А потом произошло невероятное. Русские собрались с силами и начали давать все более мощный отпор. Продвижение немецкой армии замедлилось, потери выросли. Только к ноябрю ей удалось подойти к Москве. Гитлер начал последнее, решающее наступление, чтобы захватить русскую столицу. Истощенные немецкие войска упорно рвались к Москве, но безуспешно: мужество русских и сильные морозы встали на их пути. В первых числах декабря они вынуждены были прекратить наступление.

И тут же по обессиленным немцам ударили свежие русские дивизии, переброшенные из Сибири. 5 декабря 1941 года немецкие солдаты — впервые за годы мировой войны — обратились в паническое бегство. В течение ближайших дней масштаб катастрофы стал очевиден: развалился весь центральный участок Восточного фронта, остановить русских казалось невозможным. Тогда еще никто не мог предсказать, что к весне стабилизировать фронт все-таки удастся и полного крушения не произойдет. Между тем, в декабре 1941 года можно было опасаться, что немцев постигнет та же судьба, что в свое время и Наполеона: они будут вышвырнуты из России в считанные месяцы.

Что означал бы такой исход? Мощь Третьего рейха была бы сломлена, и в воображении Гитлера вставала Европа, целиком захваченная коммунистами. Такого исхода ни фюрер, ни его заокеанские хозяева допустить не могли. И поэтому Гитлер обратился к Рузвельту за помощью. Процитирую Хаффнера:

Объявление Гитлером войны США (что было последней его значительной инициативой) звучало как «зов о помощи». Гитлер как бы призывал Запад (а решающую роль тут могли сыграть только американцы): приходите скорее, пока нас не оккупировали русские.

Действительно, сложно придумать иное объяснение странному поступку Гитлера. Но американцы в тот момент не могли сделать ровным счетом ничего: они просто не были готовы к масштабному вторжению на Европейский континент. Стремительное наступление русских стало для них такой же неожиданностью, как и для немцев. Единственное, что они смогли сделать, — это приостановить оказание военной помощи Москве. К счастью для Белого дома, немцы, ценой огромных жертв и усилий, смогли продлить войну еще на три года. У США появилось время, необходимое для развертывания огромной армии.

Почему же немцы так отчаянно сопротивлялись американцам, когда те высадились во Франции? Все довольно просто. Гитлер не был американским агентом, он был орудием янки. И ему не обязательно было знать, какая роль ему предназначена. Я не знаю, что обещали фюреру американцы, но могу предположить, что в их планах он должен был стать эдаким камикадзе, который разрушит все, расчистит площадку для заокеанских хозяев и при этом погибнет сам. Возможно, Гитлер под конец понял, какая незавидная роль была отведена ему Вашингтоном, а может, и нет…

В любом случае, сопротивление немцев американским войскам вовсе не было фанатичным. Об этом свидетельствует еще один малоизвестный документ — телеграмма Сталина Рузвельту, отправленная в самом конце войны. В ней русский лидер, в частности, заявляет:

Трудно согласиться с тем, что отсутствие сопротивления со стороны немцев на Западном фронте объясняется только лишь тем, что они оказались разбитыми. У немцев имеется на Восточном фронте 147 дивизий. Они могли бы без ущерба для своего дела снять с Восточного фронта 15–20 дивизий и перебросить их на помощь своим войскам на Западном фронте. Однако немцы этого не сделали и не делают. Они продолжают с остервенением драться с русскими за какую-то малоизвестную станцию Земляницу в Чехословакии, которая им столько же нужна, как мертвому припарки, но безо всякого сопротивления сдают такие важные города в центре Германии, как Оснабрюк, Мангейм, Кассель. Согласитесь, что такое поведение немцев является более чем странным и непонятным.

Нет, не соглашусь, товарищ Сталин. Все правильно, все в рамках плана, придуманного американцами еще в начале 20-х годов. Вот только не учли они, что ваша страна окажется сильнее, чем о ней думали…

Сотрудничество в годы войны принимало разные формы. Свидетельства этого я находил, по большей части, случайно, когда занимался какими-то другими сюжетами. Так вышло, например, с программой обмена пленными между Германией и Великобританией, осуществленной в 1943 году.

