Решив, что лучше промолчать, Геро только кивнула и с облегчением увидела, что Дамиан отложил в сторону другие ее работы. Вместо этого он достал какой-то бланк, положил его перед ней и протянул ручку.

– Подпиши здесь.

Геро послушно подписалась, потом спросила, что это.

– Ты будешь водить машину…

– Водить машину? Ты хочешь сказать, буду учиться?

– Верно. Не пугайся, в этом нет ничего страшного.

– Я никогда не научусь водить машину, – заявила она, озадаченная решением Дамиана. – Она такая большая…

– Размер машины не имеет никакого значения…

– Нет, имеет. Я ее просто боюсь. Не понимаю, почему ты решил, что я должна научиться водить такую большую машину!

За ее необдуманными словами последовала зловещая тишина. «Ну почему, – спрашивала себя Геро, – я не могу вовремя сдержатся?» Лицо Дамиана помрачнело, взгляд стал суровым.

– Берегись, – предупредил он ее. – Я в последний раз напоминаю тебе о хороших манерах!

– Прости, – смущенно прошептала она. – С моей стороны невежливо было перебивать тебя.

– Ты легко приносишь извинения, – язвительно заметил Дамиан, – но от частого повторения слова теряют свое значение.

– Я… – Геро опять хотела извиниться, но вовремя зажала рот рукой и отвернулась к окну.

Яркая синева за оливковыми рощами, гармония моря и неба, золотое солнце над кронами деревьев и легкий бриз, шелестящий в листве. А ближе к дому – звенящие фонтаны и мраморные статуи античных богов и богинь.

С грустным вздохом Геро оторвалась от чудесного вида и тут же встретилась со строгим взглядом Дамиана.

– Завтра ты сядешь за руль, – сказал Дамиан. – Я хочу, чтобы ты почувствовала машину, прежде чем выпущу тебя на дорогу. – Он взглянул на часы. – Где же этот парень?

В дверь постучали. Вошел дворецкий и доложил, что пришел Росарио Джованни. Дамиан велел впустить его.

Высокий и стройный молодой человек с длинными вьющимися волосами сразу не понравился Геро – он показался ей каким-то женоподобным. Она вопросительно взглянула на «мужа». Мрачное настроение Дамиана прошло, и он с изысканной любезностью, за которой угадывалась легкая ирония, представил Геро учителя танцев.

– Зовите меня Росарио. – Молодой человек улыбнулся белозубой улыбкой и окинул стройную фигурку Геро оценивающим взглядом. – Все мои ученики зовут меня просто по имени.

– Учитель танцев! – Широко открыв глаза от удивления, Геро смотрела на Дамиана, а тот лишь улыбался. – Я должна научиться танцевать?

– У лучшего учителя на острове!

– Да, Росарио лучше всех, – хвастливо заявил итальянец. – Очень скоро вы будете прекрасно танцевать – у вас такая великолепная фигура. Вы такая легкая… о да, очень легкая! Мне будет очень приятно учить вас!

– Но зачем мне учиться танцевать? – обратилась Геро к Дамиану. – Мне же это не потребуется, когда я буду работать…

Под строгим взглядом Дамиана она прикусила язык. Он сделал вид, что не обратил внимания на ее слова, но итальянец вопросительно посмотрел на обоих.

– Приходите завтра, – сказал ему Дамиан, и учитель откланялся.

– Я не хочу учиться танцевать, – буркнула Геро, когда итальянец покинул комнату. – Тем более – у него.

– Ты все равно будешь учиться.

– Но зачем? – Брови Дамиана удивленно поползли вверх, и Геро поспешно добавила: – Ведь для этого должна быть какая-то причина?

– Естественно, причина есть. Каждый год в день рождения Клео устраивается бал. Это будет через два месяца. Я хочу, чтобы к этому времени ты научилась прилично танцевать.

– Я… пойду на бал? – чуть слышно вымолвила Геро. – Я же ни разу не бывала даже на танцульках!

– Бал будет здесь, в имении.

– Я могу просто сидеть и не танцевать, – сказала Геро. – Это меня устраивает больше.

– А меня не устраивает. Как моя жена, ты будешь на балу самой важной персоной… после Клео, конечно.

– Я?.. – Геро даже побледнела. – А как же Пеппо?

– Пеппо? – нахмурился Дамиан. – При чем тут Пеппо?

Геро вздохнула.

