Он, без сомнения, обладал литературным талантом. Хотя книгу пришлось проталкивать в печать (а возможно, и самому оплачивать издание), написана она великолепно. Переплетая нити сюжета с отступлениями к таким темам, как создание империи, история испанских колоний и туземная культура, Рэли создал на основе довольно скудного и сырого материала законченную книгу солидного объема. Литературный дар виден на каждой странице. Читателя увлекают красочными описаниями, блестящим стилем и внезапными поворотами сюжета, и, хотя с первого взгляда все представляется случайными блужданиями мыслей автора, при ближайшем рассмотрении виден тщательно продуманный план. С первого слова посвящения до заключительной фразы послесловия Рэли настойчиво преследует те же цели, которые подвигли его на плавание к Золотым Антилам. «Открытие» должно было завоевать автору общественное признание, вернуть благосклонность королевы и положить начало колониальному будущему его страны. Рэли снова и снова вбивает в голову читателя те же мысли и, к счастью для его замыслов, оказывается куда лучшим писателем, нежели первооткрывателем.

На примере описания яда кураре, применяемого индейцами, видно, как умело он использует материал. Рэли понимал, что эта тема — диковинка именно того сорта, который оживляет повествование и захватывает внимание читателя. А потому он беззастенчиво прерывает гладкое течение отчета о движении экспедиции вверх по реке, чтобы добавить немного перца. Особенно подробно он описывает действие яда: «Выстрел (отравленной стрелой) причиняет самые нестерпимые мучения на свете и вызывает самую уродливую и плачевную смерть, иногда в припадке бешенства, иногда кишки вырываются у них из брюха, причем становятся черными, как чернила, и столь отвратительными, что никто не может заставить себя лечить их или ухаживать за ними». По словам Рэли, испанцы не сумели обнаружить противоядие для этого яда, хотя пытали местных лекарей, чтобы заставить их открыть тайну[5]. Сам де Беррио, при всей его въедливости, как ни старался, не сумел выудить секрет, потому что индейцы-лекари надежно охраняли свою тайну и передавали ее только от отца к сыну. «И все же, — похвалялся Рэли, — они научили меня наилучшему способу исцелять от этого, как и от всех других ядов… Общее правило для всех, кто в будущем отправится в страны, где индейцы пользуются отравленными стрелами, таково, что следует воздерживаться от питья, потому что даже небольшое количество напитка, принятого внутрь, вызывает колдовскую жажду; если выпить, пока рана не перевязана или вскоре после того, нет спасения от скорой смерти». Надо отдать должное Рэли — по меркам XVI столетия он предлагал на удивление точное описание отравления кураре и наилучшее из доступных средств лечения.

Однако Рэли на страницах «Открытия» бахвалится так часто, что этот порок неизбежно бросается в глаза. По какой-то слабости характера он умудрился почти на каждую страницу привнести тон превосходства. Он явно презирал всех, кто ниже его, а согласно представлениям сэра Уолтера, низшими оказываются практически все, с кем он встречался в пути. Так, де Беррио хорошо воспитан, но глуповат; английские лейтенанты служат ревностно, но неумело; а рядовые члены экспедиции — отъявленные трусы, которые сразу повернули бы назад, не воодушевляй их пример предводителя. Нигде этот дух превосходства не сказывается так явно, как в случаях, когда Рэли напускает на себя притворную скромность. В посвящении он заявляет, что его произведение не отличается «ни отточенной фразой, ни формой, ни изысканностью», между тем как каждый абзац «Открытия» — несомненное произведение искуснейшего мастера изящной литературы. Еще более нелепы его претензии на то, что он со своими «слабыми силами» сумел проникнуть по Ориноко дальше, чем старик де Беррио, потративший более восьмисот тысяч дукатов на поиски Золотого человека. На деле же «слабые силы» Рэли были лучше снаряжены и более многочисленны, чем самый сильный отряд, какой удавалось собрать де Беррио. Более того, англичане постоянно шли по стопам прежних исследователей.

