажа. Дверцы с хлопком закрылись, словно захлопнулась крышка гроба. Я оказался заперт со всех сторон в металлической коробке. Лифт дернулся вверх. Крис Ри продолжал тянуть свой хит про дорогу в ад. Цифры на панели сменяли друг друга. Второй этаж. Третий. Четвертый. Как долго. Невыносимо терпеть. Быстрее! Пожалуйста, быстрее!!!

Сердце стучало так гулко, что казалось заполнило собой всю грудь и живот. Дыхание сбивалось. На лбу и спине выступил пот.

Пятый этаж.

«Oh no, this is the road to hell...»

Шестой этаж…

И тут! Лифт внезапно остановился. Если кто-то вызвал его на шестом этаже и направлялся выше, то дверцы должны были открыться. Но лифт просто встал на месте. На шестом этаже. На гребаном шестом этаже!!!

«Oh no, this is the road to hell...»

Мелко трясущимся пальцем, наплевав на антивирусные предосторожности, я снова нажал на кнопку двенадцатого этажа. Лифт не отреагировал. Я нажал снова. Ничего. Лифт просто стоял на месте, а Крис Ри продолжал повторять и повторять припев своей жуткой песни.

Я нажал на кнопку вызова диспетчера. Из динамика в ответ раздались щелчки и бульканья. А потом я услышал, что и оттуда полилась та же музыка. Та же дорога в ад!!!

Oh no, this is the road to hell...»

Это было слишком!!! Что это значит?!!

Я достал из кармана телефон, решив позвонить жене, чтобы она вызвала бригаду техников из обслуживающей компании. Но сотовой связи в лифте не было.

И стоило мне вернуть смартфон на место, как, словно по щелчку, выключился свет. И я оказался в кромешной темноте, освещаемой только красной цифрой «шесть» на панеле с кнопками этажей.

Крис Ри, казалось, уже не просто пел, а ревел не своим голосом.

«Oh no, this is the road to hell!»

«Oh no, this is the road to hell!!»

«Oh no, this is the road to hell!!!»

Мои ноги подкосились. Я сорвал с лица маску и кинулся к дверям, прижав потные ладони к прохладе полированного металла. Нащупав края, я попытался пальцами разжать створки. Бесполезно. Они не двинулись ни на миллиметр.

В отчаянии я упал на колени и, зажмурив глаза, принялся молиться. Как мог. Как умел. Секунда проходила за секундой. Минута за минутой. Ничего не происходило. Темнота. Ревущая музыка про дорогу в ад. И красная светящаяся шестерка.

И, когда мое сознание было готово уже либо сорваться в безумство паники или выключиться в бессознание, свет вдруг зажегся. Крис Ри замолк, сменившись привычным Моцартом. А лифт, как ни в чем не бывало, двинулся вверх.

Седьмой этаж.

Восьмой.

Я, не вставая с колен, неморгающим взглядом смотрел на сменяющиеся цифры, умоляя судьбу покончить с играми и выпустить меня на свободу.

Девятый.

Десятый.

Все шло хорошо.

Одиннадцатый.

Двенадцатый.

Лифт чуть слышно ухнул. И остановился.

Казалось, что прошла вечность, пока дверцы оставались закрытыми, раздумывая выпускать меня из плена или нет.

А потом, с электрическим жужжанием, створки открылись…

— Что случилось? — спросила супруга, когда я, словно мешок с картошкой, ввалился в квартиру. С квадратными от страха глазами. С мокрым от пота лицом.

Я — муха, прилипшая к мухоловке.

Я — капля дождя, сброшенная с лобового стекла взмахом автодворника.

Я — подхваченный ветром полиэтиленовый пакет.

Я — досадная опечатка в журнальном тексте.

— Ничего. Все хорошо…, лифт застрял…, - бросил я в ответ, скидывая с ног обувь, отодвигая супругу в сторону и проходя прямиком в ванную.

Краем глаза я отметил, что девочки, по обыкновению, лежат на диване и втыкают в планшеты. В других обстоятельствах я бы попытался отвлечь их от гаджетов, расшевелив своим появлением. Но сейчас мне было не до этого. Пусть сидят и не мешают.

Еще я не был готов рассказать супруге о произошедшем в лифте. По крайней мере не сейчас. Что она подумает про меня? Что я свихнулся? Что я испугался застрявшего лифта? Да и разговоров и расспросов будет слишком много. Не сейчас….

— Лифт?!! Как? — продолжала расспрашивать меня она, словно прочитала мои мысли.

— Физически. Взял и застрял. Это не важно. Забудь, — отрезал я, тщательно моя с мылом руки и лицо. Больше пытаясь смыть с себя пережитые впечатления, чем выполняя антивирусные меры защиты.