— На сколько персон накрывать? — спросил официант.

— На меня одну.

Очаровательно улыбнулась я парню. Я просто проголодалась в ссылке. Соскучилась за местным вкусовым колоритом.

После того, как я понадкусывала и понадпивала половину блюд из меню. Я с трудом вылезла из-за стола. После плотного обеда я напоминала себе ромовую бабку.

Или куклу с самовара.

Время я зря не теряла, отправилась прямиком в агенство, снимать квартиру.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Дальше все было скучно. Я сняла первую однокомнатную квартирку, что мне показал риэлтор. Блаженно развалилась в комнате перед теликом.

Ужин заказала в ресторане. Суши и копченные колбаски, сливовый десерт и соус из оливок и чеснока. С моим вкусом творилось что то невообразимое. Вероятно, я совсем соскучилась за местной едой.

Ночью случилась беда. Я рвала фонтаном все кулинарные изыски. И поняла, что сливовый десерт был лишним.

Без него я бы точно не переела!!

На следующий день все кардинально изменилось. Я проснулась и сразу расплакалась, чтоб не тратить время зря. Ведь лучше выплакаться с утра, чтоб средь бела дня не накрыло.

Повод был убойный.

Меня расквасил вопрос:

Если этот хренов бородатый демон Дарио Брунетти, так хотел меня, так тащил за собой из дома Медичи, так смотрел на меня жадно, то какого лешего, он послушал приказ старика и перестал за мной охотиться?!

Это что ж получалось, что я настолько бедовая баба, двадцативосьмилетняя, что даже насильникам не интересна?!

И насиловал Дарио меня слишком хорошо. Что тоже плохо!

Вообщем поводов накопилось много. Но вертелись они все вокруг страшного мафиози.

И глаза его жуткие с темным убойным взглядом все не покидали мои мысли. Убивали мою волю, подчиняли своей лютой зверской силой.

Мне словно в противовес тряпочному бывшему мужу, запал в душу самый брутальный каменный мужик — мужик!

Страшно признаться, но даже его племянник Арманд, очень харизматичный и тоже брутальный, цеплял уже не так.

Умом меня не понять. Поэтому я перестала анализировать свое поведение. К черту. Посмотрела бы я на кого то другого, кто пережил бы подобное приключение с бандитами в другой стране.

Да я просто свихнулась! Глупая Машка, теперь стала еще безумней. Гремучая смесь. Коты, которым я достанусь на старости, будут в восторге мяукать и рвать когтями мои волосы. Им повезет. Достанется самая чокнутая старая одинокая баба.

Я!

Чуть позже перепад моего настроения взлетел на гребне волны. И я почувствовала себя неотразимо красивой и сексуальной. Настоящей королевной! Захотела снова кушать. Оделась и отправилась в ресторан. Обещала себе перестать шиковать и купить домой продукты в супермаркете…

Но когда позже я очнулась, то обнаружила себя все в том же итальянском ресторане. Я запивала молочным шейком пасту Карбонару и закусывала клубничной панакотой соленые огурцы…

Что бы это могло все значить?!

Неужели у меня нет силы воли дойти до супермаркета…



Мария.

Так и жила я больше двух недель. Каждый день обещала взять себя в руки и включить голову. Все таки двадцать восем лет!

Вечером, зачерпывая мороженное соленым огурцом, рыдая над Дедпулом и ухахатываясь над Унесенными ветром, я поняла, что мне не на работу надо заставлять себя идти, а в…дурдом.

Плачет он по мне крокодиловыми слезами.

Всегда вроде была адекватная. Ну по крайней мере по сравнению с этим состоянием, в котором находилась теперь.

А тут кукушка слетела окончательно.

За две недели я побила рекорд лишнего веса. Стала перед зеркалом в ванной и охерела! Жирно-углеводная диета и лежачий фитнес щедро налепили мне целлюлита на руки, бока, живот и ноги.

Если, в доме Медичи я весила 52 кг, то теперь я весила 58! 6 кг на две недели. Нормально так. К концу года я буду весить…всего 194 кг!

Все! Весы меня приспустили на землю и выдернули из обжорства. Я решила, что теперь буду держать себя в руках и куплю абонемент в фитнес клуб. Не только же тратить деньги на каракатиц и бекон с мороженным.

Слюнки собрались во рту. И… я пошла на этой мотивационной ноте на кухню жарить себе картошку с луком. По ходу закрутила молочный шейк с бананом. И достала из холодильника тюльку.

Когда я уже захлебывалась слюной, в дверь постучались.

Я нервно сглотнула, глядя на румяную картошечку.

Еда — гость. Гость — еда…

Во мне боролась моя раздвоенная личность. Жрать хотелось зверски. Плевать на гостей. Я никого не жду. Наверное риэлторша что то забыла.

Я перевернула картошку, выключила газ и накрыла сковородку крышкой. Конденсат под плотным стеклом собирался каплями, как мои слюни на нёбе.

В дверь снова постучали. Ладно, есть пару минут, пока жаренная картошка напарится и дойдет.

Я выскочила в коридор, как была — в халате, и распахнула дверь.

Ложка с грохотом упала на пол. А я ошарашенно смотрела на своего визитера. На здорового верзилу — сицилийца Дарио Брунетти!

В строгом костюме, с массивными часами, что соревновались по дороговизне со многими квартирами в нашем городе. С чернющей косматой бородой, в которой прятались крупные губы. С бешенным алчным взглядом, что прожигал на мне тоненькую ткань халатика.

Он бесцеременно ввалился в мою квартиру, горой оттесняя меня к стенке. Закрыл за собой дверь.

Я выпала в осадок. Нихрена ж себе встреча на Эльбе! Как он вообще меня нашел и чего приперся?!

Я шумно сглотнула слюну, что продолжала собираться от запаха жаренной картошки. А при появлении этого здорового амбала в крошечном коридоре, его селекционный остро — провакионный запах вызывал дополнительное слюноотделение. Пах Брунетти круто, этого не отнять у брутала.

— Привет, Дарио, — слишком смело я нарушила тишину.

Потому что мужчина, не выпуская меня из плена хмурого смолистого взгляда, двинулся мне навстречу. Я от неопределенных чувств втянула живот, подвисший за дни объедания. А Брунетти так смотрел на меня, словно и моя увеличившаяся грудь, и мой живот и мои бедра сочные, ему все захотелось сожрать немедленно!

Дарио пригрузил меня мрачной подавляющей энергией. Рядом с ним шутить больше не хотелось.

Он легко подхватил меня под попу, заставляя раскинуть ноги и сжать его талию коленями. Я у него на руках стала выше. Наши лица оказались друг напротив друга. Мужчина порывисто накрыл мои губы в поцелуе. Впился будто в кусок мяса после поста.