По правде сказать, Рэли поступил бы благоразумнее, если бы уклонился от всякого сравнения с испанскими первопроходцами. По меркам конкистадоров гвианская экспедиция была не более чем легкой прогулкой, и Рэли сдался и отступил на той стадии охоты за Эль Дорадо, когда большинство испанцев рвалось бы вперед. Англичанам не пришлось испытать настоящего голода; им ни разу не угрожала серьезная опасность от индейцев и стихий; и самое позорное — они даже не добрались до неисследованных территорий. «Открытие» вовсе не было открытием: каждый дюйм Ориноко, каждое встретившееся Рэли индейское племя были уже известны испанцам. Испанские колонисты видели в Ориноко открытую дорогу, уводившую исследователей в глубь страны и доставлявшую полные каноэ с продовольствием для поселенцев. Рэли с сотней вооруженных до зубов англичан повстречался только с крошечным отрядом из трех испанцев, возвращавшихся вниз по реке с немногочисленными местными гребцами. Претензии англичанина на «открытие» Гвианы были полной чушью. И хотя Рэли хвастался, будто поднялся по меньшей мере на 400 миль по Ориноко, крайняя точка его пути на самом деле лежала всего в 125 милях от моря по прямой и менее чем в трехстах милях по избранному им извилистому руслу.

Как ни странно, при его склонности растягивать расстояния согласно собственной надобности, Рэли в действительности был весьма способным географом. Несмотря на отсутствие комфорта и усилия, которые постоянно требовались от руководителя экспедиции, он выполнил огромную работу, дав обещанное сводное описание мест, где побывал. Были и неизбежные ошибки: например, он серьезно преувеличил величину Ориноко, которая, по его описаниям, оказывается больше Амазонки — реки, которую он сам не видел и которая на самом деле в несколько раз длиннее. Но в целом его книга — честная попытка полного описания топографии, водных систем, климата и населения земель Тринидада и Ориноко. «Открытие», безусловно, превосходит все прежние описания этого района, с которыми мог сверяться Рэли перед отплытием из Англии. Что касается его карты Гвианы, никакие трудности не помешали Рэли исполнить добровольно взятую на себя обязанность свести воедино подготовленные для нее заметки и наброски. Выход из печати этой карты, появившейся почти одновременно с первым изданием «Открытия», стал заметным вкладом в географическую науку. Начерченная так, что юг располагается внизу листа, эта карта изображала обширную часть района, который позже стали называть Карибами, — большую часть Южной Америки между устьем Амазонки и Панамским перешейком. Особое внимание уделяется Тринидаду, руслу Ориноко, его огромной дельте, испанским поселениям на побережье и индейским поселкам в глубине страны. Единственная серьезная неточность на этой карте была очевидна: за четкой линией «гор Гвианы» маячили дразнящие очертания большого озера, которому бахрома притоков придавала сходство с громадным осьминогом, неведомо как пробравшимся на страницу. Несколько поколений исследователей считали, что здесь находится сказочное «озеро Гвианы» — родина Эль Дорадо. Благодаря тому, что во всем прочем карта Рэли была точна и пригодна к использованию, картографы принимали на веру существование озера, наравне с другими отмеченными им подробностями. В результате воображаемое озеро Рэли 150 лет попадало в солидные атласы и порой изображалось в таком масштабе, что оказывалось больше Каспийского моря.

Однако географические открытия Рэли с меньшей доверчивостью принимались иными читателями его книги. Находились критики, которые не жалели усилий, выискивая в «Открытии» недостатки и промахи; и в необыкновенной истории о загадочных «эвиапанома» они обнаружили дубинку, удары которой и обрушились на несчастного автора.

Эвиапанома, писал Рэли, это удивительное племя вооруженных палицами гигантов, живущее в отдаленных землях Гвианы. Сам он никого из них не видел, но индейцы Ориноко серьезно заверяли его, что такое племя действительно существует и будто бы даже захватили одного эвиапанома в плен. По описанию индейцев, гиганты эти просто чудовищны: у них не было голов, глаза, нос и рот располагались посреди груди, а на плечах сзади рос длинный пук волос.