Я столкнулся с этим удивительным на первый взгляд явлением, когда ради собственного удовольствия изучал судьбы гитлеровских летчиков-асов. Примерно у двух десятков из них был странный пробел в биографиях, продолжавшийся почти три года. Летом 1940 года они участвуют в воздушной войне с Англией, а затем спустя три года оказываются на Восточном фронте и начинают яростно сражаться там с русскими.

Где они были все это время? Воевали? Но тогда наверняка увеличивался бы и их список побед. Этого не происходило. Например, у лейтенанта Гюнтера Зеллера по состоянию на конец сентября 1940 года было 9 воздушных побед. Десятую он одерживает в ноябре 1943 года на Украине. Что же происходило между этими двумя датами? Летчик лежал в коме? Ушел в запой? Дезертировал и скрывался в густых немецких лесах, питаясь кореньями и ягодами? Быть может, я и не обратил бы внимания на это явление, если бы оно носило единичный характер. Но как я уже сказал, таких асов было около двух десятков — и это только среди летчиков, одержавших 10 и более воздушных побед.

Может, успешных пилотов назначили инструкторами в летные училища? Это выглядело бы вполне логичным шагом, если бы не один нюанс. Тот же Зеллер родился в 1919 году, а значит, к моменту «исчезновения» ему был всего лишь 21 год. В инструкторы в Германии брали обычно более зрелых и умудренных опытом людей.

Естественно, первым делом я попытался обнаружить потомков Зеллера. Таковые нашлись, но о военном периоде жизни своего деда они ничего не знали — оказалось, что он крайне не любил об этом рассказывать. Интересно, почему? Каялся в нацистских преступлениях? Непохоже: большинство гитлеровских асов крайне положительно оценивали свою деятельность в годы войны. Так что в своем прошлом хотел скрыть Гюнтер Зеллер?

Сперва я подумал, что речь идет о каком-то сверхсекретном проекте, в котором были задействованы летчики. Но людей, которые слишком много знают, не выпускают потом сражаться на Восточный фронт, где они могут попасть в плен к противнику и рассказать обо всем. Значит, эта версия отпадает.

Ответ мне удалось найти в одном толстом справочнике, посвященном немецкой авиации времен Второй мировой войны. По данным справочника, в сентябре-октябре 1940 года Зеллер и все его товарищи из «бермудского списка» (так я уже успел про себя окрестить перечень летчиков, пропавших неизвестно куда на три года) попали в плен к англичанам! Их истребители были сбиты над британской территорией со всеми вытекающими последствиями.

А что было дальше? Дерзкий массовый побег? И такой же массовый заплыв через Ла-Манш? Или захват в порту английского эсминца, на котором летчики триумфально вернулись на родину? Не тут-то было. Такой сюжет был бы тут же использован нацистской пропагандой и разрекламирован по всему свету. На самом деле все было куда проще и тише. Как мне удалось установить по материалам того же справочника, летчики вернулись домой в рамках малоизвестной программы обмена пленными! Что это была за программа, как удалось договориться, сколько человек всего обменяли — обо всем этом справочник умалчивал. В принципе, это было для меня не так важно. Чтобы лишний раз проверить данные, я полез в справочник по британским асам и обнаружил там ту же картину: несколько человек пропадают в 1941 году и снова «всплывают» только два года спустя. Очевидно, речь идет о тех, кто попал домой в обмен на немецких летчиков.

Давайте подумаем вот о чем: кому этот обмен был выгоднее? У англичан недостатка в летчиках не было, их к 1943 году готовили в изобилии. Молодое поколение истребителей было настолько многочисленным, что опытных ветеранов отправляли в летные школы в качестве инструкторов — острой необходимости в них на фронте не было. Несколько десятков пилотов, пусть и с более или менее приличным боевым опытом, ничего не могли изменить в общей картине.