– Дамиан, я не пойду на этот бал… если ты не возражаешь.

– Я возражаю.

– Тогда можно мне не танцевать? – спросила она умоляющим тоном. – Тогда мне не придется учиться танцам.

– Твои уроки уже назначены, – раздраженно произнес Дамиан. – Прекратим этот бесполезный спор!

– Ясно, – обреченно вздохнула Геро. – Мне придется очень усердно заниматься, чтобы не подвести тебя?

– Это было бы замечательно.

– Тогда я буду стараться.

– Сделай одолжение, дорогая. – В его голосе зазвучал металл. – Ты будешь учиться, потому что я так хочу!

– Конечно. Могу я уйти?

Дамиан кивнул, но когда Геро со вздохом облегчения встала со своего места, он неожиданно сказал:

– Хочу предупредить тебя: перестань флиртовать с Маркосом.

– Я с ним не флиртовала!

– А чем же ты занималась в гостиной? Все заметили, как вы шептались. Будь осмотрительнее.

Последние слова обидели Геро. Ей показалось, что Дамиан не против ее флирта с Маркосом, если будут соблюдены приличия. Да и почему он должен быть против? В конце концов, его самого она вовсе не интересует. Но тогда зачем он ее всему учит? Занятия танцами еще можно как-то объяснить… но вождение автомобиля… проверка заданий… постоянная опека…

Не найдя никакого разумного объяснения, Геро перестала думать об этом и присоединилась к Елене и Кристине, которые играли в теннис на импровизированном корте.

В этот вечер Геро, как и обещала, надела новое платье. Какое-то непонятное волнение охватило ее, когда она взглянула на себя в зеркало. Она сама попыталась застегнуть молнию, но та дошла только до половины и застряла. После нескольких безуспешных попыток освободить ее, девушка решила обратиться за помощью. Услышав шаги Дамиана за дверью его комнаты, Геро постучала.

– Входи, – ответил он на ее стук.

Геро открыла дверь. Дамиан выглядел очень внушительно: смокинг безупречно сидел на его ладной фигуре; белая рубашка оттеняла природную смуглость его лица.

– Что?.. – начал он и смолк, пораженный.

Геро неподвижно стояла в дверях. В дверном проеме, как в резной раме, она казалось живой картиной раннего Рембрандта. Приглушенный свет из спальни заставлял светиться мелкие серебряные бусины, которые украшали широкий подол белого платья.

Воцарилась тишина. Казалось, даже время остановилось. Геро смотрела в лицо Дамиану и не решалась произнести свою просьбу. Ей почему-то вспомнились слова хозяина ресторана о встрече «тех, чья любовь робка и молчалива». Сердце девушки затрепетало. Это чувство… незнакомое и волнующее… что это? Геро совсем оробела и сделала шаг назад.

– В чем дело, дорогая? – спросил Дамиан с какой-то необычной интонацией. – Тебе что-то нужно? – Было видно, что он заметил ее нерешительность и внезапную перемену настроения.

– Это… это … – замялась Геро, – молния… заело… Дамиан подошел к ней; Геро привычно повернулась к нему спиной и, как всегда, вздрогнула от его прикосновения. Дамиан освободил молнию, застегнул ее до конца и, взяв девушку за плечи, повернул ее к себе.

– Ты просто очаровательна, – мягко сказал он и, наклонившись, поцеловал ее в лоб. – Я думаю, – заметил он, глянув на часы, – нам пора спускаться вниз.

Геро еще ни разу не входила в столовую с такой торжественностью. Когда дверь открылась, все повернулись в их сторону; послышались удивленные возгласы. Густо покраснев, Геро села на стул, который придвинул ей Дамиан, и смущенно отвела взгляд, когда на нее уставилась Катрина. Кузина Дамиана смотрела на Геро злобно и мрачно. Несколько раз во время ужина их взгляды встречались, и каждый раз Геро остро ощущала враждебность Катрины. Если бы Геро имела больше жизненного опыта, она поняла бы, что Катрину сжигает ревность.

Присутствие Геро в доме Ставросов заметно изменило сложившиеся в нем порядки, хотя у нее не было намерения менять что-либо. Мелкие ссоры и разногласия, недовольный ропот, заносчивость женщин и праздность мужчин – все это, по мнению Геро, было проявлениями бесцельного существования. Она осуждала подобный образ жизни, но вынуждена была терпеть его до тех пор, пока не придет время ехать в Англию.